Он заглушил мотор, и в этот миг Юля радостновзвизгнула:

— Тигренок!

Легко перемахнула через меня, открыла дверцу ивыскочила из машины.

Семен коротко выругался и неуловимым движениемпоследовал за ней. Вовремя.

Где эти собаки прятались, не знаю. Во всякомслучае, они себя никак не демаскировали до того момента, как Юля покинуламашину. Но как только ее ноги коснулись земли, со всех сторон беззвучнометнулись палевые тени.

Девочка взвизгнула. Ей хватило бы способностейсправиться с волчьей стаей, не то что с пятью-шестью собаками. Вот только внастоящей схватке бывать не доводилось, и она растерялась. Честно говоря, и яне ожидал нападения — здесь. И уж тем более такого. Собаки вообще не атакуютИных. Темных они боятся. Светлых любят. Надо очень серьезно поработать сживотным, чтобы задавить в нем природный страх перед ходячим источником магии.

Светлана, Илья, я — мы рванулись наружу. НоСемен нас уже опередил. Одной рукой он подхватил девочку, другой — провел ввоздухе черту. Я решил, что он воспользуется отпугивающей магией, или уйдет всумрак, или спалит собак в пепел. Обычно «на рефлекс» подвешивают самые простыезаклинания.

А Семен провел «фриз», темпоральную заморозку.Двух собак она настигла в воздухе: окутанные синим сиянием тела повисли надземлей, вытянув вперед узкие оскаленные морды. Сорвавшиеся капли слюнысверкающим голубым градом падали с клыков. Те три пса, которых заморозило наземле, выглядели менее эффектно.

Тигренок уже подбежала к нам. Лицо у неепобелело, глаза расширились. Секунду она смотрела на Юлю: девочка продолжалавизжать, но уже затихая, по инерции.

— Все целы? — наконец произнесла она.

— Твою налево, — пробормотал Илья, опускаямагический жезл. — Ты что за зверей разводишь?

— Они бы ничего не сделали! — виновато сказалаТигренок.

— Да? — Семен вынул из-под мышки Юлю, поставилна землю. Задумчиво провел пальцем по оскаленному клыку зависшего в воздухепса. Упругая пленка заморозки пружинила под его рукой.

— Клянусь! — Тигренок прижала руку к груди. —Ребята, Света, Юленька, простите. Я не успела их остановить. Псы натренированысбивать и удерживать незнакомых.

— Даже Иных?

— Да.

— Даже Светлых? — в голосе Семена появилосьнепритворное восхищение.

Тигренок потупилась и кивнула.

Юля подошла к ней, прижалась и сказала,довольно спокойно:

— А я не испугалась. Растерялась только.

— Хорошо, что и я растерялся, — мрачно заметилИлья, пряча оружие. — Жареная собачатина — слишком экзотическое блюдо. Тигра,но ведь меня-то твои псы знают!

— Тебя они и не тронули бы.

Напряжение спадало медленно. Разумеется,ничего страшного не произошло бы, лечить друг друга мы умеем, но пикник накрылсябы медным тазом.

— Простите, — еще раз сказала Тигренок. Обвеланас умоляющим взглядом.

— Слушай, зачем тебе это? — Света взглядомуказала на псов. — Ну объясни ты мне, зачем? Твоих способностей хватит отбитьсяот взвода зеленых беретов, зачем эти ротвейлеры?

— Это не ротвейлеры, это стаффордширскиетерьеры.

— Какая разница!

— Они однажды грабителя поймали. Я же здесьбываю дня два в неделю, каждый раз из города не наездишься.

Объяснение было не слишком убедительным.Простое отпугивающее заклинание — и никто из людей сюда близко бы не подошел.Но сказать об этом никто не успел — Тигренок обезоружила нас:

— Характер такой.

— А долго собаки провисят? — по-прежнемуприльнув к ней, спросила Юля. — Я хочу с ними подружиться. Иначе у меняостанется скрытый психологический комплекс, который неизбежно отразится нахарактере и сексуальных предпочтениях.

Семен фыркнул. Своей репликой, интересно лишь,насколько непосредственной, а насколько расчетливой, Юля погасила конфликт.

— К вечеру оживут. Хозяйка, в дом позовешь?

Оставив псов висеть-стоять вокруг машины, мыдвинулись к дому.

— Тигренок, а у тебя здорово! — сказала Юля.Она уже напрочь игнорировала нас, приклеившись к девушке. Похоже, волшебницабыла ее кумиром, которой прощалось все, даже чересчур бдительные псы.

Интересно, вот почему фетишем всегдастановятся недоступные способности?

Юля — великолепная волшебница-аналитик,способная раскручивать нити реальностей, находить скрытые магические причиныказалось бы обыденных событий. Она умница, ее в отделе обожают, и не только какмаленькую девочку, но и как боевого товарища, ценную, порой незаменимуюсотрудницу. Но кумир ее — Тигренок, волшебница-оборотень, боевой маг. Нет бы ейподражать доброй старушке Полине Васильевне, подрабатывающей в аналитическом наполовину ставки, или влюбиться в начальника отдела, импозантного пожилоголовеласа Эдика.

Нет, кумиром стала Тигренок.

Я начал что-то насвистывать, идя в хвостепроцессии. Поймал взгляд Светланы, легонько качнул головой. Все нормально.Впереди целые сутки ничегонеделанья. Никаких Темных и Светлых, никаких интриг,никакого противостояния. Купаться в озере, загорать, есть шашлыки, запивая ихкрасным вином. Вечером — в баню. В таком особняке баня должна быть неплохой.Потом с Семеном взять бутылку-другую водки, банку соленых грибов, забратьсякуда-нибудь подальше от остальной толпы и напиться до умопомрачения, глядя назвезды и ведя философские разговоры на возвышенные темы.

Здорово.

Хочу побыть человеком. Хотя бы сутки.

Семен остановился и кивнул мне.

— Возьмем две бутылки. Или три. Еще кто-нибудьподойдет.

Удивляться не стоило. Возмущаться — тем более.Мои мысли он не читал, просто его жизненный опыт был куда больше.

— Договорились, — кивнул я. Светлана вновьподозрительно покосилась на меня, но промолчала.

— Тебе проще, — добавил Семен. — Мне оченьредко удается стать человеком.

— А это надо? — спросила Тигренок, ужеостанавливаясь у двери Семен пожал плечами.

— Нет, конечно. Но хочется.

И мы вошли в особняк.

* * *