Борозды, как от ногтей, но даже не это самое странное.

– Дай угадаю, – хмыкнул напарник, – как студента отправили в дурку, так и лужам конец, да?

– Ага.

Оба помолчали, следя за работой коллег. В хмуром сумраке октября вся сцена казалась какой-то сюрреалистичной. Вокруг мрак, приправленный пеленой моросящего дождя. Даже близлежащих построек не видно. Словно они на дне какой-нибудь Марианской впадины, а островок света – научная экспедиция по поиску ископаемых доисторических созданий. Вот только не динозавров они там раскапывают.

– Слушай, – напарник первым нарушил тяжелое повисшее молчание, – а в дурке лужи появлялись?

– А то, только там гораздо спокойнее отнеслись, мол, трубы старые. Бюджета не выделяют. Починить руки не доходят. Ведро поставили, тряпку положили, и ладно.

– Мдаааа.

– Вот-вот.

Они снова помолчали. Напарник докурил, затушил и отбросил в сторону сигарету. Тут можно было – они находились рядом с патрульными машинами за периметром оцепления.

– Призраки, зомби, упыри – все это байки, вот где реальная жесть.

– Да уж. Интересно, и давно она там… закопанная?

– По виду – да, но патологоанатомам виднее.

– Никогда не понимал, как они это делают. Экспертизы свои, тесты, анализы, и ведь дают практические точные заключения, сколько жмуры уже мертвы и время смерти.

– Поэтому ты патрульный, а они ученые люди.

– Лучше уж патрульным, чем круглые сутки со жмурами.

– А то ты не со жмурами?

На это ответить было нечего.

Вспоров тьму ярким светом фар, из-за кирпичной постройки вырулила машина. В такой темноте казалось, что она материлизовалась из ниоткуда.

– О! Следствие пожаловало.

– Наконец-то.

Следствие в такую рань было помятым и с перегаром.

– Здорово, парни. Сигаретка найдется?

Архипов Павел Петрович по очереди пожал руки знакомым патрульным и, закурив, скривился – проклятый зуб разболелся не на шутку.

– Гребаная погода, то лапы ломит, то хвост отваливается.

– Может, в отпуск?

– Ага, а для отпуска мне, пожалуйста, чемодан бабок, – Павел Петрович поднял воротник и ткнул пальцем сначала в одного, потом во второго патрульного. – Значит так, ты – вводишь меня в курс дела, а ты, так и быть, несешь зонтик и чашечку кофе.

– Эк следствие у нас оборзело!

– Но-но-но, я попрошу, – Павел Петрович с шутливой угрозой сдвинул брови и щелчком отбросил в сторону едва начатую сигарету, резко передумав ее докуривать. – Лады. Сегодня буду доставать тебя, Легасов. Пошли.

И они пошли. В самый эпицентр кипящей работой "научной экспедиции".

– Давай, кратенько.

– Местному жителю не спалось, вышел на прогулку с собакой. Отпустил, как обычно, побегать на пустыре. Собака ее и учуяла. Стала раскапывать. В общем, хозяин нас вызвал. Сейчас дает показания.

– Ясно, – отозвался Павел Петрович и, вступив под свет прожекторов, громко и бодро возвестил о своем прибытии. – О! Сплошь знакомые лица! По какому поводу вечеринка на сей раз?

– И тебе не доброй ночи, ПалПетрович, – старший судмедэксперт махнул рукой со дна неглубокой ямы. – Давай ко мне, тут есть на что поглядеть. Надеюсь, ты по-прежнему на диете?

– Ага, – пробормотал Павел Петрович и, крякнув, приблизился к краю ямы, – на алкоголе и сигаретах.

Он подался вперед и тут же нахмурился, но уже по-настоящему. Мда… вот уж паскудство, так паскудство.

Судмедэксперт глянул со дна ямы.

– Что, сдрейфил?

