Водитель Хотивари, сам мингрел, и сидевший рядом с нимгуриец почти в упор расстреляли охранника, стрелявшего в Хотивари. Отбросиввыстрелами убийцу к соседней машине, они продолжали палить в еще вздрагивающеетело, пока другие охранники пытались оказать хоть какую-нибудь помощь своемушефу.

Родионов видел из окна всю эту сцену в подробностях. Он дажеуспел заметить, когда убийца поднял свой автомат.

Пахомов подошел к нему:

— Кто стрелял? — спросил следователь.

— Один из людей Хотивари, — почему-то печально ответилРодионов.

«Его охранник», — понял Пахомов, глядя на распростертоевнизу тело известного главаря мафии.

— Это судьба, — нахмурился Родионов, отворачиваясьот окна.

Внизу добивали убийцу. Выстрелы слышались в их кабинете.Раздавались крики прохожих, плач женщины, испуганной увиденным.

— Он должен был сегодня умереть, — как-тофилософски сказал Пахомов, — они просто обречены на смерть.

— Да, — согласился Родионов задумчиво, — егото я понимаю, а вот его охранника… Иногда думаешь, есть ли вообще совесть у этихнегодяев?

— А я уже не думаю, — махнул рукой Пахомов, —меня сейчас волнует только одно: выживет Чижов или умрет. Для меня это сейчассамое главное.

Он гнал, выжимая из БМВ все возможное. На поворотах егочасто заносило, но мощный мотор современной машины продолжал увеличиватьобороты. Он замечал в зеркале заднего обзора, как все сильнее отрывается отпреследующих его автомобилей.

Ионидис смотрел на лежавшую рядом папку и с удовольствиемДумал, что теперь окупит все свои расходы, все лишения последних шести месяцев,все потери. Любой разведцентр даст за эту информацию миллионы долларов. Любоеправительство в странах СНГ и на Западе не пожалеет сил и средств дляопубликования подобного сенсационного документа. Теперь следовало решить, гделучше переходить границу. Паспорт он получить не успел, нужно будет доставатьдокументы и попытаться прорваться к границе.

Ионидис снова оглянулся. Неужели оторвался? Так быстро? Нет,преследователей нигде не видно. Хотя это и не удивительно. У него, в отличие отпреследователей, была машина с таким мощным мотором. Как жалко бросать этупрекрасную машину! Но он знает, что делает. Найти человека по его автомобилюлегче всего. Нужно бросить ее на шоссе.

В идеальном варианте машину, конечно, лучше продать. И тогдана вырученные деньги он сможет купить любой документ в любой стране СНГ. Нопока он будет терять время на продажу автомобиля, его найдут. И тогда онполучит вместо денег пулю. Так рисковать он просто не должен. Но как жальтерять эти деньги! За БМВ можно получить тысяч двадцать, и тогда не будетникаких проблем. Вернее, все проблемы будут решены. Напрасно он такпоторопился, отдав деньги Жоре Сиплому. Правда, и не отдавать было нельзя.Иначе Гасанов мог его заподозрить, а этого следовало избежать, чтобы неспугнуть раньше времени своего бывшего напарника по тюремным нарам.

Он продолжал выжимать из автомобиля все, что возможно,стараясь как можно быстрее выехать за пределы Москвы, где розыск будет вестисьболее тщательно. Он не сомневался, что у нападавших есть мощная поддержка средиправоохранительных органов. Этот Петр Савельевич знал так много, что вполне могоказаться генералом КГБ, или как там сейчас называют эту организацию? А этотнадутый дурак банкир Мурад Гасанов искренне полагал, что такую папку нужноотдавать этим кретинам из контрразведки. Слава Богу, ему удалось вмешаться какраз в нужный момент. Или другой дурак, приехавший с этой красивой девочкой изЛондона. Он себя вел, как индюк, надутый и серьезный индюк. А у самого мозговвообще нет. Нес папку через всю улицу и улыбался, как полоумный. Радовалсявозможности скорее избавиться от ненужных ему документов.

