— Что значит катани? — завороженная тем, что чувствую, прошептала я.

— Единственная. Любимая. Та, которая дает жизнь, — ответил Хольм, перебирая мои волосы.

— Любимая, значит?

Я пристально посмотрела на своего волка.

— Да.

— И единственная?

— Одна и на всю жизнь. Белла, ты должна знать, я тебя не отпущу. Никогда.

В голосе Хольма послышалась сталь, прикрытая бархатной хрипотцой.

— Это ты так предложение делаешь?

Я усмехнулась и посмотрела на довольного Лукаса.

— Боюсь, предложение делать поздновато, — хмыкнул тот, и по его губам скользнула такая залихватская улыбка, как будто он миллион в лото выиграл. — Ты уже моя жена.

— Как это?

Я недоуменно нахмурилась.

— Сегодняшняя ночь завершила привязку, и по всем волчьим законам мы с тобой женаты.

Лукас улыбнулся еще шире и стал похож на кота, съевшего миску сметаны, а я выбралась из его объятий и возмущенно уставилась на наглого волка. Значит, решил сэкономить? Оставил меня без белого платья и фаты? Потоптался по девичьей мечте о свадебном звоне колоколов?

— Даже не надейся! — заявила довольному Хольму. — Так легко ты не отделаешься. Не знаю, как там по вашим клановым законам, но мне нужна настоящая свадьба. И настоящая печать в паспорте.

— Что? — не понял Лукас.

— Говорю, что собираюсь заявить на тебя права и скрепить их церемонией и брачным договором. Чтобы ты даже не вздумал никуда сбежать.

— Глупая, — усмехнулся Хольм. — Я теперь никуда от тебя не денусь, даже если гнать будешь. Ты — моя, катани.

— А ты — мой. И только попробуй на кого-нибудь посмотреть!

— Вот уж не думал, что ты такая собственница!

Хольм довольно засмеялся.

— Еще какая. Свое я никому и никогда не отдаю.

Я грозно посмотрела на довольно скалящегося Лукаса, но не выдержала и улыбнулась.

— Люблю тебя, Изабелла, — неожиданно посерьезнев, сказал Хольм, а мое сердце кольнула тонкая иголочка.

— Что, Белла? — тут же почувствовал неладное оборотень, а я смотрела на него, и ощущала странную неуверенность. Слишком все это хорошо, чтобы быть правдой. Любовь, страсть, красивые слова… А что будет, когда Лукас узнает, что я не та, за кого себя выдаю?

Нет, я не буду больше лгать. Хольм заслуживает знать правду.

Я отстранилась немного и села на постели, перекинув волосы за спину. А потом вздохнула, собираясь с духом, и выпалила:

— Лукас, мне нужно тебе кое-что сказать. Это очень важно.

Я не представляла, как Хольм примет мое признание, но отступать не собиралась. Нельзя начинать отношения со лжи, нельзя и дальше притворяться другим человеком.

Лукас словно почувствовал мои сомнения, и мигом напрягся.

— Ты волнуешься? Что случилось, любимая?

Оборотень посерьезнел, с него в секунду слетела вся расслабленность, он приподнялся на постели, и сейчас передо мной сидел собранный, настороженный, готовый ко всему хищник.

— Белла, не молчи, — взяв меня за руку, сказал Хольм, и я почувствовала, как он напряжен.

— Я не Белла, — выдала на одном дыхании и повторила, увидев в глазах Лукаса недоумение. — Я не леди Изабелла Бернстоф.

И я рассказала Хольму, как попала в тело Беллы и приняла ее судьбу.

Волк слушал меня молча, не перебивая. И выглядел странно спокойным. Казалось, он для себя все решил, и никакие мои признания ни на что не повлияют. Но ведь так не бывает? Я уже успела понять, что в Дартштейне слишком большое значение придают сословности, и аристократы никогда не женятся на простолюдинках. Глупость, конечно, но что, если для Лукаса это все же окажется важным?

— Так что, как видишь, я не настоящая леди. Скорее, леди второго сорта, этакая обманка в чужой оболочке, — закончила я, а Хольм серьезно посмотрел мне в глаза и сказал:

— Это ничего не меняет. Для меня ты всегда будешь самой лучшей леди на свете, ведь ты — моя катани. Моя любимая, моя единственная, моя жена.

Он обнял меня, посмотрел в глаза и добавил:

— Зато теперь понятно, почему ты услышала мой зов. И почему я не реагировал на настоящую Изабеллу. Если бы ты знала, как я мучился, пытаясь понять, что происходит, и отчего меня вдруг так накрывает в присутствии девчонки, которую я терпеть не мог. Я срывался, грубил, иногда готов был собственными руками свернуть тебе шею, лишь бы избавиться от того, что чувствовал, но не смог. И это, в конце концов, заставило меня принять то, что уже давно понял мой зверь.

— Значит, я твоя пара?

— Ты — иномирянка. А иномирянка может стать истинной парой для любого оборотня. Желанной женщиной, той, что не сравнится ни с одной другой.

— Подожди, а как же Рогнеда? Она действительно твоя пара?

Я почувствовала, как больно сжалось сердце. И тут же разозлилась на саму себя. Ни за что не отдам Лукаса. Он — мой и только мой. И я не позволю забрать его ни Рогнеде, ни кому-то другому.

— У меня был выбор. И я его сделал. Я и мой зверь. Мы выбрали тебя, — твердо сказал Хольм.

— А Рогнеда сможет построить пару с кем-то еще? Или она так и будет тебя любить?

— Нет. Сложно объяснить, — Лукас посерьезнел. Он прижал меня крепче и продолжил: — Это волк ищет свою единственную, свою пару, а волчица всего лишь покоряется силе самца. Но если привязки не произошло, самка спокойно может жить дальше. И даже стать истинной для другого, и построить с ним крепкую семью. Природа мудра. Она всем дает шанс на счастье.

В глазах Лукаса вспыхнули яркие желтые огоньки, и я почувствовала, как в душе все откликнулось на этот свет жарким счастьем.

— Знаешь, только сейчас я понял, что все, что испытывал раньше, даже близко не похоже на то, что ощущаю рядом с тобой. Думаю, ты догадываешься, что в моей жизни было немало романов. Один раз я даже готов был сделать предложение, и жениться. Говорю это только потому, что не хочу, чтобы между нами оставались какие-то тайны. Но теперь, когда я нашел тебя, все ушло на второй план. Я люблю тебя Изабелла. И буду любить всю свою жизнь и даже после, когда уйду по тропе предков.

— И тебя не смущает, что я не волчица?

— Нет.

— И ты не пожалеешь о своем выборе?

— Белла, перестань сомневаться во мне. В нас. В будущем. Я люблю тебя, моя катани, и никогда не отпущу и не оставлю.

— И что теперь? — прошептала, не отрываясь от гипнотизирующего взгляда. — Нужно как-то объяснить все твоим друзьям. Про меня, про нас.

— Думаю, они уже обо всем догадались. Судя по тому, как оперативно сработали эти заговорщики, они знали, что ты не настоящая Изабелла.