— Наверняка он проявляет к тебе повышенный интерес. Это не просто так. Ты, конечно, интересна противоположному полу, но здесь Крис прежде всего ради своих целей. Если он знает о твоей магии, наверняка хочет этим воспользоваться. А это слишком рискованно. Извини, я не могу сказать тебе всего. Просто избегай его по мере возможности.

Слова, которые выдавали странную заботу о ней, ректор произнёс отстранённо и почти даже строго. Этот тон не позволял ни развить тему дальше, ни забыть о субординации. Несмотря ни на что, Алисия оставалась лишь первокурсницей академии. Не стоило вмешиваться, куда нельзя.

Но не думать о предостережении ректора Алисия не могла. Действительно, Крис проявлял к ней особенный интерес. Но так уж вышло, что с самого начала, ещё когда помог с чемоданом. Не мог же он как-то разведать заранее и узнать, что она обладала таким редким даром?

Или всё-таки мог?..

Но как сформулировать вопрос, чтобы ректор не заподозрил её осведомлённость, но при этом дал хотя бы немного более конкретный ответ? Алисия не успела подобрать осторожные намёки, потому что ректор вдруг сам пояснил:

— Цвет волос — наша отличительная черта.

Алисия не сдержала удивления во взгляде при словах «наша», но Джонатан, казалось, не заметил.

— Причём её не спрячешь. Даже если перекрасить, цвета сразу вернутся. Каждый из цветов что-то означает. Это долго объяснять. Значений много. Но, грубо говоря, твои цвета намекают, что из тебя в равной степени может получиться как светлый маг, так и тёмный. Ты можешь преуспеть в обоих направлениях, более того, одно без другого в твоём случае невозможно.

Последняя фраза затмила собой остальные. Настолько мрачным и неизбежным казалось это предзнаменование. Алисия почти физически ощутила, как рушились её наивные надежды на чудесный и беззаботный мир волшебства.

Она способна на тёмную магию? Более того, без этого не обойдётся?

— Но я не хочу… — запротестовала Алисия. — Я…

Алисия не успела даже обдумать эти слова, как ректор резко вернулся к теме детектива.

— Так вот, Крис многое знает о нашем мире, хоть и не владеет магией. Он подготовился. И не мог не выделить тебя по цвету волос. Конечно, ты могла просто покраситься таким образом, но он не мог не захотеть узнать наверняка.

Алисия снова вспомнила подслушанный разговор. Видимо, у детектива были свои методы, причём, порой безжалостно жестокие. Возможно, он действительно мог каким-то образом использовать её… Всё же, Джонатану виднее, пусть Алисия и не представляла такой возможности.

Но тогда почему ректор решил предупредить её? Если её участие — самый простой и эффективный способ устранить проблему, почему Джонатан не мог этого позволить? Ведь академия многое значила для него.

Значит, каким бы способом ни хотел воспользоваться Крис, это предполагало риск жизни Алисии? А ректор, видимо, не хотел пятнать совесть и подставлять под удар даже одного человека, пусть и во благо академии.

Допустим, так оно и было. Но почему тогда Джонатан всё равно позвал именно Криса? Ведь ректор точно должен был знать репутацию и приёмы детектива заранее.

Дела академии настолько плохи? Джонатана толкнула безысходность?

Или ректор хотел перехитрить. Позвать детектива, для видимости позволив ему любые действия, но самому контролировать здесь, на своей территории. Регулировать методы.

Неожиданная догадка, но почему-то Алисия не сомневалась в ней.

Память напомнила, что Крису понадобилось заклинание невидимости. Видимо, чтобы действовать вне зависимости от ректора. Похоже, у них уже начались разногласия…

Это внезапное осознание окончательно разрушило иллюзию спокойствия. Хотелось получить хоть какое-то утешение, узнать хоть что-то, что дало бы надежду на благоприятный исход. Но Алисия по-прежнему не решалась дать Джонатану понять, что знала о должности Криса. Не хотелось испытывать судьбу. Ведь ректор мог рассказать ей сам, раз уж ей и так угрожала большая, чем остальным, опасность. Но он осторожничал даже в предупреждениях. А значит, не хотел вмешивать в дело кого-то из студентов.

Поэтому Алисия решила зацепиться за другое, не менее ошеломительное, высказывание Джонатана.

— Вы сказали, что цвет волос — наша черта. Вы тоже владеете магией всех органов чувств? И поэтому помогли? Но почему именно факультет осязания? — осознав, что разом, почти наперебой, осыпала ректора вопросами, Алисия осеклась. — Простите…

— Всё в порядке, — быстро, но ободряюще тепло улыбнулся Джонатан. — Я понимаю твой интерес. Да, я владел когда-то такой же магией. Но променял её на бессмертие…

Ей послышалась лёгкая тоска при последних словах. Но временное наваждение быстро прошло, когда ректор буднично продолжил:

— Только нам подвластно это заклинание. Но взамен на вечную жизнь придётся отдать свою магию. И если у тебя когда-нибудь возникнут вопросы насчёт своего дара, ты можешь на меня рассчитывать. За свою достаточно долгую жизнь и за существование этой академии я встречал очень мало колдунов с нашими способностями, а потому не оставлю тебя одну. Я понимаю, каково тебе.

Его стремление помочь ей, участие и поддержка обволакивали Алисию приятным чувством надёжности. А это вдвойне непривычно и ценно, учитывая всё происходящее. Алисии даже показалось, что она понимала Джонатана.

Он не уточнял, сколько ему лет, тщательно скрывал эмоции; но она будто на себе прочувствовала его одиночество. Страшно представить, каково это: наблюдать, как вокруг него все постепенно умирали. Года сменялись веками, жизнь принимала всё новые и новые формы, а по сути, ничего не менялось. Бесконечная вереница лет.

Алисия невольно шагнула навстречу ректору, толком не понимая, чего добивалась этим жестом.

Но Джонатан словно и не заметил.

— Насчёт факультета: мне просто нужно было выбрать какой-то, — продолжил отвечать на её вопросы он. — Тебе нельзя учиться во всех, а тем более, рассекретить свой дар перед кем бы то ни было. С магией остальных органов чувств я могу помогать тебе секретно.

Она и не удивилась предложению помощи. Но оно воодушевляло, отводило неприятные мысли и мрачные новости на задний план.

— А декан осязания — мой хороший друг. Ему я доверяю больше всех в этой академии. Так ты будешь ближе ко мне.

Последние слова были сказаны всё тем же ровным и привычно серьёзным, чуть ли не официальным и бесцветным, тоном. Но всё равно отозвались в её душе, зажгли в ней что-то, что согревало. И дарило надежду на лучшее. Алисия доверяла ректору.

— Спасибо, — только и сказала она.

— Вот и всё, что я хотел тебе сказать, — решил закругляться ректор. — Если я тебе понадоблюсь, можешь заходить ко мне в кабинет. Только проследи, чтобы за тобой никто не увязался. Всё-таки нам не стоит общаться открыто.

Алисия кивнула. Она понимала, как странно это могло восприняться любым из работающих или даже обучающихся здесь. Алисия не будет рисковать репутацией ни академии, ни такого участливого ректора.