Ионидис от радости даже запел, вытирая ладонью рукивыступающие на большой лысине капельки пота. Конечно, ему повезло, неслыханноповезло. Он провел все разведки и контрразведки, все спецслужбы этих кретинов идураков — турецкую, армянскую, грузинскую, азербайджанскую, российскую.

Над ним пролетел вертолет. Выругавшись, он посмотрел вверх.Так и есть. Его преследователи просто пересели на другой вид транспорта.Кажется, он слишком долго оставался в этом автомобиле. Нужно скорее избавлятьсяот него. Теперь уже нет другого выхода. Если он не бросит машину немедленно,через полчаса будет слишком поздно. Вертолет снова пролетел над дорогой.

Ионидис, оглянувшись, решил, что эксперименты с гонкаминужно кончать, и, резко выворачивая руль, свернул на проселочную дорогу,съезжая с основной. Впереди был какой-то поселок. Стараясь держаться поближе кдеревьям, он проехал еще два километра и решил, что вполне достаточно.

Разглядев впереди автобусную станцию, он с сожалениемвыбрался из автомобиля, побежал к автобусу. Несколько человек с удивлениемсмотрели на него.

— Подождите, — кричал Ионидис, — подождите,задержите автобус, я очень тороплюсь.

Автобус остановился, и он побежал изо всех сил. Бежал так,как никогда не бегал в своей жизни. И успел прыгнуть на последнюю ступенькуавтобуса.

— Большое спасибо, — вежливо поблагодарил он,протискиваясь на свободное сиденье.

Сверху пролетел вертолет.

«Кажется, сегодня мой день, — радостно подумалИонидис, — Впрочем, все имеет свой конец».

После тюремных мытарств в Баку и побега в Москву он наконецпочувствовал, что госпожа Фортуна повернулась к нему лицом. Теперь можноговорить о том, что Александр Ионидис не просто богатый человек. Он миллионер.Нет, по греческим понятиям он даже миллиардер.

Ионидис вздохнул и развернул папку. Списки. Те самые списки.Он умиленно посмотрел на сидевшую рядом старушку, жевавшую беззубым ртом.

— Успел, милок? — спросила она.

— Успел, бабуля, успел, — радостно ответил он.Кажется, он готов был расцеловать даже её. Пусть теперь ищут. На вертолетах иподводных лодках. Пусть найдут человека в огромной стране или, вернее, встранах СНГ. В Белоруссию можно попасть, даже не переходя границы.

Он начал читать.

«Наверное, читатель удивится, видя здесь вещи, раньшенеизвестные, потому что их истинность впервые доказана только умудреннымнезнанием». Что это такое? Он перелистал несколько листов. «Какой судьяправеднее, чем тот, кто есть сама справедливость?» При чем тут судья? Или этотакой шифр? Он закрыл глаза, пытаясь успокоиться. Потом открыл и прочел целыйабзац, пытаясь вникнуть в смысл фраз.

«С другой стороны, человек существует только конкретно,поэтому подняться до соединения с максимумом было бы возможно только одному,воплотившему в себе всю истину человека. Такой поистине был бы человеком также, как и Богом, и Богом так же, как человеком, — совершенством Вселенной,имеющим первенство во всем». Какой бред. Кто это написал? Он перебрал ещенесколько листков и вдруг наткнулся на титульный лист «Об ученом незнании»Николая Кузанского. «Какого Кузанского?» — разозлился он, вытаскивая из папкивсе листы. Кто такой этот стервец Кузанский? Где списки агентуры? Они должныбыть обязательно здесь, в этой папке. Куда они подевались? Он еще раз перебралвсе листы. Он постепенно начал понимать, что никаких списков не будет. Списковагентуры нигде не было. Их не было вовсе. Он вдруг понял, что тот туповатыймужчина, приехавший из Лондона, на самом деле обманул всех: его, Гасанова,Багирова, разведку, контрразведку, он обманул всех на свете. И страшнее всегоон обманул его — Александра Ионидиса.