первом этаже, но их обитатели не утонули. Самоотверженные сотрудники перенесли всех, кто не мог передвигаться самостоятельно, на второй этаж, до которого вода не дошла. Но в итоге несчастные умерли на глазах своих спасителей от жары – и это притом, что вода вскоре отступила. Несколько автомобилей экстренных служб, несмотря на мольбы вышедшего на дорогу обслуживающего персонала, проехали мимо. В конце концов администратор дома престарелых, надев монашеское платье, сама вышла просить о помощи. Но спасение пришло слишком поздно.

* * *

Через неделю после удара урагана «Рита» специальный агент Вирджиния Райдер опросила другого свидетеля событий, происходивших в Мемориале во время и после урагана «Катрина», – заведующую физиотерапевтическим отделением «Лайфкэр» Кристи Джонсон. Она контролировала проведение реабилитационных процедур. Хотя Райдер больше любила копаться в базах данных и анализировать цифры, чем задавать вопросы людям, ей частенько приходилось работать со свидетелями. Вот и теперь ее коллеги куда-то уехали на целый день. Так что Вирджинии ничего не оставалось, кроме как поговорить с тридцатиоднолетней женщиной-физиотерапевтом один на один.

Поначалу Райдер показалось, что у Джонсон отличная память на детали. Она подробно рассказала, как сотрудники «Лайфкэр» в среду ночью старались не допустить обезвоживания пациентов и хоть немного облегчить страдания, которые доставляла им жара, и тем самым увеличить их шансы на спасение. Джонсон, в частности, упомянула о том, как медсестры использовали для этого порванные на части простыни – намочив их минеральной водой «Кентвуд», они обтирали ими тела больных или просто накрывали их мокрой тканью. Затем Джонсон сообщила о том, что слышала, как на совещании в четверг утром Сьюзан Малдерик сказала, что, по ее мнению, пациенты «Лайфкэр» не выживут. После совещания Джонсон вместе с Дианой Робишо и фармацевтом «Лайфкэр» Стивеном Харрисом подошла к Малдерик, чтобы узнать, каков план действий. На это, по словам Джонсон, Малдерик ответила: «Вам надо побеседовать с доктором Поу». Джонсон, впрочем, припомнила, что, помимо этого, Сьюзан Малдерик сказала: «План состоит в том, чтобы не оставить в больнице ни одного живого пациента». Эту же фразу запомнила и Робишо.

Джонсон описала хаос, который воцарился на первом этаже, когда прибыли спасатели и начали приглашать в лодки женщин и детей. Она также рассказала о том, как побежала наверх, на этаж «Лайфкэр», и отправила обливавшуюся слезами дочь Уильды Макманус, Анджелу, на первый этаж, чтобы та эвакуировалась на лодке с пандуса приемного отделения. Потом Джонсон услышала, как Сьюзан Малдерик звала ее в толпе.

«Она выкрикивала мое имя: «Лайфкэр», Кристи Джонсон!» Помню, я откликнулась: «Я здесь!» В это время я находилась в самом конце коридора. Малдерик вцепилась в меня со словами: «Поторопитесь, нам пора». Мы вместе бросились вверх по лестнице. Я спросила: «Что случилось? Что вообще происходит?» Тут-то она и сказала мне, что… м-м… нашим пациентам собираются ввести смертельную дозу препаратов. Я не поняла, остановилась и переспросила: «Что?!» А за день до этого я слышала, как какой-то врач говорил Терезе, что в городе действует военное положение. Помню, я подумала: надо же, поверить не могу, что дело дошло до такого приказа. Ну, чтобы нашим пациентам сделали смертельные инъекции».

Слышала Джонсон и короткую дискуссию между Поу и Робишо по поводу эвакуации Эмметта Эверетта. «Поу говорила: это невозможно, он не пролезет в дыру в стене». Этот пациент после триажа был отнесен к третьей категории. Я знала, что он очень плох, что у него паралич то ли нижних конечностей, то ли всего тела. Но понимаете, он мог говорить, и вообще… Короче говоря, Поу настаивала на том, чтобы ему сделали укол, а Диана сказала ей, что…»

Тут Райдер прервала Джонсон: речь шла о принципиально важном моменте. «Итак, вы хотите сказать, что слышали – своими ушами слышали, – как доктор Поу попросила, чтобы кто-нибудь сделал этому пациенту инъекцию?» Джонсон призналась, что не может с уверенностью сказать, действительно ли она слышала, как это сказала Поу, или же эту деталь ей сообщили коллеги, которые вместе с ней стояли в очереди на эвакуацию. Но она тут же добавила, что точно слышала, как Поу сказала Робишо: «Вы все должны срочно эвакуироваться. Теперь за пациентов отвечаем мы».

По словам Джонсон, после этого она видела Поу идущей по коридору в обществе двух медсестер, лица которых были ей знакомы: как-никак она проработала на территории Мемориала семь лет. При этом было заметно, что Поу нервничает.

Агент Райдер перечислила имена всех двадцати трех умерших пациентов «Лайфкэр», и Джонсон смогла сказать ей, были ли они еще живы и где именно находились – на первом, втором или седьмом этаже – в тот момент, когда она видела их в последний раз.

На следующий день после опроса Джонсон Шафер, Райдер и их коллеги побеседовали с фармацевтом «Лайфкэр» Стивеном Харрисом. Он сообщил то же, что и Джонсон, – например, что тоже слышал, как Малдерик на совещании в четверг утром заявила, что пациенты «Лайфкэр» вряд ли доживут до эвакуации. Харрис также упомянул, что после совещания он вместе с Робишо и Джонсон подошел к Малдерик, чтобы узнать, что будет дальше. Малдерик, по его словам, порекомендовала всем троим переговорить с Поу. После этого, рассказал Харрис, он и Робишо нашли Поу на седьмом этаже, и та сообщила им, что пациентам будет введена «смертельная доза» лекарственных препаратов. Робишо обратила внимание Поу на то, что Эмметт Эверетт находится в сознании и отдает себе отчет в происходящем. Поу в ответ приказала кому-то из медсестер подойти к пациенту и попытаться поговорить с ним, а затем, если будет ясно, что он не реагирует на внешние раздражители, усыпить его. Однако медсестра, которой были адресованы эти слова, отказалась выполнить указание Поу.

Робишо во время беседы сказала, что не помнит точно, слышала ли она слова о «смертельной дозе» именно от Поу. Версия Харриса несколько отличалась от ее показаний. По его словам, когда он поинтересовался у Поу, какие именно препараты она собирается вводить больным, та показала ему большую упаковку, в который были полные флаконы с морфием, а также несколько пустых. Поу заказала у Харриса шприцы и флаконы со стерильным физраствором, который в больнице часто использовали для введения пациентам лекарств через капельницу. Харрис выполнил ее заказ.

Поу и сопровождавшие ее две медсестры приготовились набрать морфий в шприцы. Имена медсестер были Харрису неизвестны, но он полагал, что при необходимости сможет их опознать. Потом он видел, как все трое входили в палаты, где еще оставались пациенты, а после этого – как Поу и те же две