— Нет, — чудище оскалилось еще плотояднее. — Бабы да девицы вкусны. А по деревням их, как собак нерезаных. И господин меня кормит исправно, не жадничает…

Ах вот куда девались жертвы, что платили собственной жизнью за избавление близких от горя!

— И кого же тебе пообещал господин из семейства этой несчастной девчонки? Старшего или младшего?

— Никого, — будто с расстройством проскулил волкодлак. — Даже девицу Хелену велел отнесть к нему живой, чтобы кровь сначала сцедить. Она у ней справная, лечебная… Но ничего, тебя он разрешил взять сразу и со всеми потрохами.

— Какой щедрый, — хмыкнула Ниенна, делая за спиной Хелене знаки отойти подальше. — А разрешилка-то у него не поломается, сдюжит? Ишь, какой выискался важный. Кто сказал, что я спокойно дам себя умертвить?

И на этих словах волкодлак прыгнул. Огромные лапы с налету ударили Ниенну в грудь. Некромансерка успела ощутить лишь ноги, вдруг взметнувшиеся в воздух, а затем — спиной и затылком — землю. Хорошо, не попалось позади ни камня, ни поганого узловатого корня, способного раскроить череп.

Волкодлак навалился сверху тяжелющей махиной. От него пахло скверной, кровью и чужой болью. А еще — гнилым мясом.

— А кто сказал, некромансерка, что я намерен тебя умертвить? — смрадно выдохнула ей в лицо зубастая пасть.

Ниенну едва не вырвало от запаха. Неподалеку тоненько кричал ребенок, но его голос доносился будто сквозь вату. Не теряя ни секунды, она щелкнула пальцами, активируя «рык берендея» — заклинание, что вселяло в представителей семейства псовых неконтролируемый ужас.

И ничего. Сияние вспыхнуло меж пальцами и утекло в густую волчью шерсть дымной струйкой.

— Еще попытаешься? — хмыкнул волкодлак.

Вот теперь Ниенне стало страшно. Она попыталась выпустить сигнального дракона, чтобы позвать на помощь Герду… И прозрачный зверь точно также погас, даже не взлетев.

— Ни одно заклинание, направленное мне в прямой вред, не сработает, пока я в зверином обличии. Господин постарался, защитил меня с помощью трех Стихий разом, — прорычал волкодлак. — И подругу свою можешь не пытаться звать, пока я рядом. А еще уж больно ты прыткая. Не люблю таких.

И с этими словами оскаленная пасть сомкнулась на ее левом плече, прокусывая мех, а затем дернулась в сторону. С куском кожуха и рубахи. Раздался треск ткани, запахло кровью, и через миг плечу стало больно и горячо. Обмерев от ужаса, Ниенна смотрела, как ее белая, почти мраморная кожа окрашивается алым. Кровь наполняла плечевую ямку, а затем стекала в подмышку и на грудь.

Оборотень опустил голову и одним движением языка вытер плечо досуха.

— Вкусно, — протянул он задумчиво, а затем желтые глаза заволокло мутной злой радостью. — Так ты еще и невинная девица! Чудо какое, особенно из развратного Ахенбурга, где всякая баба к восемнадцати годам уже перепробовала с десяток мужиков, и не по разу!

Страшная пасть довольно оскалилась, едва ли не до самых острых ушей.

— Неееет, я тебя точно не убью сегодня. И даже завтра, пожалуй, нет. И послезавтра тоже…

Длинный алый язык скользнул по левой щеке, по шее, снова перешел на плечо, собирая продолжавшую течь кровь.

— Красивая ты девка. Сладкая. Обернуться, что ли, человеком да взять тебя прямо здесь, в сугробе?

— Нет, — забилась под ним объятая ужасом Ниенна. — Не смей, тварь…

Огромная лапища тут же навалилась ей на раненое плечо, не давая двинуться и заставляя вскрикнуть от боли.

— И вправду, — хмыкнул волкодлак. — Для этого не надо даже оборачиваться, портки с тебя содрать я и зубами смогу. А уже потом пойдешь за мной, как миленькая, хоть босиком по снегу. На мельнице с тобой можно будет развлекаться до бесконечности, и в волчьей шкуре, и без нее, пока не надоешь. Все равно господин позволил тебя забрать со всеми потрохами…

Волкодлачья харя наклонилась ниже и лизнула девушку в ухо. Медленно, словно смакуя. Куда торопиться чудищу, если жертва повержена и ранена?

«Нет, — лихорадочно билось в висках. — Лучше умереть, чем это!..»

А затем правое бедро охватило странным теплом. Одновременно что-то запульсировало в кармане, будто пойманный и спрятанный мальчишкой-сорванцом жук.

«Драконий камень!» — мелькнула спасительная мысль, и Ниенна замерла, как мышонок. Сознание тут же услужливо напомнило магистра Рейвана и его историю про дружбу с Харальдом, в чьих жилах текла огненная кровь.

Амулетом с которой боевик потом случайно уничтожил здоровенную стрыгу на болоте.

Да, волкодлак в разы сильнее, чем низший кровосос. Но если не использовать этот шанс… лучше потом вовсе не жить. И несчастную Хелену никто не спасет.

Ниенна закрыла глаза, пока волкодлак неспешно скользил холодным носом по ее шее. Одновременно правая рука нырнула в карман теплых штанов. Осторожно деактивировать опечатывающее заклинание. Выдохнуть с облегчением, почуяв, как камень скользит в ладонь. Он и впрямь был очень горячим и пульсировал, совсем как живое сердце.

— Умница, — прохрипел ей в ухо довольный волкодлак. — Не дергайся, и больно не будет… почти.

Зверю нельзя причинить вред, но что ей мешает поломать сам амулет? Ведь на нем нет никакой защиты, особенно сплетенной из трех Стихий разом…

Ниенна уже догадалась, кто скрывается под личиной Одноглазого Лиха.

Камень бесшумно лопнул, и кровь выплеснулась в стиснутую в кармане ладошку. Осколки нещадно кололись, но Ниенна лишь сжимала зубы, вытаскивая руку из кармана. Теперь только бы не пролить!

Но неведомые боги с Милосердной Матерью во главе, видимо, были сегодня на стороне некромансерки. Она извлекла кулак из кармана, скользнула им по спине здоровенного волкодлака, словно обнимая. Завела руку над лобастой головой, медленно, почти ласково мазнула по широкой морде, двигаясь ближе к носу…

И разжала пальцы.

Оборотень изумленно скосил желтые глаза к носу, по которому стекала струйка незнакомо пахнущей жидкости. И через миг взревел так, что сосны вокруг дрогнули и едва не повалились. Наверху, по ветвям, понесся заполошный вороний грай.

Злобный рык уже через минуту перешел в плач. Волкодлак визжал тоненько, как щеня, которому отдавили хвост тяжелым сапогом. Он катался в снегу, сучил лапами по дымящейся морде, но делал только хуже. С каждым мигом все сильнее пахло паленой шерстью и жженой плотью.

Ниенна перевернулась на четвереньки, с трудом поднялась на ноги и схватила валявшийся рядом кол. Заклинания на людоеде не работают, пока он в зверином обличии. А что насчет старых добрых осины и серебра? Но не успела она даже перехватить оружие поудобнее, как волкодлак с отчаянным скулежом рванул прочь. Прямо сквозь бурелом, вслепую, обдирая шкуру и нанося себе дополнительные увечья.

— Чтоб ты брюхо себе по дороге пропорол и сдох где-нибудь в