Стены комнатки были задрапированы старинным выцветшимшелком. Леди Дуайтон опустилась на низкий диванчик терракотового цвета и, закрывглаза, бессильно откинулась на подушки. Мужчины терпеливо ждали. Наконец онаоткрыла глаза, села прямо и тихо, еле слышно, сказала:

— Это я убила его. Вот что я пришла вам сообщить. Это я егоубила.

В напряженной тишине мистеру Саттертуэйту на миг почудилось,что сердце у него в груди перестало биться.

— Леди Дуайтон, — заговорил Мелроуз. — Вы пережили тяжелоеиспытание и, видимо, еще не вполне владеете собой. Вряд ли вы сейчас понимаете,что говорите.

«Может, одумается, пока еще не поздно?» — подумал мистерСаттертуэйт.

— Нет, я прекрасно понимаю, что говорю. Это я застрелиласвоего мужа!

У двух из присутствующих в маленькой комнатке мужчинвырвалось невольное «ах», третий не проронил ни звука. Лора Дуайтон упряморасправила плечи.

— Надеюсь, все слышали мои слова? Я спустилась в библиотекуи застрелила своего мужа. Я признаю себя виновной.

Книга, которую она все еще держала в руке, скользнула напол. Из нее выпал нож для разрезания страниц, в форме старинного кинжала скаменьями на рукоятке. Мистер Саттертуэйт машинально поднял его и положил настолик. «Опасная игрушка, — подумал он про себя, — таким и убить можно».

— Итак? — В голосе Лоры Дуайтон уже слышалось нетерпение. —Что вы намерены делать? Арестуете меня? Увезете в тюрьму?

Полковник Мелроуз не сразу обрел дар речи.

— Ваше заявление, леди Дуайтон, слишком серьезно.

Я вынужден просить вас побыть некоторое время у себя вкомнате, пока я… Гм-м, пока я не отдам необходимых распоряжений.

Леди Дуайтон кивнула и поднялась с дивана. Она шагнула былок двери, когда послышался голос мистера Кина:

— Леди Дуайтон, а что вы сделали с револьвером?

На миг холодная уверенность, кажется, покинула ее, онаозадаченно остановилась.

— Я уронила его на пол. Хотя нет, наверное, я выбросила егов окно… Впрочем, не помню. Да и какая разница? Я вряд ли соображала, что делаю.Теперь ведь это уже не важно, правда?

— Да, пожалуй, не важно, — не стал настаивать мистер Кин.

Во взгляде леди Дуайтон как будто промелькнула тревожнаятень — но она лишь выше подняла голову и величественно удалилась. МистерСаттертуэйт, беспокоясь, как бы она не лишилась чувств, поспешил следом.Однако, пока он семенил к двери, леди Дуайтон успела подняться до серединылестницы: от ее неуверенности не осталось и следа. Перепуганная служанка всееще торчала за дверью.

— Позаботьтесь о своей хозяйке, — строго сказал ей мистерСаттертуэйт.

— Да, сэр. — Девушка послушно двинулась за златовласойкрасавицей, но тут же снова обернулась. — Умоляю вас, сэр, скажите: они егоподозревают?

— Кого — его? — не понял мистер Саттертуэйт.

— Дженнингса, сэр. Поверьте, сэр, он и мухи не обидит!

— Дженнингса? С чего вы взяли? Нет, конечно. Ну ступайте же,ступайте за ней!

— Да, сэр. — И девушка резво взбежала вверх по лестнице, амистер Саттертуэйт возвратился в комнату с шелковыми драпировками.

— Провалиться мне на этом месте, — мрачно рассуждалполковник Мелроуз. — Что-то здесь не так. Прямо как в романе каком-нибудь!

— Все как-то ужасно не правдоподобно, — согласился мистерСаттертуэйт. — Похоже на сцену из спектакля.

Мистер Кин кивнул.

— Да, вы же большой любитель театра, верно, мистерСаттертуэйт? Вы сумеете оценить хорошую игру.

Мистер Саттертуэйт посмотрел на него очень внимательно. Вкомнате повисла тишина. Где-то вдалеке послышался резкий отчетливый звук.

— Похоже на выстрел. — Полковник Мелроуз поднял голову. —Наверное, сторож. Видно, и она, скорее всего, что-нибудь такое услышала,спустилась вниз посмотреть… Близко к телу подходить не решилась — вот иподумала, что…

— Мистер Делангуа, сэр!

Это был голос старого дворецкого.

— А? — Мелроуз обернулся. — Что такое?

— Пришел мистер Делангуа, сэр, — виновато повторилдворецкий. — Просит разрешения с вами поговорить.

Мелроуз откинулся на спинку стула и хмуро сказал:

— Пригласите.

Уже через минуту Пол Делангуа стоял в дверях маленькойкомнатки. Полковник оказался прав: в нем действительно было что-то отиностранца: слишком изящные жесты, слишком смуглое лицо, слишком близкопосаженные глаза. В нем тоже было что-то от Ренессанса — это, видимо, исближало их с Лорой Дуайтон.

— Добрый вечер, господа.

Вошедший картинно поклонился.

— Не знаю, что за дело вас сюда привело, мистер Делангуа, —не очень любезно начал полковник. — Но, думаю, вряд ли оно имеет отношение ксегодняшнему…

Делангуа рассмеялся.

— Ошибаетесь, полковник! Имеет, и самое непосредственное.

— Что вы хотите этим сказать?

— Я хочу сказать, — теперь голос Делангуа звучал тихо исерьезно, — что я пришел сдать себя в руки правосудия — это я убил сэра ДжеймсаДуайтона.

— Вы отдаете себе отчет в том, что говорите? — еще угрюмееспросил Мелроуз.

— Вполне.

Взгляд молодого человека задержался на столике возле дивана.

— Но что… — начал полковник.

— Что заставило меня явиться с повинной? Раскаяние,угрызения совести — называйте, как хотите! Главное, что я его заколол — можетев этом не сомневаться. — Он кивнул на столик. — Вот и орудие убийства. ЛедиДуайтон случайно оставила его в книге, чем я и воспользовался.

— Минуточку, — вмешался полковник Мелроуз. — Так выутверждаете, что закололи сэра Джеймса вот этим? — Он поднял кинжал длявсеобщего обозрения.

— Совершенно верно. Как вы понимаете, в библиотеку я проникчерез окно. Все оказалось очень просто — он как раз сидел ко мне спиной.Удалился я тем же путем.

— Тоже через окно?

— Разумеется.

— В котором часу?

— В котором часу? — Делангуа поколебался. — Со сторожем яразговаривал в четверть седьмого — да, в этот момент как раз ударил церковныйколокол. Значит, из окна я выпрыгнул, по всей видимости, где-то около половиныседьмого.