— Уважаемые граждане моей страны — поставленным голосом произнес президент — Трагедия, произошедшая со всеми нами, не оставила мне другого выбора, как экстренная эвакуация, закончившаяся осадой моего убежища. Многие люди, защищавшие меня погибли в неравной схватке с тысячами живых мертвецов, потерявших человеческий облик, но нашелся человек, который взял в свои руки защиту меня, вашего главнокомандующего и гаранта нашей незыблемой конституции! — президент ладонью указал на сидящего рядом Николая — именно этот человек сумел противостоять.. — он запнулся на полуслове, подбирая лучшее на его взгляд выражение — Противостоять армии завоевателей. Все самое страшное позади и я надеюсь, что теперь, под руководством моего нового советника по национальной обороне — он покровительственно посмотрел в сторону Николая и ободряюще улыбнулся ему — Мы решим поставленную мною задачу по защите не только столицы нашей страны, но и всей необьятной родины! — Лицо президента раскраснелось и заблестело, но он уже вошел в раж — Всей полнотой власти, данной мне конституцией страны, я вновь принимаю в свои руки управление страной, военный совет, принимавший решения во время моего временного отсутствия, моим указом признается распущенным и недееспособным!

Камера, сменив фокус, вновь показала общую картинку, где Николай довольно кивал головой, соглашаясь со словами президента.

— Никаких боевых действий с этой минуты без специального распоряжения — рычал, глядя в камеру президент — Все комиссии признать недееспособными и распустить. Это приказ! — президент оглянулся на Николая — Я возвращаюсь к управлению страной и беру в свои руки всю ответственность и заботу о гражданах. И теперь я знаю, кто точно мне поможет и на кого я могу рассчитывать в этом.

116

Снег. Опять мелкий, колючий снег стал бить ему в лицо, приносимый со стороны недалекого моря, резкими порывами холодного ветра. Вокруг еще вовсю зеленела трава и низкорослые деревья раскачивались в такт пляшущему вокруг ветру, но снег пришел неожиданно и быстро, заполняя ледяными крупинками все пространство до горизонта. Отправляясь в путь через узкий перешеек среди непроходимой болотистой тайги, нескончаемо поросшей на земле его предков, на затерявшийся в тумане низких облаков пустынный остров, не удостоившийся даже названия из за своей никчемности, он не удосужился собрать провизию и запас теплых вещей, понадеявшись на предсказания шамана о долгой и теплой осени. В этих местах он был готов ко всему, но только не к резкой зиме, здесь, на открытом, продуваемом пространстве, где ему негде было спрятаться. Закутавшись в затертую оленью шкуру, пошитую для ночлега на голой земле, он медленно побрел сквозь недобро завывающий ветер к озеру в лощине, о котором не знал даже вездесущий шаман..

Все началось с дикой лисы. Ее он приметил сразу, спрятавшись за изломанным стволом старого дерева. Хищный зверь, не подозревая о наблюдающем за ним охотнике, медленно крался по краю леса, учуяв добычу. Еще немного и ловушка, припрятанная среди нехоженной травы, сделает свое дело, спеленав очередную рыжую хозяйку отменной пушистой шкурки. Глаза охотника видели, как разом заиграли мускулы маленькой хищницы перед решительным броском, он перевел взгляд в сторону куда готовилась прыгнуть лисица и увидел слишком безмятежного лесного зайца, полусонного или больного, застывшего на одном месте и не замечающего опасности вокруг себя. Лиса резко подпрыгнула и подлетела в воздухе, извиваясь дугой, ее когти вонзились в жертву и заяц завалился на бок, накрытый тяжестью, поймавшей его лисы. Немного поелозив с обмякшим телом, лиса неожиданно затихла, словно опешив от легкой добычи, а потом вдруг застыла как истукан, лишь нервно подергивая пушистым хвостом. Воспользовавшись этой заминкой, охотник ловко накрыл свою добычу большой плетеной корзиной, радуясь легкой охоте сегодня. Подтянув силок, он совершенно не придал значения тому, что пойманный зверек не бьется за свою жизнь, смиренно застыв в одной позе окаменевшим телом, если бы эта мысль посетила его раньше, чем он, прижав к земле ловушку с лисой, просунул туда руку.

После этого он не был живым. Прежний хозяин его тела умер, унеся прикосновениями кончиков пальцев, память о тепле его тела, стирая воспоминания угасающей привязанности к дому, где ждала беременная жена, а сердце, задохнувшееся от забившей его сгустками крови, окаменело прежде, чем он перестал чувствовать свое тело живым.

Домой он больше не вернулся. Отбросив в сторону нехитрый охотничий скарб, он какое то время бесцельно бродил вокруг опушки, где оставил умертвившую его, зараженную лисицу, прислушиваясь к себе и ничего не чувствуя холодеющим и враз обескровившимся телом. Поднося руки к глазам, он не узнавал их, это были руки мертвеца, а он их повидал немало за свою жизнь, но все их хозяева были мертвы и неподвижны, а он продолжал жить, заключенный в теле мертвеца.

Ручей! Он вспомнил про него, совершенно потеряв надежду. Ручей, текущий из озера, о котором знал только он. Найденный им случайно в центре одного из островов, когда после шторма на море, он наткнулся на малозаметную прежде отмель, по которой можно было добраться до острова без помощи плота, этот ручей пугал и манил его одновременно. Впервые наткнувшись на него, он сразу почувствовал исходящую одновременно негу и опасность от воды, обращавшуюся избирательно к каждому живому существу, решившему утолить жажду и испробовать воду на вкус. На его глазах, лакающий воду хорь, посвежел и залоснился шкурой, словно набравшись сил в живом источнике, а волк, отогнавший остальных, упал замертво, лишь коснувшись воды. В тот раз охотник, мучимый жаждой, так и не рискнул напиться, не зная, какую судьбу принесет его выбор — жить или умереть тут же, как выбор, который каждый однажды делает для себя — быть чистым в этом мире или нести зло и тьму..

Снег. Этот так некстати взявшийся снег и холод, быстро лишили его возможности передвигаться, обездвиживая коченеющее тело. И когда он был совсем близко от встречи с водой ручья из озера, его покинули остатки сил и он рухнул, засыпаемый снегом близкого ледникового периода, пока через тысячелетия не был обнаружен членами норвежской экспедиции.

117

Новость о спасении президента, в охваченном эпидемией смерти городе, черным лебедем спутала все его планы. Конечно с самого начала нельзя было доверяться всем этим аналитическим выкладкам горе советчиков, наперебой уверявших в неизбежном попадании инфекции даже в самое закрытое и защищеное подземное укрытие города, плюс связь, потерянная с командным пунктом убежища, сбила его с привычного восприятия действительности, но его внутреннее чутье в этот раз неожиданно подвело его самого и он впервые за многие годы