такой сильный удар? Исчезает ли она в одно мгновение? Или постепенно тает, угасает и растворяется в небытии? А возможно, ее можно было перенаправить в другое русло? Фиби не знала.

Просмотр бесконечных детективных сериалов с Фиби мало помог Кристине взбодриться. Пытаясь хоть как-то ее поддержать, Эл пригласил ее друзей, Дэна и Элли, на ужин в коттедж Хайер-Мид. Фиби все еще едва могла ходить и не чувствовала в себе сил, чтобы присоединиться к ним. Но после трапезы Эл помог ей спуститься вниз, чтобы она немного посидела с гостями, так как ей очень хотелось увидеть Дэна.

Когда она вошла в гостиную, Кристина жаловалась друзьям, какой виноватой она себя чувствует из-за того, что влюбилась в Руперта, хотя и не принимала участия в его гнусных делишках.

– Ты так хотела верить в человеческую доброту, что именно это и увидела в Руперте, – похлопала ее по плечу Элли, – Никто не застрахован от неправильного выбора. Иногда невозможно увидеть людей такими, какие они есть на самом деле.

Фиби почему-то почувствовала, что в ней говорит голос опыта.

Кристина не успокаивалась.

– Нет, я не могу поверить, что в свои сорок с лишним лет я все еще так слепа! – воскликнула она. – Что творит этот купидон?

Элли попыталась утешить ее:

– Ты ни в чем не виновата. Купидон – он такой… У купидона тоже бывают…

– Закидоны, – подсказал Дэн. – У купидона бывают закидоны. – Видимо, ему так понравилась эта рифма, что он повторил ее еще несколько раз: – Закидоны купидона. У купидона закидоны. У каждого купидона свои закидоны. – Затем, словно осознав что-то в этот самый момент, он добавил: – Не всегда, конечно. Купидон может глупить, быть беспечным и сильно промахиваться, но потом он обязательно осознает свою ошибку и начнет посылать все свои любовные стрелы в нужном направлении, и тогда все снова становится хорошо. – Он с обожанием посмотрел на Элли, которая ответила ему таким же взглядом.

Не замечая ничего вокруг, Кристина раскачивалась на стуле взад-вперед, яростно кусая губы.

– Как я могла так сильно ошибиться в человеке? Думаю, я больше никогда в жизни не смогу доверять мужчине.

– Сможешь, – заверила ее Фиби. В этом она не сомневалась. Кристина любила и умела доверять, как никто другой.

– Кому-нибудь нужно большое, яркое, золотисто-фиолетовое свадебное платье? – сменила тему она. Все покачали головами. – Теперь я его ни за что не надену. Лучше бы ты тогда не спасал его от этого чертова наводнения, Эл.

Эл удивленно приподнял брови. Фиби посмотрела на него, стараясь сообщить ему своим взглядом: «Прошу, не принимай ее слова близко к сердцу. Она знает, что ты действовал в ее интересах, и очень благодарна тебе. Просто сейчас она растеряна и очень расстроена. Потерпи немного. Это пройдет, а там – кто знает? Возможно, однажды ее одинокое прекрасное сердце снова будет готово открыться кому-то».

Она сомневалась, что Эл понял все, что она вложила в этот взгляд, но надеялась, что он уловил суть. В жизни ее отца все еще могла случиться любовь, не так ли? Любви, как и сыру, просто нужно время, чтобы созреть.

Чтобы разрядить обстановку, Фиби спросила Дэна о его работах по дереву. Вскоре было решено, что он смастерит красивый и прочный подсвечник в подарок преподобной Люси.

– Только не с изображением выдр и кошек. Выдры сейчас слишком болезненная тема, а кошек преподобная Люси не любит. Но у нее есть верный лабрадор, ты можешь сделать подсвечник в виде него?

Дэн ответственно кивнул:

– Я могу. И я сделаю.

Когда они с Элли ушли, Кристина испустила глубокий, дрожащий вздох.

– Они так счастливы вместе, – всхлипнула она.

Фиби решила, что пришло время внести предложение, которое помогло бы Кристине поставить точку в этой истории. Во всяком случае, так она надеялась.

– Если хочешь, я могу забрать у тебя платье.

– Спасибо, Фиби. Забирай на здоровье. Хотя мне кажется, оно немного не в твоем стиле. Или ты спрашиваешь для своей сестры?

– Нет, не для Джулс. Оно и не в ее стиле тоже. Кристина, ты умеешь хранить секреты?

Кристина заметно оживилась.

– О да. Еще как умею. Рассказывай!

* * *

На следующий день Кристина целый час возилась с иголкой, распуская свежевыстиранное платье и перешивая рукава. Затем в комнате Фиби и под ее руководством она аккуратно сложила его, обернула цветной папиросной бумагой и лентами и положила в длинную неглубокую картонную коробку. Она обернула коробку коричневой бумагой, перевязала бечевкой и вручила ее Фиби, которая большими буквами вывела на лицевой стороне свертка имя и адрес.

Когда они заканчивали работу, Эл постучал в дверь.

– Чем вы там занимаетесь?

– Заходи и посмотри сам, – позвала Фиби. – «Перевязанные бечевкой из коричневой бумаги свертки»[20], – добавила она, указывая на коробку, когда он подошел к ним. – Твой выход, папа.

Эл со знанием дела спародировал Джули Эндрюс, к безудержной радости Кристины. Фиби с удовлетворением наблюдала за происходящим.

А потом она попросила отца доставить эту посылку в дом Джереми Крокера, когда ему будет по пути.

* * *

Чтобы не навязываться Фезерстоунам, Кристина как стрекоза прыгала по всему Дарликомбу и гостила у самых разных людей. Местные жители обожали ее и завалили таким количеством приглашений, что она не знала, какие принимать. В настоящий момент она остановилась у Добсонов.

Во время наводнения произошло нечто удивительное. У Бовисов не оказалось мешков с песком, в то время как у Добсонов их было в избытке. Спайк Добсон не собирался помогать своему соседу после всех его враждебных выходок. Однако его жена Фелисити решила по-другому. Она устроила сидячую забастовку на кухне, отказываясь что-либо готовить, разговаривать с мужем и даже смотреть в его сторону, пока он не пойдет на уступки. Сам он наотрез отказался носить куда-то мешки с песком, но в конце концов, устав от молчания жены и отсутствия ужина, сказал, что если Джордж Бовис сам захочет прийти и забрать несколько, то он не будет возражать. Фелисити с радостью передала это сообщение Мардж Бовис по телефону. Вскоре после этого на их пороге появился раскрасневшийся Джордж Бовис, принимающий помощь нехотя, но, тем не менее, с большой благодарностью.

После того, как он произнес волшебное слово «спасибо», Спайк, преисполненный гордости за свою добродетель, решил и сам извиниться за определенные происшествия, связанные с гортензиями и собачьей мочой. Джордж, в свою очередь, извинился за происшествия, связанные с беседками, газонокосилками и шлангами. Двое мужчин дошли до того, что помогали друг другу перетаскивать мешки с песком с места на место.

Их жены