жизнь. Пусть освободиться от тела, поможет, — он стал безучастно рассматривать барахтающегося Макса, превратившегося в серую жижу на полу.

— Да кто освободится? — крикнул совсем уже теряющий связь с реальностью Эр, которого теперь чертовски мутило.

— Тот, кто видел его глазами этот мир.

— Ты сумасшедший! — в глазах Эра мелькнул животный страх, он попытался подняться, но Тощий не желал его отпускал.

— Если тебе так проще… А я ведь просто приручил реальность, — лицо Тощего будто сияло.

— Нет, это все бред, отпусти меня!

— Я больше не наблюдатель, я слился со своими биологическими функциями, понимаешь? Как это прекрасно… — Тощий понизил взволнованный голос до шепота, обдавая лицо Эра горячим дыханием. — Мир для меня теперь как на ладони. Он настолько упростился…

Сердце Эра прыгало, как ненормальное. Его грудь обжигало внутреннее пламя, и та готова была вскоре взорваться. Он мотнул головой и увидел наблюдающие за ним бесцветные глаза черненькой.

— Раз так, давай, объясни мне, что произошло со мной в Комнате Скуки? Что это был за сон?

— Сон?.. — сказал Тощий и ослабил хватку, словно чего-то испугавшись. Эр воспользовался моментом и вырвался из цепких рук. Тощий не сделал попытки вновь его схватить.

— Та девушка всегда была для тебя лишь ничего не значащей вещью, — задумчивым, спокойным голосом ответил он. Бескровное лицо Тощего окаменело, двигались одни лишь губы. — Ты наконец это узрел — и она пропала, испарилась. Теперь она обычная кукла — видишь? Она совсем не соображает, что происходит. И для меня она кукла. Для остальных же… В тот момент она была не более, чем твоим вымыслом.

Эр не верил своим ушам.

— Я все равно не понимаю, это какое-то сумасшествие!

— Что ты сейчас чувствуешь?

Эр сосредоточился. Это были смесь досады, злости и глубокого разочарования.

— Разное, будто потерялся совсем.

— Отпусти все это, взгляни на ситуацию иначе.

— Как — иначе?

— Ты должен очнуться. Агент скоро…

Раздался страшный, раскатистый грохот, блеснула молния. Небоскреб задрожал, экраны заморгали, завибрировали и вскоре лопнули. Крохотные кусочки разлетелись во все стороны. Свет погас, по бару свободно гулял холодный ветер, принесший с собою пронзительные крики и стоны.

Эр на ощупь добрался до лифтов. Его руки кровоточили от порезов об блестящие темные осколки. Экраны продолжали самопроизвольно взрываться, точно наконец сработал детонатор, молчащий в них всю жизнь. Эр совсем перестал понимать происходящее, он словно превратился в призрака, ибо никто его не замечал. Все казалось ему чужим, далеким, ничто не вызывало в нем чувственного отклика.

В кармане завибрировал телефон. Эр мигом полоснул дрожащим пальцем по дисплею. Номер расплывался в глазах.

— Болван, ты что натворил? — раздался из динамика напористый голос. — Да, ты, кретин! Все горит! Горит и дымится. Бизнесу крышка, кирдык. Ты уволен, уволен! Я отправил запрос в инстанцию, они тебя пристроят куда-нибудь подальше. Что же ты натворил?.. Все куклы сгорели, расплавились и теперь…

Эр тут же сбросил, ему вдруг стало все безразлично.

На улице шел дождь, который смывал кровь с поцарапанных запястий. А может, совсем и не ее. Эр внимательно рассмотрел мокрые, липкие ладони под светом глухого фонаря. Похоже, что это была обычная краска. Ему захотелось отправится домой, упасть в кровать и мигом уснуть, — а на утро все встанет на свои места.

Подъехало ярко-желтое такси.

— Господи, что тут у вас случилось? Кому-то плохо стало? — спросил водитель из окна, разглядывая испачканного Эра.

— Нет, все нормально.

Промокший до нитки он заполз на заднее сиденье. В салоне горела одинокая тусклая лампочка.

— А что это по вам такое стекает? — поинтересовался мужчина средних лет. — Краска? А, все понятно, развлекаетесь. Эх, молодость… Так куда едем, парень?

Эр назвал ему адрес.

— Вас понял. А вы в бога верите? — поинтересовался таксист и взглянул на меня своими лучистыми глазами через зеркало над лобовым стеклом. — Вижу, что в вас проснулось недоумение. Почему спрашиваю? Жена мне сегодня призналась, что будто бы бог обеспечивает ей стабильность. О как! Ибо если бы он отсутствовал, то и общались бы мы сейчас с вами таким образом, что друг друга бы не понимали. А потом я ей напомнил один библейский сюжет… Может, вы даже слышали о таком? Вавилонской башней зовется. Я сам образованный человек, два высших. Ну, я и говорю ей, что бог ведь желает наоборот, чтобы мы меньше друг друга понимали, разными языками наделил. Башня-то рухнула! Так она вспылила, взбунтовалась, сказала, что он на то и не дал людям достроить ее, якобы боясь как бы мы его не свергли общей волей. Так зачем же бог нас разделил? — спрашиваю дальше я. Не будем его свергать, с чего бы это нам надо? Пусть лучше даст понять каждого. Ох, а она-то у меня ранимая, заплакала с дуру. Я к ней сразу подбежал, обнял, говорю: прости, сглупил, не то наплел, видишь же, сложно нам друг друга разуметь. Тогда она вся обмякла в моих объятиях и сказала, что дай людям волю всех понять — открой он нам истинную сторону, — так мы тут же все разом отказались бы от услышанной правды. Да, умная она у меня. И очень эмоциональная, распереживалась. Вот и у вас хотел спросить, как считаете?

Все сегодня что-ли приняли, решил Эр, каждый ведет бессмысленный разговор.

— Само собой верю, — ответил он.

— Почему же так?

В голове Эра родилось объяснение. Как же этот таксист не поймет? Бог — настоящая реальность, та самая, в которой он сейчас хотел бы очутиться. Это самый очевидный факт, настолько очевидный, что подойти к нему напрямую кажется делом невозможным. Эр вдруг что-то понял, узрел невидимую сторону вещей. И все из-за этих пресловутых таблеток, понял он, Макс втихаря их ему подсыпал. Значит, все, что произошло после Комнаты Скуки ему просто кажется, это мираж, галлюцинация.

Мужчина так и не дождался ответа на свой вопрос, махнул рукой и крепко вцепился в руль. Затрещал двигатель, по крыше барабанил дождь, капли, словно плевки пасмурного неба, оставляли после себя на стеклах пузырики. Такси спустилось колесами на мокрое шоссе.

Они ехали молча, каждый был погружен в собственные мысли. Эр глядел в окно и продолжал думать, что же все-таки произошло там в баре. Небоскребы прятались за непроглядной стеной из дождя, где-то сверху шумели переполненные людьми электропоезда. Раздался звонкий гудок клаксона, машину ослепили два ярких огня. Из-за темного поворота неожиданно выпрыгнул грузовик и полоснул косым ударом сзади машину. Их резко развернуло, на асфальте горели черные следы от шин. Грузовик съехал во тьму, послышался скрежет, потом раздался громкий плеск.

— Господи, что это