клянётся себе, клянётся, что никогда не станет таким, что не обидит ни одну женщину, ни на одну женщину не поднимет ни голос, ни руку, что он — никогда никогда никогда! Что он будет лучше, чище, добрее, что однажды вырастет — и сможет…

— Я не это имел в виду…

— Неважно. Да, я надеюсь, ты не в обиде? Нельзя было дать Бетани решить, что все здесь, в Магической Британии, против неё. Я просто была обязана за неё вступиться. Кстати, она очень хорошо держит удар, её твои реплики почти не задели.

— Тем более…

— Но могли, и ты должен был это понять до того, как постучал к ней в дверь!

Снейп машинально отхлебнул из бокала, даже не чувствуя вкуса.

— Я не в обиде.

— Точно?

— Не в обиде, — мрачно повторил Снейп. — Иногда мне кажется, что для общения с женщинами мне нужен отдельный разговорник.

— Хм-м-м, иногда мне кажется, что напротив сидит не профессор тридцати трёх лет от роду, а неуверенный шестнадцатилетний паренёк!..

Северус наблюдает за тем, как старшекурсники загоняют грязнокровку в угол, как с ленцой обсуждают, какое заклинание из томов запретной секции хотят испытать на гриффиндорке в этот раз, как демонстративно не обращают внимания на её мольбы и слёзы. Северус просто следит, чтобы сюда никто посторонний не вошёл, он не участвует в происходящем. Ведь она всего лишь никому не нужная вшивая грязнокровка, за которую не вступится никто. Даже Поттер со своими приятелями — ведь тогда им придётся столкнуться не с одним полукровкой из нищей семьи, а с теми кто сильнее, богаче и превосходит их числом…

—…женско-профессорский разговорник — это ты перебарщиваешь. Но я могу накидать небольшой список вопросов и тем, поднимать которые следует очень и очень осторожно.

— Буду весьма благодарен, — буркнул было профессор, но Рейчел выставила указательный палец, призывая помолчать.

— Тише!

Свет в зале начал меркнуть с первыми нотами, но угас не до конца, оставив зал в приятном полумраке — по контрасту со сценой, на которой играли два гоблина и одна ведьма с гитарой. Спустя мгновенье чуть хрипловатый голос заполнил зал.

Говорят, что ты, в горах заблудившись —

Потянешься верх, потянешься вниз, шагнёшь назад.

Глядишь на стену — глядишь на себя,

Понимая, что был ты не прав…

Голос показался знакомым. Слишком знакомым, явно не услышанный случайно в толпе. Северус никогда не жаловался на память, и к концу первого куплета понял, кто пел на сцене.

Вайолетт Паркинсон, старшая сестрица неугомонной Панси.

Вайолетт Паркинсон, как и вся её семья, в Хогвартсе тоже носила зелёно-серебряный галстук. Она поступила в семьдесят втором, на год позже Снейпа, но после сдачи С.О.В., как он слышал, покинула отчий дом с огромным скандалом и в школе больше не появлялась. Слухи ходили разные, начиная от бегства за границу до свадьбы с магглом, но как оказалось, старшая дочь Паркинсонов просто стала вокалисткой «Маунт-Гоб-Рок».

И бредёшь ты по Лондону вновь, как и все из нас,

жаждешь понять зачем,

Плачешь, ведь мы здесь все без причины

Вместе с тобою, ведь мы обе здесь лишь за наши грехи!

Северус не называет Эванс грязнокровкой даже в мыслях. Она настоящая, чистая, умная, может дать фору любому чистокровному слизеринцу. Даже декан Слагхорн предлагает ей перейти в Дом Слизерин, ставя на защиту магглорождённой волшебницы всю свою репутацию. Она просто не может иметь к грязнокровкам даже малейшего отношения — пока однажды, будучи взбешённым и униженным, Северус не бросает это слово ей в лицо.

И пепел надежд и мечтаний застилает остальные краски мира.

Кто-то скажет, это всё ненадолго,

Кто-то скажет: исправляй и будет толк,

Идут года, но мы по-прежнему здесь,

Ведь коль вернёмся, скажут что наш даже след исчез…

Это было нечестно, несправедливо, он ошибся всего лишь раз! Неужели нельзя простить один-единственный раз? Это была случайность! Но она молчит, и он впервые поднимает палочку, когда однокурсники решили повеселиться с очередной грязнокровкой. Разве она не понимает, что он не мог остаться один, не мог стать жертвой тех, кто на самом деле тогда определял, чем жить Дому Слизерин? Он начинает мечтать о том, как однажды его предплечье облепит змеиной вязью татуировки, бросающей вызов самой Смерти — и какая разница, что там бормочет, поджимая губы посеревшая и равнодушная в своём непонятном трауре по отцу мать. Северус всем покажет, на что способен! Всем!

У-у-у-у-у-у! Йе-е-е-е!!! Уай-и-е-йе-и-е-е-е-е!!!

В том числе и ей!

Мы все вместе потерялись в Лондо́не,

Под одной крышей ютимся в Лондо́не,

Навеки потерялись в Лондо́не, мы

Замаливая грех твой!

Мы все вместе потерялись в Лондо́не,

Под одной крышей ютимся в Лондо́не,

Навеки потерялись в Ло́ндоне мы-ы-ы…

И сегодня, глядя в пылающие бешенством глаза Бетани Смит, он впервые за двенадцать лет осознал, что всё это было самообманом.

У-у-у-у-у-у! Йе-е-е-е!!! В Ло́ндоне мы…

Снейп понимал, что стоило бы присоединиться к неожиданно бурным овациям, хотя бы затем, чтобы не привлекать внимания. Но не смог себя заставить даже просто отпустить кружку, в которую вцепился, словно падающий летун в шпильмановский амулет. Прошлое, которое он выгрыз себе зубами с помощью эликсира, выигранного у декана Слизерина, не отпускало. Пусть даже цену Северус тогда заплатил сполна. «Я решился принять его лишь дважды за всю жизнь. Один раз, когда мне было двадцать четыре года, и ещё раз — когда мне было пятьдесят семь. Две столовые ложки за завтраком. Два идеальных дня.»

Разве не мог он предупредить более доходчиво?!

— Северус? — Рейчел мягко, но настойчиво, как умела только она, положила руку ему на запястье, буквально заставляя поставить пиво на стол. — Всё нормально? Не волнуйся, я не буду заставлять тебя танцевать!

Снейпу очень, очень хотелось высказать ей в лицо всё, что он чувствует. Но он всё же сдержался, понимая, что ведьма просто пытается его отвлечь простой, пусть и неуместной шуткой. В мире осталось слишком мало людей, кого вообще интересовало его самочувствие.

— Нет, ничего, — он, наконец-то смог отпустить кружку и сплёл пальцы в замок, пытаясь спрятать их дрожь. — Просто песня… разбудила неприятные воспоминания.

— Оу…

— Худшие воспоминания.

— Я доведу тебя до дома, — даже не предложила, а проинформировала Рейчел, вставая из-за стола. — А то ты выглядишь так, будто ещё не решил, самому прыгнуть под поезд или отправить туда кого-то другого.

Показав Вайолетт большой палец она буквально вывела Снейпа