Мрак смотрел недоверчиво. Олег поймал его взгляд, расстегнулрубашку до пояса. Грудь была широка, кое-где заросла рыжими волосами, но всеравно совсем жидко, если сравнить с его черными зарослями…

— Плоть, — буркнул Мрак с иронией.

— Слова-то какие… С плотью даже монахам не удавалось, амы ж не монахи.

Олег молчал, лицо напряглось, глаза застыли. Мрак не поверилглазам, это была все та же грудь, но теперь — из металла. Он протянул руку,потрогал. Палец везде упирался в прохладный металл.

Олег засмеялся, тут же металл не то чтобы исчез, но показалсяМраку ртутью, сквозь которую можно просунуть руку. Он отдернул пальцы, самощутил, как собственный голос стал хриплым:

— А у тебя хоть сердце… есть? Мраку в ответе волхвапочудилась тоска:

— Зачем? Я маг… а теперь ученый, но не поэт.

— Э-э…

— У меня есть сердечная мышца, — объяснилОлег, — для перекачивания крови. Пока, как видишь, справляемся.

Он торопливо застегнул рубашку, ибо из одной подворотни кним направился согнутый парнишка, явно предложит травку или чего-то покрепче,от обочины дороги обернулась голосующая девушка на высоких каблуках и втрусиках вместо юбки, профессионально заулыбалась и ухитрилась одновременновыпятить грудь, втянуть живот, вздуть ягодицы, а толстые губы вытянулатрубочкой. Еще и намекающе облизала их острым. розовым язычком, длинным инатренированным.

— Поедем ко мне, — предложил Мрак.

— А там что? — спросил Олег безнадежным голосом.

— Вино и бабы?

— Можно, — согласился Мрак жизнерадостно.

— Как скажешь!

Машина у Мрака, понятно, нашлась. Тут же, возле дома Олега.Хорошо, хоть не на вертолете прилетел, от Мрака можно ожидать всего.

По щелчку невидимого брелка распахнулись обе дверцы. Мраксел, выждал, пока Олег заберется на соседнее сиденье, волхв двигался какСенека, что получил последнюю записку от Нерона. Мотор едва слышно загудел.

— Эх, — сказал Мрак с удовольствием, —хорошо!… Это тебе не какая-нибудь тройка…

— А сколько там?

— Шестьсот коней под капотом!

— А-а-а…

Стрелка спидометра неуклонно поднималась вверх, а потомначала опускаться на другую сторону. Мрак на скорости в сотню километровобогнул один угол, другой, третий. Тормоза визжали, из-под колес шел черныйдым. Олег сказал подозрительно:

— У тебя что за машина?

— Кое-что усилил, — ответил Мрак.

— А что?

— Да я тоже пробовал, но эти проверки на дорогах…

— А ты не умеешь им отводить глаза? — удивилсяМрак.

— Я многое чего не умею, — огрызнулся Олег, —но не хвастаюсь. Все-таки я бы не гнал так. Ты ж не бессмертный, Мрак. Как и я.

Мрак чуть сбавил скорость. Тут же сзади замигали фарами. Онв раздражении вильнул вправо. Мимо с шуршанием пронесся «Вольво» с затемненнымистеклами. Он ушел вперед, догнал элегантный «мерс», тоже потребовал уступитьлыжню, «мерс» некоторое время делал вид, что не замечает настойчивых сигналов,но «Вольво» поджимал, и «мерс» нехотя сдвинулся в правый ряд, а когда «Вольво»проскочил, тут же задвинулся обратно.

— Лихачи, — сказал Олег неодобрительно.

— Зачем?

— Это жизнь, — ответил Мрак.

— С ветерком!

— В голове? — переспросил Олег.

— Я столько раз уже разбивался…

— Ты? — удивился Мрак.

— А что, удивительно?

— Да ты всегда такой осторожный… А быстрые машиныпоявились только что.

— Я падал на полном скаку не только с машин, —ответил Олег сквозь зубы. Побледнел, передернул плечами.

— Я, Мрак, так и не научился смотреть на мир бесшабашнои по-мушкетерски. Более того, все больше бесшабашность кажется глупой.

Мрак смолчал, но сбросил скорость еще чуть-чуть, зная, чтоОлег все мелочи замечает, а этот жест оценит. И только когда вылетели наОкружную дорогу, он заметил:

— Олег, я вожу машину… как никто не водит.

— Да ладно тебе… так что с Таргитаем? Ты так и несказал. Он что, в опасности?

Мрак оставил руль, развел обеими руками:

— Не знаю…

Машина начала медленно сдвигаться влево. Они и так шли влевом ряду, бетонный бортик начал приближаться. Олег засопел. Мрак выждал ещечуть, широкие ладони опустились на баранку.

— Так чего ж? — спросил Олег зло.

— Не знаю, — ответил Мрак.

— Я понимаю, что с этим рукоразводительством похож накакого-нибудь умничающего придурка… Вот ты всегда руками разводишь, заметил?… Иумничаешь, умничаешь, так и прибил бы, как скакуна на переправе. Зато у менявсегда были ответы что надо. Железобетон! А вот сейчас ты мне приводняешься наголову, а я развожу дланями… Понимаешь, не всегда человек, когда в опасности,зовет на помощь. И не всегда, когда зовет на помощь, он в опасности… как мысчитаем.

Олег помотал головой.

— Что чересчур умно, ты прав. Лучше не умничай, скажитак, как ты говорил всегда.

— Изволь. Ты вон лежал в соплях и блевотине, ужеподыхал, а на помощь не звал. Верно? А, молчишь… Почему не звал?

— Да какая от тебя помощь? — ответил Олегбрезгливо.

— Ты подумай!

Мрак добросовестно подумал, судя по шевелению единственнойморщины на лбу, сказал хмуро:

— И после этого меня зовешь грубым?… В общем, это былне зов о помощи, а как бы жалоба, что ему хреново, ему гадко, ему паскудно… аона, зараза, сама лампочку не может зажечь!… Что, когда вот такое услышишь, мыдолжны?

Он не ожидал, что Олег так сразу оцепенеет, насторожится, аголос волхва зазвучит как боевая труба, зовущая в бой:

— Мрак, если Тарху хреново, то это… в самом делехреново. Ты ж помнишь, ему и в аду было хорошо и уютно!

Мрак нахмурился, с силой потер лоб широкой ладонью:

— Вообще-то, да.

— К тому же, — сказал Олег очень серьезно, —он мог криком кричать о помощи!… Да-да. Это у нас уши такие, слышат тольколегкий стук, когда уже кувалдой по черепу.

Мрак подумал, покачал головой:

— Нет, криком не кричал.

— Уверен?

— Да. Но помощь… нужна. Похоже, с ним нечто такое, каки с тобой. И если к нему не придем мы, как к тебе пришел я…

Олег содрогнулся. Перед глазами замелькали жуткие картинки.Он потер лоб ладонью, заставил себя сказать: