– Для них – конечно же. Но весть разрослась, и местному инспектору тут же захотелось прибрать всё к рукам. История плохо кончилась: ту пару некому было защитить, и они едва сбежали. Больше они не помогали никому. Но теперь всё иначе. Теперь у нас есть сила, защита – и мы можем сохранить чужую тайну.

Он кашлянул:

– Собственно, поэтому я и здесь. Что вы двое решили?

Мы переглянулись. И понимающе улыбнулись друг другу.

– Когда Лизе исполнится двадцать один, начнём отделывать детскую, – беспечно сказал мой муж. – Осенью начнётся очередной светский сезон, в котором мы оба примем живейшее участие. Прошлый сезон, увы, мы пропустили: было слишком много работы, да и моему новому личному секретарю многому пришлось учиться. А летом я хочу показать своей супруге мир. Мы отправимся путешествовать.

Я улыбнулась. Всё так, как мы и обсуждали.

– Поздравляю, – сухо сказал Патрис, не глядя на меня. – Но меня интересует не ваша личная жизнь, и вы об этом прекрасно знаете. Я хочу узнать, что вы будете делать с вашей тайной звездой. С вашей уникальной звездой!

Взгляды Патриса и моего мужа скрестились. Ни один не отвёл глаз.

– Один из моих верных людей будет тайком от нас подбирать кандидатуры тех, кому нужна помощь, – спокойно сказал мой муж. – Его бесстрастному чутью я полностью доверяю. Мы будем передавать ему часть мази. Имён, увы, будет немного, но некоторые имена двигают вперёд весь мир. Что до остатков мази… это наше и только наше дело.

Патрис прищурился:

– То есть вы хотите сказать, что меня вы к вашей звезде не допустите.

– Совершенно верно. Это наша страна, наши звёзды и наши тайны.

Патрис долго смотрел на него.

– Вы всё-таки приняли правильное решение, – медленно сказал он. – Но как же остальные звёзды? Как же звёзды в Аккаре?

Мой муж наклонился вперёд.

– Если вы хотите, чтобы хозяева тайных звёзд в Аккаре помогали вам, запомните одно, – жёстко сказал он. – Вы никому не раскроете их тайну. Вы никого не посмеете принудить. Вы будете платить им, если они бедны. И, поверьте, если будет иначе, я узнаю.

– Допустим. А ваши звёзды в Файерне? – резко спросил Патрис. – Что вы будете делать с их хозяевами, если они откажутся вам помогать?

– Дадим им жить своей жизнью, конечно же, – спокойно сказал лорд Таннис. – Будем охранять их тайну. Будем платить им, если они бедны. Но если мы не будем уважать чужую собственность, мы превратимся в аккарских чиновников.

Патрис сжал кулаки.

– Вы так дипломатично рассказываете, – сквозь зубы произнёс он. – Но вы забываете, что, пока они наслаждаются семейным счастьем, рядом будет умирать гениальный химик! Так нельзя!

Настала моя очередь вмешаться.

– Патрис, – тихо сказала я. – Чего вы сейчас на самом деле хотите? Исцелить всех-всех-всех, хотя это невозможно? Или чтобы все хозяева звёзд ходили строем и плясали под вашу дудку? Чтобы только вы решали, кто будет излечен от страшного недуга, а кто – нет? Что вам нужно, Патрис? Исцеление для людей – или власть над ними?

Патрис открыл рот, похоже, собираясь резко мне ответить.

И вдруг беспомощно улыбнулся.

– Если бы вы вместе со мной прошлись по домам этих людей, мне кажется, вы смогли бы уговорить их, – произнёс он. – Лиза… вы поняли меня лучше, чем понял бы себя я сам. Вы поможете мне?

Я покачала головой:

– Я не смогу сделать это лучше вас. Но если вы привезёте этих людей к моей матери и Этьену, если они увидят, как свет помогает людям… – я запнулась.

– То что, Лиза? – серьёзно спросил Патрис.

– Мы все разные. Но каждый из них задумается. И у вас появится настоящий шанс, я уверена в этом.

Патрис медленно кивнул:

– Я попробую. Что до соблюдения тайны, будьте уверены на мой счёт. Наши… – он чуть улыбнулся, – секретные тропы бунтарей работают не хуже, чем ваши тайные дипломатические каналы. А если кто-то вдруг и узнает… мы будем охранять каждый дом не хуже, чем сейчас охраняют вас. Обещаю вам это.

– Спасибо, – серьёзно сказал мой муж. – Я и не ожидал от вас меньшего.

– Но мы до сих пор не знаем, отчего звёзды появляются и продолжают светить, – с тоской сказал Патрис. – А вы? У вас есть догадки?

– Это неизъяснимое чудо, а не научное явление, – мягко произнёс мой муж. – Так что я не стал бы разбирать его природу на мелкие частицы, пока не буду уверен, что оно само от этого не пострадает. Так говорит мне моя интуиция, если хотите. А она помогла мне выбрать Лизу. Хотя, признаться, мы оба не раз об этом жалели.

Я покосилась на него:

– Не раз? Да я раз двадцать проклинала этот брак с тех пор, как о нём узнала!

– И до сих пор проклинаете?

Я отвела взгляд.

– Ну… так, – пробормотала я. – Иногда. Когда кончается варенье, а кое-кто остаётся допоздна в департаменте, пока я клюю носом в спальне.

– Какой ужас, – серьёзно покачал головой лорд. – Придётся нагрузить вас работой, чтобы в департаменте клевали носом мы оба.

Я мрачно на него посмотрела. Но в глазах у мужа плясали весёлые огоньки.

Патрис кашлянул:

– У меня есть ещё один подарок для вас. – Он протянул мне цилиндр. – Стебли хависсы из сада Хмаля. Мне и моим людям удалось выкупить их. После того как Хмаль сбежал, это было несложно. Я привёз вам половину.

Лицо лорда Танниса просветлело.

– Благодарю, – негромко, но с чувством сказал он.

– Адресами домов в Файерне, где светятся звёзды, вы, конечно, не поделитесь, – утвердительно сказал Патрис.

Мы одновременно покачали головами.

– Мы можем помочь вам советами в Аккаре, – произнёс мой муж. – Но это Файерн. Наша земля.

– Что ж… – Патрис развёл руками. – Тогда давайте просто посидим и поужинаем, если вы ещё меня не гоните. Лиза, расскажите мне про вашу звезду. Я хотел бы понять, что нужно, чтобы зажечь свою собственную. Вдруг получится?

Лорд Таннис позвонил в колокольчик, чтобы заказать ужин.

А я начала рассказывать.

Уже поздно вечером, лёжа в одной постели, мы с лордом мирно тёрлись носами после сладкой, опустошающей супружеской близости, как я вдруг вздрогнула от мрачной мысли:

– Тео… а вдруг тайные звёзды исчезнут? Если мирозданию не понравится, что мы вот так вот беззастенчиво используем свой подарок, чтобы помочь кому-то ещё? И…

– И у меня останутся мои шрамы, ты хочешь сказать? – тихо спросил муж.

– Да ну их, эти шрамы! – возмущённо отмахнулась я. Тиара с аметистами, которую я надела для постельных игр, сползла на переносицу, но я лишь отпихнула её в сторону. – Я про саму звезду! Это же чудо! Оно нежное и доброе, и когда смотришь на него, такое ощущение, что тебя подкидывает на волнах мечта. Вдруг всё это исчезнет и мы больше никогда её не почувствуем?