как же он не мог пойти спасать тебя. — скривившись процедила она продолжая давить. Короткий нож для фруктов опасно смотрел Графине прямо в шею.

Сделав усилие, Талина отвела руки соперницы вправо, а телом бросилась влево. Запрыгнув на кровать, она кинулась к двери.

— Помогите. Она меня убьёт!

— Кричи, мне это нравится.

— Мартин! У неё нож! — неожиданно вспомнив как Арина обращалась к охраннику, завопила девушка. Сердце билось в груди грозя проломить грудную клетку.

— А ты думала я просто разговаривать с тобой буду? Ты мне жизнь испортила! Если бы не твои приказы, он бы был моим! — снова кинувшись в сторону Графини прорычала она, но промахнулась из-за того что Талина вовремя отскочила в сторону.

— Он сделал свой выбор. Смирись и живи дальше!

— Нет! Это твой приказ забрал его у меня. Если бы я была с ним рядом, он ни за что не простил бы тебя. Я за его любовь дорого заплатила!

Снова перехватив руку с ножом, Талина почувствовала слабость и лезвие скользнуло по щеке оставив ярко красную полоску. Нырнув бывшей служанке под руку она оказалась у неё за спиной и что было сил толкнула прижимая к холодному камню.

Нож выпал из руки с неприятным лязгом.

— Ты безумна!

— Только если от любви! Я была бы лучшей Графиней чем ты! — воскликнула она и с силой оттолкнулась руками от стены.

Пошатнувшись, Талина сделала несколько шагов назад. Увидев, как Арина наклонилась к ножу, она подхватила юбки и нанесла удар ногой по лицу соперницы. Нож всё ещё лежал на полу. Схватив его, девушка отошла назад.

Щёлкнул засов и дверь открылась. На пороге показался обеспокоенный Мартин. Увидев в руке Графини нож он ловко выхватил его и заметив скрючившуюся на полу Арину покраснел от злости:

— Что тут происходит?

— Она пыталась меня убить! — воскликнула Талина, бегая взглядом от стражника к служанке боясь хоть кого-то упустить из вида.

— А ну пошла отсюда! — взяв Арину за руку, злобно прорычал он. И когда девушка подняла голову стало видно что по губам и подбородку течёт кровь, заливая платье. Цветастая шаль валялась рядом.

Немного опомнившись, она снова попыталась кинуться на Талину, но Мартин встал у неё на пути.

— Ты с ума сошла? Если я ней что-то случится, полетят головы.

— Послушай его, — вклинилась в разговор девушка, продолжая прижиматься от страха к стене. — Мой муж скоро будет тут и если он узнает, что с моей головы упал хоть волос — вас всех предадут суду и пожизненной каторге. Бегите пока можете!

Посмотрев на Графиню Стражник тяжело вздохнул, явно борясь с чем-то внутри себя. После чего кивнул и взяв Арину за руку, грубо выволок её за пределы камеры. Щёлкнул засов и Талина осталась одна, всё ещё не веря своей удаче.

Приложив руку к груди, она чувствовала стук сердца, слышала его в ушах и пыталась восстановить дыхание. Смерть была так близко, что спасло её буквально чудо. В пальцах всё ещё ощущалось напряжение и тяжесть ножа. Девушка не знала, смогла бы она убить или нет, но даже в таком состоянии понимала, что муки выбора преследуют в моменты спокойствия. В схватке просто нет времени на такую роскошь и приходится полагаться на реакцию.

Прикоснувшись дрожащими пальцами к щеке Талина скривилась и поняла что на неё снова накатывает паника. Принявшись мерять камеру шагами, она всей душой желала, что бы её слова оказались правдой. Что бы бойня за окном была делом рук её супруга, а не бандитской стычкой.

Мгновения в ожидании тянулись мучительно долго, вплоть до того момента пока снова не послышался скрип засова.

***

Ставка на внутренний двор сработала отлично, внутри почти не было наёмников, за исключением тех, кто мог занимать важный пост. Устраняя их одного за другим, небольшой отрад продвигался вперёд. Осматривая каждую комнату, Роберт думал только о том, что бы Элентарро ничего не успел сделать с Талиной. Ведь он не дурак и должен понять, что нападение в ночь их встречи не может быть обычным совпадением.

По наблюдениям, башню никто не покидал в последние два дня, а это значит что Граф где-то внутри. На одном из пролётов он выглянул в окно и на сердце стало легче, ведь его люди отлично справлялись, оттесняя наёмников к стене и пытаясь их окружить.

На третьем этаже на удивление никого не было и только одна камера была открыта. Повинуясь зову сердца, мужчина ринулся туда что бы увидеть следы крови на полу и какую-то цветастую тряпку.

— На постели недавно лежали. — произнёс Эрвин, ощупав матрас.

— Значит Талина была тут. Но куда её могли увести?

— Учитывая что внизу мы никого не встретили, остаётся только коридор этажом выше в жилую часть башни. — ответил провожающий на мгновение задумавшись.

Роберт не хотел думать, откуда этому человеку известно строение башни и почему он так спокоен. Острее всего стоял вопрос безопасности его жены.

Подав знак своим людям, он в числе первых, двинулся в указанном направлении. Спустившись по другой лестнице, они вышли к дверям главного зала, где оказался Граф. Услышав шум, Абран остановился и медленно повернулся. Держа кинжал у горла Талины, он смотрел холодно и жёстко, как бы пытаясь сказать, что шутить не в его характере.

— Отпусти мою жену! — крикнул ему Роберт, сделав несколько шагов вперёд.

— Клянусь Светлым, я убью её если посмеешь приблизиться.

— Хорошо, я тебя понял. Давай поговорим. Твой враг я, не она.

— Брось меч! — приказал Абран, прижав девушку сильнее.

— Как скажешь, но только отпусти её. — согласился он откинув лезвие в сторону и сделав пол шага вперёд.

— Нет уж. Твоя жена останется со мной, как гарант безопасности и выполнения условий. Я назвал цену за её свободу, но ты решил схитрить и напал на меня.

— Я не хотел быть твоей марионеткой. Наше противостояние длится слишком долго, оставь Талину и давай решим всё один на один.

— С чего мне верить в твою честность, если за твоей спиной отряд, а во дворе настоящая бойня? Стоит мне отпустить её и твои цепные псы тут же кинутся ко мне что бы разорвать глотку. Одилет, я не так глуп и не поведусь на эти сказки. — бойко ответил Элентарро, однако к концу фразы голос дрогнул выдавая волнение и страх.

Он понимал что уже проиграл и ему не покинуть башню, но сражался за свою жизнь используя единственное преимущество. Талина в его руках не говорила и не шевелилась, боясь навредить себе, ведь лезвие кинжала плотно прижималось к