натягивая ее поверх отяжелевшей формы, расправляя многолетние складки, образовавшиеся за годы невостребованности, глухо брякнуло цевьем чье то оружие, свалившись с плеча в темную воду, но никто не обратил на это внимание, сосредоточившись на исполнении приказа.

— Смотрите — вытянул руку в сторону отверстия в потолке молоденький солдат в несуразно огромном, надетом поверх формы, обрезиненном бушлате — Смотрите же! — он судорожно протер стекла окуляров и снова всмотрелся в одно ему явное видение, но только черная вода шумела там, разрывая лохмотья бетона и низвергаясь вниз.

Капитан поморщился, отметая свои внутренние страхи, он отвернулся и закрыл глаза, его тело согрели воспоминания о семье, вернувшейся к нему в этот миг, под подрагивающими веками прокручивалась его жизнь, он снова видел молодую девушку, мечтательно кружащую с ним в танце и разделившую с ним серые, гарнизонные будни лейтенантской жизни, словно декабристской жены, его руки, сжимавшие холодную сталь автомата, покачивались в такт качающейся люльке, в которой спал его сын, капитан улыбался, вспоминая лучшие годы той жизни, в которой навсегда остались его самые близкие и родные люди, оказавшись без его поддержки в тот миг, когда черная мгла отняла их жизни в зараженном городе. Их слепящие улыбки парили в памяти, уплывая вдаль за горизонт его воспоминаний и маня за собой, из его сомкнутых глаз сочилась солоноватая влага, смешиваясь с каплями воды, а по телу разбегались едва заметные волны конвульсий, содрогавшегося в плаче сильного человека.

ТА ТА ТА — громкая канонада стрельбы вывела его из оцепенения, рваные облака воспоминаний растаяли и капитан, встрепенувшись, нашел себя сидящим на корточках за выступом стены. Вокруг шло ожесточенное сражение, солдаты яростно отстреливались от мертвецов, десятками сыпавшихся из пролома в потолке, их бледные тела скользили с потоками воды и бесшумными тенями неслись в сторону живых людей, сминая своим напором бесполезный автоматный огонь. Крики живых, грохот стрельбы, рычание мертвецов смешались в этом чистилище, но Бог давно отвернулся от живых, оставив их наедине со своей незавидной судьбой.

Внезапно пронзительная тишина заполнила пронстранство, обволакивая ватными обьятиями сраженных защитников подземного склепа, мертвецы исчезли, растворившись в полумраке межэтажных переходов, лишь вода, закручиваясь с высоты, продолжала поднимать уровень затопления, не оставляя шансов на спасение.

В этот момент, капитан увидел его. Словно из ниоткуда в нескольких метрах от него возникла фигура незнакомца, невысокий, худой, он стоял вполоборота к нему, вглядываясь в глубину темного подземелья и уверенно водил головой, как волк, выискивающий близкую жертву, его тело била мелкая дрожь, в охотничьем азарте, предвкушая сражение, его кожа источала феромоны хищника, жаждая крови всего живого, оказавшегося на его пути, его душа, воспарив от всевластия, навсегда воцарилась на престоле ненависти и безразличия к человечеству, подарившего ему когда то жизнь..

— Стоять! Стреляю на поражение! — хрипло выкрикнул капитан, вскинув оружие на уровень плеч — Стоять.. — он запнулся на полуслове, ошарашенно глядя на незнакомца, не в силах нажать на курок. Прямо на него смотрел президент. Человек, которого он до последних сил должен был защищать, не жалея живота своего. Президент тем временем продолжал хмуро буравить взглядом посеревшее лицо капитана и вдруг на его лице расплылась улыбка, сминая постаревшую кожу мимическими морщинами, он вскинул приветственно руку и капитан, отшатнувшись, выронил из слабеющих рук автомат. Улыбка на лице президента тем временем поползла дальше, стекая размягчившейся кожей на шею и грудь, обнажая багровые мыжцы, потом и они, пульсируя, словно лава, стекли с лица существа, проявляясь выступающими нитями вен, перемежаясь с паутиной нервных окончаний, под которыми проступили очертания черепа, с провалившимися глазницами и утопленной расщелиной носа и удлинившиеся зубы, лишенные поддержки десен и губ, оскалились, под растаявшей кожей.

Человек с лицом президента, обнажил свой череп, сбросив все, что скрывало его и когда последние, покрывавшие его ткани стекли, превратившись в капли и растворились в темной, холодной воде, перед глазами капитана разорвалась яркая вспышка, выжигая глазные яблоки и он, оступившись, нелепо взмахнул руками, прикрывая ослепшие вмиг глаза, пытаясь совладать с ручейками крови, пробивающимися сквозь пальцы.

Существо, недолго постояв напротив ослепшего капитана, покрутило блестящим черепом по сторонам, а затем уверенно зашагало в сторону полутемного лабиринта переходов за жизнью того, чью маску он совсем недавно надел поверх себя.

Когда темнота поглотила его фигуру, слившись с ним сумрачным одеянием, застывший капитан с прижатыми к лицу окровавленными руками, потеряв равновесие с шумом упал в расступившуюся воду, ставшей его последним пристанищем и она ласково обволакивая его тело, понесла в небытие его воспоминания и душу, обожженные встречей с божественным представителем, преисполненным нечеловеческой ненависти и обид на весь мир.

114

Он не заметил того момента, когда время вокруг него резко замедлило ход и остановилось. Возможно, это произошло в тот миг, когда за миллионы километров от них, солнечные лучи огромной звезды, перестали разрезать толщу тьмы своим светом, а возможно в тот момент, когда его взгляд выхватил нелепо застывший маятник настенных часов, переставших мерно тикать в тишине комнаты, возможно мушка, проснувшаяся от тепла раньше времени, застыв в воздухе с расправленными в полете крылышками привлекла его внимание, но он вдруг явственно почувствовал, как застыло пространство вокруг него, прекратив подавать признаки жизни биением сердца той, что лежала на его плече. Он совершенно не чувствовал ее дыхания, ее сердце не билось, ее тело одеревенело, ее кукольное лицо превратилось в маску в момент ухода живительной силы, наполнявшей ее жизни.

Андрей аккуратно вытащил руку из под ее головы, ее неподвижная фигура осталась лежать в неестественной позе, словно выхваченной из кадра черно — белой хроники. Свесившись с кровати, Громов неслышно опустил ноги на прохладный пол и не отводя взгляда от девушки с волнистыми, каштановыми волосами, встал посреди тусклой комнаты, обреченно склонившись перед ней.

Это была его последняя возможность изменить ход времени, так внезапно потерявшего скорость и силу на его глазах. Андрей медленно подошел к окну, разглядывая картинку, отраженную его зрачками; по всей длине широкой улицы то здесь, то там застыли бледные человеческие фигурки, смешавшись в танце смерти с тысячами себе подобных, их безмолвные тени, в слабых отблесках далекого, гаснущего солнца, тянулись вдаль неясными очертаниями, спутываясь изломанными переплетениями рук в немой мольбе к нему.

Андрей резко отшатнулся от окна. До сих пор в его голове жила мысль о спасении живых, их защите перед лицом смерти, но сейчас его пронзило осознание того, что мертвые, как и прочие, жаждут спасения от оков внезапной и неестественной смерти.

Еще раз взглянув через прозрачное оконное стекло