– Не узнала меня?

– Нет!

– Майя Филипенко.

– Привет, - оттаяла я. - Извини,пожалуйста, за суровый тон, но мы с тобой редко болтаем по телефону, вот я и невычислила, кто звонит.

– Ерунда!

– Я подумала, что журналистка пристает.

– Ну да, ты же у нас звезда… - состранным выражением произнесла Майя.

Мне очень не понравилось ехидство,прозвучавшее в речи Филипенко, поэтому я решила побыстрее закруглить беседу.

– Что случилось?

– Вроде ты детективы пишешь? - протянулаМайя.

– Да, криминальные романы, - согласиласья.

– Я не читаю литературу такого сорта,терпеть не могу кровь, убийства, трупы!

И зачем Филипенко решила сообщить мне о своихнегативных эмоциях? Ей-богу, вокруг полно очень странных людей!

– Не расстраивайся, - процедила я сквозьзубы, - мир художественной литературы огромен, ты непременно найдешь себелюбимого прозаика. Сходи в книжный магазин, полистай издания, глядишь, иобнаружишь что-то интересное.

– Ваще не люблю читать, - заявила Майя.

Мое ангельское терпение с треском лопнуло.

– С выражением собственного мнениясоветую тебе позвонить во ВЦИОМ, - рявкнула я.

– Почему? - изумилась Майя.

– Потому что во Всероссийском центреизучения общественного мнения как раз интересуются общественным мнением, исотрудники будут рады госпоже Филипенко, решившей сообщить им о своих вкусах ипристрастиях.

– Ну согласись, полицейские книжонки -просто мрак! - выдала Майя.

Я быстро нажала на красную кнопку. Еслиударить в стену кулаком, каменная кладка ответит ударом на удар. Я, конечно, некирпич, но с какой стати должна выслушивать гадости, если кому-то взбрело вголову их высказывать?

Телефон снова ожил, я схватила трубку игаркнула:

– Беспокоить человека в десять вечераследует лишь по достойному поводу! Говори коротко, на бла-бла у меня временинет!

– Ой, простите, - прозвучало в ответ, -ей-богу, я не хотела вам помешать! Звонила сегодня весь вечер, но никто неподходил. Еще раз прошу извинения.

– Вы кто? - не успев остыть, спросила я.

– Ирина Сергеевна Ермакова.

– Какого черта? Первый раз слышу вашеимя! - выпалила я и тут же прикусила язык: «Вилка, ты дура! Сейчас на том концепровода журналист с включенным магнитофоном».

– Еще раз извините, - лепетала женщина. -Неужели вы запамятовали наше знакомство?

– За день у меня перед глазами проходитбольшое количество людей, - обтекаемо ответила я, взяв себя в руки.

– Вы замещали в нашей гимназии ВероникуТерешкину.

– Вспомнила! Вы завуч Ирина Сергеевна!

– Верно, - обрадовалась дама. - Я виделавас на похоронах, но не успела с вами поговорить. Понимаете… прямо не знаю, счего начать… Грядут большие неприятности! Умоляю вас, помогите!

– Я?

– Вы!

– Но что я могу?

– Конечно, Тимофей Андреев -отвратительный мальчишка, - неожиданно искренне воскликнула педагог, - но егоотец, Николай Тимофеевич, наш щедрый спонсор. То денег на ремонт даст, то книгив библиотеку купит, то бассейн построит. Вот я и вынуждена улыбаться Тиме. А онощущает особенность своего положения и вовсю этим пользуется. Омерзительнонаглый ребенок!

– Думаю, гимназии придется найти иногоблагодетеля.

– Ох, может, вы и правы, но дело не такоепростое. Потом… Виола, я надеюсь на вашу деликатность. Короче, это секрет…Понимаете?

– Пока нет.

– Николай Тимофеевич - истинный владелецучебного заведения, - понизила голос Ирина Сергеевна, - наш директор - всеголишь служащий на зарплате, как все мы. Андреев не желает светиться, ясно?

– Нет, - твердо ответила я.

– Сейчас, сейчас. В гимназии естьдиректор…

– Не понимаю, чего вы хотите от меня.

– Вы у нас начали работать…

– Я замещала Веронику Терешкину,находилась в классе всего один день, по ее просьбе. Правда, она говорила онеделе, но после кончины Ники необходимость в моей службе у вас отпала.

– А вот и нет! - заголосила ИринаСергеевна. - Тут такая катавасия случилась… Виола, насколько я поняла, вы нигдене состоите в штате?

Я замялась. В гимназию я пришла в парике изатемненных очках - не хотела быть узнанной кем-то из детей или педагогов.Правда, я представилась настоящим именем - Виола Тараканова. С другой стороны,свои неожиданно ставшие популярными книги я пишу под псевдонимом Арина Виолова,и далеко не всем известны паспортные данные писательницы.

– А все Тимофей! - чуть не зарыдалаЕрмакова. - Мальчишка выдвинул ультиматум: либо вы у них будете классной дамой,либо он в школу не пойдет. И засел дома, поганец! Николай Тимофеевич обожаетсыночка, потакает ему во всем… Ужас! Душенька, спасите, иначе меня уволят!

– Никак не пойму суть дела!

– Очень просто, - занудила завуч, - есливы не придете завтра в гимназию, я окажусь на улице! Тима поставил условие -либо вы в классе, либо он дома.

– Тут какая-то ошибка, - я попыталасьуспокоить плачущую даму. - Я ведь даже не успела как следует познакомиться сдетьми.

– Тима, - всхлипнула Ермакова, - прыщавыйтакой.

– А-а-а, - осенило меня, - плоховоспитанный мальчишка.

– Он самый, - возликовала ИринаСергеевна. - Отвратительный характер, отягощенный нездоровой генетикой. Ой,только не подумайте, что я плохо отношусь к Николаю Тимофеевичу! Но мальчикунаследовал гены матери, мда… Тима избалован, груб, ужасно учится, и свнешностью у него проблема. Он пытался вывести угри, мать сыночка по элитнымклиникам возила, но эффекта ноль. А потом в классе случайно появились вы исообщили ему некий чудодейственный рецепт…

– Ерунда! Самые общие рекомендации:нормальная еда, очищение и подсушивание кожи.

– Но мальчишке это помогло!

– Замечательно, я рада.

– Невероятно, но его лицо очистилосьпочти полностью.

– Значит, ему повезло.

– И теперь Тима заявляет: без Виолы вшколу не пойду!