– Да мне и отсюда прекрасно видно, – ответил Павел Петрович, внутренне уже во всю матерясь. Вот ведь непруха-то! Затем, без лишних слов, достал телефон из кармана плаща. Отошел от ямы, нажав на кнопку быстрого вызова, и крикнул судмедэксперту. -

Сань, ты там сильно не ковыряйся!

– Что? – долетело из раскопанной "могилы".

– Не ковыряйся, говорю. Притормози.

Из трубки доносились отрывистые гудки. Архипов хотел уже отключиться, но на звонок, наконец, соизволили ответить:

– Павел Петрович, слушаю.

Ни «здрасьте» тебе, ни «как дела», впрочем, Архипову и не нужно было их «здрасьте». От голоса на том конце по спине отчетливо пробегали мурашки.

– Тут дело такое, – в тон собеседнику, то есть без предисловий, ответил Павел Петрович и обернулся к "могиле". – У нас еще один, точнее, еще одна… короче, хрень по вашей части.

– Уверены? – спросили на «том конце».

Павел Петрович закатил глаза. После пяти предыдущих случаев, конечно, он, мать его, уверен.

– Нужно, чтобы ваши проверили, но, в общем, на восемьдесят пять процентов уверен.

– Понял, – ответил голос, – езжайте с трупом в морг, к вам подъедут наши ребята.

И собеседник отключился.

Павел Петрович проворчал себе под нос и, сунув сотовый обратно в карман, принялся раздавать указания.

Неоновая лампочка под потолком потрескивала и мигала, окончательно нагоняя на него тоску.

– Фто, ПалПетровиф, медитируефь? – слова патологоанатома Платошина искажались здоровенным куском бутерброда, который тот самозабвенно пережевывал, запивая крепчайшим черным чаем. Лучшее средство, по мнению Платошина, чтобы не заснуть в ночную. И то, что после перекуса ему в прозекторскую на вскрытие очередного трупа, так это, естественно, никоим образом не портило аппетит бывалому спецу. – Может, хочешь все же чайку?

Павел Петрович сморщился и мотнул головой, в очередной раз глянув на часы на стене кабинета – «3.00». Как там говорится, Ведьмин час?

– Они спешат, – в очередной раз напомнил Платошин и смачно прихлебнул из кружки. Потом хитро сощурил левый глаз и заговорчески прошептал. – А, может, чего покрепче, ПалПетрович, а? Я смотрю, тебе опохмелиться надобно!

Архипов хмыкнул, но отказался. Надобно-то оно надобно, только он лучше дома, в родных стенах, чем тут, в мертвецкой. Больше десяти лет в отделе убийств, а все никак не избавится от неприятной дрожи меж лопаток, и дело вовсе не в суевериях, а в общей неприязни к таким вот местам. Ну, в самом деле, у кого вообще хватит ума пить и есть в мертвецкой? Разве что, у психов… ну и у Платошина.

– Что-то они сегодня долго, – дежурный патологоанатом достал второй бутерброд. И похоже не последний. – Вроде бы, они пунктуальные.

Он сказал так, что Архипову внезапно стало любопытно:

– А ты, Сергей Федорович, что, часто с ними пересекаешься?

Патологоанатом пожал плечами:

– Да не сказал бы, – и вгрызся во второй бутерброд. Пережевал и вдруг спросил у Архипова. – А ты?

Павел Петрович юлить не стал.

– За последние пару лет в третий раз.

Патологоанатом кивнул.

– Ну, поменьше моего.

– А что ты про них знаешь?

– Да ничего. Спецотдел какой-то. Занимаются сплошь такими вот делами. Странными. Не обязательно кровавыми, просто, когда всякие нестыковки. И всегда своего патологоанатома приводят.

– Это, да.

– Меня до тел не допускают, но я и не рвусь особо – другой работы хватает.

– И не кажется тебе это… странным? – Павел Петрович внимательно наблюдал за патологоанатомом. Они знали друг друга давно. Несмотря на свои причуды,