жизнь и смерть. На кровные узы – Линии жизни, которые, как подземные ходы в горе, поднимались от низины к высотам.

Задумавшись над выбором Нериссы, Лоран начал понимать, что она хотела найти в старом архиве. Мудро.

– Так где искать? – прервав его раздумья, ведьма обратилась к Старейшине.

– А как ты думаешь сама? – задал вопрос Гилмор.

– В центре острова, – догадалась Нерисса. – Под горой, там, откуда растет Клык.

Гилмор ничего не сказал, только улыбнулся и качнул головой. В уголках его глаз пролегли морщинки-лучики, и Лоран задумался, сколько было зим Старейшине. Учитывая, что Удуле стукнуло сто шесть, Гилмор мог быть даже старше. Но догадка эта ни к чему не вела: маг воды не мог хорошо помнить о событиях тех лет и жил всю жизнь под землей, не имея тесной связи со своей стихией.

– Стержень острова, – Лоран подхватил мысль Нериссы.

– Из темноты к небу, через массив. – Гилмор кивнул, удовлетворенный ответами, и поспешил предостеречь:

– Дверь в старый архив способен найти только маг стихии, но после пожаров это стало сделать еще труднее. Отчаянно взывай к дару, Нерисса, он укажет верный путь. Печать пострадала от многочисленных набегов, но она еще помнит силу стихий. Я не выдам вас брату и сестрам, но все же будьте осторожны; Ниорин хитра, Сайрус слишком осторожен, а Галин дышит островом, она почувствует, когда вы откроете архив. Вряд ли она сразу поймет, что это значит, и все же у вас будет немного времени. Желаю удачи.

– Спасибо, Гилмор. – Нерисса коротко кивнула.

Больше не говоря ни слова, они бросились вверх по коридорам, петляя по ответвлениям и червоточинам, как бестии в своей обители, будто за ними и правда неслись бесовские псы.

* * *

Глаза Лорана еще не привыкли к свету после того, как Нерисса резко стянула с них повязку, подставляя лицо лучам холодного солнца. Она предпочла закрыть ему взор, желая сохранить входы и выходы в убежище в тайне. Лоран не возражал, хотя пару раз все же пожаловался на чрезмерную осторожность ведьмы – так, ради приличия.

Они осторожно шли по поверхности острова-крохи, опасаясь наткнуться на задержавшийся отряд Теневых стражей. Под ногами хрустела жухлая трава, покрытая тонкой-тонкой корочкой льда. Над Клыком, как и над прочими островами, начала ворожбу глубокая осень, готовя земли к зимней спячке. Воздух был прохладный и кусачий, стоило ему коснуться открытой кожи, как та наливалась зябким румянцем. После томления в тесных и прогретых пещерах было непривычно снова оказаться под открытым небом. Лоран старался шагать быстрее, чтобы разогнать кровь по жилам, к тому же Нерисса неслась вперед как ретивый скакун.

Дорога тянулась, он привык к холоду, а тени пролегли за валунами и ухабами. Весь путь Лоран задавал вопросы, пытаясь узнать побольше о жизни ведьм под землей, но Нерисса не отличалась болтливостью, стараясь о многом умалчивать. Ее недоверчивость и осторожность всякий раз заставляли задуматься: неужели он, Лоран, со стороны выглядел так же?

Нерисса была немногословна.

Ведьмы адаптировались к жизни под землей, маги стихий создали комфортные условия для существования: насытили кристаллы теплом и светом, чтобы те имитировали естественное освещение, наполнили тесные пещеры воздухом, проделали в толще породы колодцы с пресной и соленой водой, откуда могли брать жидкость для питья и периодически вылавливать рыбу. Питались они в основном кореньями и морскими продуктами, даже лепешки делали из сушеных водорослей. Для Лорана истории Нериссы были увлекательны и интересны не меньше, чем для нее рассказы о жизни на островах.

– …Так, значит, ваши ярмарки – это то же, что и наше собрание Старейшин, торжественное мероприятие? – уточнила Нерисса.

– Не совсем. Ваше собрание Старейшин точь-в-точь наш совет наследников, одна болтовня и игра в остроумие. Ярмарки – это скорее праздничное событие, куда стекается весь люд с Великого и Малого Гринфордта, приезжают гости с соседних земель. Всюду шатры и палатки с товарами и диковинными вещами, шуты в колпаках с бубенцами…

– Колпаки с бубенцами?

– Это головные уборы с длинными «пальцами», на концы которых подвешены крошечные бубенцы. При движении они мелодично звенят.

Нерисса расширила глаза то ли от ужаса, то ли от непонимания, но ничего не сказала в ответ. За короткое путешествие от убежища до горы ведьма продемонстрировала чуть больше эмоций, чем обычно. К потрескивающей злости и ярости с огнем в глазах добавилось удивление и живой интерес. Нерисса хотела знать больше, она была дотошной и любопытной, но всякий раз осаживала себя и отскакивала, будто касалась огня. Она возводила для себя рамки, которые не спешила пересекать, и Лоран понимал ее осторожность.

На какое-то мгновение жизнь перестала казаться сплошным испытанием и пляской под дудку бесов-пересмешников. Лоран сделал глубокий вдох и поднял глаза к небу, затянутому дымчатым маревом. Солнце скрывалось за облаками, и дело отнюдь не в осеннем сезоне… Поджав губы, он устремил взгляд строго перед собой, стараясь не сбиться с пути из-за пустых тревог. Но над головой со всех сторон слышался какой-то странный треск…

В одно мгновение он затих, а затем его сменил остервенелый крик. Лоран инстинктивно потянулся рукой к эфесу меча в ножнах, но ни клинка, ни чехла при нем не оказалось, все отняли еще до совета Старейшин.

– Духи-защитники… – прошептала рядом Нерисса.

Безоружный, Лоран устремил взгляд вверх, осматривая резво появившиеся буро-черные туши птиц в высоте, их замысловатое и все же изящное кружение в воздухе. По спине пополз холод.

– Стриксы…

Крупные птицы грозного вида смотрелись неуместно на фоне светлого неба. Кружение ночных дикарей выглядело пугающе, но было красиво. Они плавно вздымались и опадали, будто ловили в воздухе невидимые крючки на удочках духов-защитников.

Темные, жуткие птицы, предвестники бед, были знакомы всему Фелтермииру, и обитали такие только в одном месте – в Когтистом лесу. Мрачные бестии жили в тени кривых деревьев и посеревших пейзажей прокаженного леса, питались пролетающими мимо мелкими птицами и глупыми зверями, зашедшими в бор по ошибке. Но почему стриксы покинули свою обитель и закружили над Клыком?

В народе существовала легенда: если услышишь истошный вой этих птиц, скоро встретишься лицом к лицу со страшной бедой, накликанной стриксами на твою голову. Раньше Лоран не придавал россказням значение, но сейчас пустая страшилка простолюдинов стала реальностью. Беда кружила прямо над головами.

Лоран стиснул зубы, сжал кулаки. Если стриксы поднялись в воздух сейчас, это значило, что их не ждет ничего хорошего.

Вдруг на глазах два стрикса сцепились и истошно вскрикнули. Тишину разорвал резкий, будоражащий до глубины души визгливый стон, похожий на скрип старых петель на двери амбара.