– Уже выехали. Скоро будут в Центре. Громов не ложилсявовсе. Говорит, для него это без последствий – не поспать сутки или даже двое.

– Хорошо, – сказал я. – Пойдем.

Лифт опускался тяжело и надсадно, словно вез похороннуюпроцессию. Наконец двери распахнулись, сотрудники охраны расступились, привычноощупывая взглядами Карашахина. Короткий коридор, около двери удвоенная охрана.Офицер, что неслышной тенью нес за мной ядерный чемоданчик, сел наприготовленный для него стул, выпрямился и замер.

Мы вошли, двери легко и бесшумно задвинулись, словно изрисовой соломы, а не из плит, что выдержат взрыв атомной бомбы.

В приемной сидели Громов, Сигуранцев и Босенко. Они невыглядели встревоженными или взволнованными, однако я ощутил сдержанноенапряжение, разлитое в зале. Сигуранцев все так же свеж, как обычно,невозмутим, слегка высокомерен, одет с иголочки, спина ровная.

– Приветствую, господин президент.

Громов тоже подтянут, сухощавость заметнее, резче, явно ночьне спал, вряд ли даже поел, тоже на кофе, рядом с ним Щукин, его зам, этот исейчас не сидит ровно, двигает задом, словно зацепил гвоздь за шляпку ипытается выдернуть, живой и деятельный, один из тех замов, на которых и держитсяминистерство, пока глава ездит по заграницам, жмет руки таким же главам,исполняет хоть и не всегда декоративные функции, но все же вникать во вседетали работы своего ведомства может далеко не всегда.

На широком жидкокристаллическом экране медленно раздевалисьдве роскошные молодые блондинки. Телевизор высокого разрешения, изображениеизумительно четкое, смотреть – наслаждение, и когда на заднем плане появилсяон, Тулиб, с бутылкой коньяка входящий в комнату, зарычал от восторга. Там наэкране он начал расстегивать брюки…

За спиной раздался хриплый спросонья голос:

– Тулиб!.. Опять кино с бабами смотришь? Одевайся,пора.

Тулиб раздраженно бросил через плечо:

– Еще рано. Лучше всего под самое утро.

– Утро уже скоро, – ответил голос. – Нам ещенадо отойти…

В дверном проеме появился Сархан, грузный, оплывший, каксвеча на жарком солнце, но уже в костюме, с небольшим дорожным чемоданом.

Из прихожей мелодично звякнул домофон. Тулиб поднялся, краемглаза с сожалением еще посматривая на экран, он там во всей мужской красе имеетэтих русских шлюх, вышел в темную прихожую.

– Але?

Из мембраны раздался почтительный голос:

– Это внешняя охрана, господин Иванов!.. Тут прибылозаказанное вами такси, шофер так говорит…

– Да-да, – бросил Тулиб недовольно, – явызывал. Пусть ждет, через десять минут будем!

Сменить одежду дело трех минут, Тулиб сожалеющим взглядомокинул апартаменты. Трехкомнатная, но зато какая: сто семьдесят квадратныхметров, две роскошные ванные, бильярд, три компьютера, мебель за сто тысячбаксов…

Выходя на лестничную площадку, он тщательно запер толстуюбронированную дверь на все замки. Сархан нетерпеливо вжимал кнопку лифта.

– Ни хрена у этих русских не работает, – прорычалон.

И хотя дом строился финской компанией, лифты доставлены изНорвегии, но все равно эти русские – сволочи, всех их настигнет кара Аллаха.

Просторный лифт, отделанный в стиле «люкс», нес их внизбесшумно, Тулиб развалился на диване, в зеркале напротив отражался полнеющийкрасавец джигит, раздобревший на почве бизнеса, Сархан стоял у дверей, тожеодет по высшему классу, ведь оба – преуспевающие бизнесмены. В этом доме живутодни крупные бизнесмены, родственники и любовницы членов правительства,начальники таможенных терминалов, сотрудники налоговых служб… О стоимостиквартир подумать страшно, ведь они двое только арендуют, но это три тысячибаксов в месяц!

Дверцы раздвинулись, впереди просторнейший холл, все залитосветом, в подвале собственные службы: генератор, подача воды и все прочее,необходимое, чтобы поддерживать жизнь дома в полной изоляции.

Консьержка заискивающе улыбнулась богатым жильцам, что нескупились на чаевые, а охрана у подъезда подобрала животы, руки на автоматах,на мордах написано рвение служить и служить, ведь за такие бабки еще бы неслужить!

Дверь отворилась в ночь, только на востоке небо чуть-чутьокрасилось в розовое. Пространство вокруг дома огорожено крепкой решетчатойстеной, по периметру ходят двое с овчарками на коротком поводке. Это на случай,если какой дурак все же сумеет перелезть через такой забор.

Далеко у ворот маячит у будочки еще один в пятнистомкомбинезоне, одна рука на автомате, другой отсалютовал жильцам:

– Доброе утро!.. Вон такси, что ждет вас!

– Спасибо, – поблагодарил Сархан.

Тулиб кивнул молча, таксист уже выскочил, поднял крышкубагажника. Сархан покачал головой.

– Настоящие мужчины все носят при себе!

Тулиб захохотал, таксист услужливо распахнул перед нимидверцу. Сархан сел впереди, Тулиб влез на заднее сиденье. Машина рывком взяла сместа, охранник проводил ее ленивым взглядом, таксист старается, с ветеркомвезет, эти джигиты всегда сверху на лапу бросают, на нефти да наркотеба-а-альшую деньгу зашибают…

Машина выехала на шоссе. Неслась некоторое время по прямой,потом Сархан сказал негромко:

– Направо.

По обе стороны пронеслись дома, машина остановилась возлеракушек, все трое выскочили, оставив машину, без особой суеты прошли мимодетского садика, там дорога, неприметный жигуль с дремлющим водителем за рулем.

Таксист подал условный знак, дверца распахнулась навстречу.Втроем разместились, водитель спросил коротко:

– Когда?

Сархан вытащил из внутреннего кармана пиджака крохотнуюкоробочку мобильника. Набрал несколько цифр, лишь тогда ответил коротко:

– Сейчас.

Палец с силой вдавил кнопку с надписью on. В окошечке вспыхнулогонек, но вместо мелодичного звонка сухо щелкнуло, будто переломили сухуюветочку.

Тулиб повернулся, жутко перекосив лицо. Лента шоссе и домапо обе стороны удаляются с максимально разрешенной скоростью, оставленный имидом все еще высится гордо, как красавец лебедь над стаей серых гусей, а то ивовсе приземистых раскоряченных уток…

Из груди вырвалось довольное рычание. Вершина далекого дома,усеянная параболическими антеннами, дрогнула, качнулась, начала опускаться,через полминуты исчезла за массивными серыми домами.

Таксист, который вез их первым, еще от дома, впервыеразлепил губы:

– Как скоро прибудут?

Сархан спросил весело:

– Касым, тревожишься за тачку?.. Не тужи, теперьмерседес купишь!