И жуткое и чудовищное в том, что нас даже не пробовалозатянуть водоворотом. Его просто не было, хотя это немыслимо!

* * *

Я еще глазел на уплывающую гору во все глаза, как услышал возбужденныйгалдеж, моряки оставили игральные кости и тыкали пальцами куда-то впространство. Я обогнул парус, остановился, словно о стену ударенный. Вдали,порядка двух миль, по волнам легко, даже очень легко скользит параллельнымкурсом красавец клипер под всеми парусами. Я всмотрелся, обводы корабля смутночто-то напомнили, но память упорно выворачивалась, как скользкая рыба, а заспиной недовольный голос протянул:

— Ну вот, еще и «Летучий Голландец» на наши головы…

Капитан подошел к борту, даже спина выражала неодобрение,сплюнул за борт. Я не отрывал глаз от чайного клипера, спросил:

— А что он нам может сделать?

— Сам ничего, — буркнул капитан. — Но приметаплохая…

— Это для слабых, — заверил я. — Вот у насслабые боятся черных кошек, тринадцатых чисел и тринадцатых этажей, а сильнымэто как раз на руку. Слабак даже кошелек с деньгами не подберет на улицетринадцатого, а несуеверному все в масть!

Корабль-призрак красиво и легко несся по волнам, толькосейчас я понял, что меня сразу смутило: волны не пенились под разрезающим ихострым килем, да и не разрезал их вовсе, скользит, как облачко, хотя с видуплотный корпус, надежные мачты, вздутые паруса. Присмотревшись, различил напалубе людей в старинной одежде…

Капитан вдруг ругнулся в сердцах:

— А вот еще один!

Почти на том же курсе показался еще корабль, тоже под всемипарусами, но покрупнее, то ли фрегат, то ли вовсе линейный корабль. В высокомборту чернеют три ряда математически ровных отверстий. Явно военный корабль,торговый не станет таскать столько пушек, когда можно загрузить больше опиума.

Я, дитя асфальта, молча любовался красавцем кораблем. Покаон проходил мимо, донеслись звуки духового оркестра. Но не удалое матросское«Эх, яблочко…», а нечто строгое, суровое, мне захотелось встать навытяжку и отдатьчесть чужому флагу. Ругнув себя за недостаточность патриотизма, я заставил себярасслабиться и смотреть критически, как и подобает относиться к любомузабугорью.

Капитан разразился длинной многоэтажной руганью. Следом залинейным кораблем появился длинный, похожий на баржу, странный корабль свысокими трубами и шлепающими по воде огромными колесами, похожими намельничьи. Из труб поднимался дым, тоже призрачный, а широкие лопасти колес нешлепали по воде, а только имитировали погружение, хотя и достаточно артистично.

— А это что за… — крикнул он и снова добавил крепкоеслово, — откуда такое чудо?

— «Катти Турк», — сказал я.

Он оглянулся разозленно:

— Знаете?

— Сам не плавал, — ответил я скромно, — нопрапрадедушка мой… мог бы, да… Если бы, конечно, пошел в моряки.

Капитан поперхнулся, лицо побагровело. Из-за горизонтавыдвинулись трубы и продолжали выдвигаться. Корабля еще нет, а трубы ползут внебо, и наконец начал подниматься сам корабль, огромный, массивный. Ветерснизился до минимума, мы не мчимся уже, тихо скользим, призрачные корабли легкообгоняют и уходят, как я с холодком догадываюсь, к тому самому недобромуострову.

Исполинский корабль, несмотря на планетарную массу, двигалсябыстро, и, хотя проходил в миле от нас, нам показалось, что заслоняет половинунеба, настолько огромен. Ближе к корме отчетливо виднелась почти не поблекшаянадпись, но солнце светит в глаза, я так и не сложил буквы.

— А что… это? — прохрипел капитан в ужасе. —Разве могут такие корабли быть?

— Был, — ответил я. — Только жаль, чтоайсберг встретил его, а не «Аврору». Какие актеры погибают вон в тех акулах,что отплыли от этого корабля… Да, если уж тонуть, то на «Титанике».

Подошел Ирунга, лицо белое, как выбеленное ветрами и ливнямиполотно паруса. Проговорил, лязгая зубами:

— Капитан, я не трус…

— Мы все не трусы! — рявкнул капитан.

— Но слишком уж много призраков, — договорилИрунга. — Никогда такого не было… Может, вернуться?

Я сказал поспешно:

— Но мы же договорились! Я уплатил.

Капитан отмахнулся:

— Да ты-то при чем?.. Мы плывем в порт Гданра, это натом берегу моря, а тебя так, по пути… Нет, Ирунга, нас там слишком многоеждет!.. Ох, мать…

Он застыл, даже не ругался, просто превратился в солянойстолб. Через океан двигался настоящий стальной остров с хищными обводамиатомного авианосца. На палубе я рассмотрел сотню самолетов-истребителей, башниутыканы параболическими антеннами, радиолокаторами.

— Это просто глюк, — сказал я капитану, пока он несвихнулся. — Бред то исть. Такого нет и быть не может. И никогда небудет!..

— Но… — проблеял он, — как такое могло быть…никакие колдуны…

— А это просто туман, — объяснил я. — Мало личто видим в облаках или тумане. Я еще в детстве в темноте всегда видел вкомнате чудовищ, а когда зажигал свет, там оказывались стулья, торшеры,сундуки… не бери в голову.

С верхушки мачты раздался протяжный крик:

— Земля!

Капитан задрал голову, всмотрелся.

— Ты там не спишь?

— Капитан, всеми морскими чертями клянусь, это тотзаколдованный остров Спящих Драконов!

Сердце мое застучало чаще, пальцы невольно коснулиськармашка с фигуркой деревянной ящерицы. Нет, рано. Это с мачты видно остров, ая не вижу, тем более ящерица не увидит, брошенная в воду. Кто знает, куда онатогда побежит. Вдруг да вздумает нырнуть, земля на морском дне может оказатьсяближе.

Боцман отдавал приказы, матросы забегали по мачтам, корабльдрогнул и чуть изменил курс. Вскоре и я увидел, как из-за горизонта, доказываянаглядно шарообразность Земли — как этого не видели до Коперника? —поднимается небольшая темная масса, а когда приблизились еще, темнота сползла,превратилась в зелень с коричневым оттенком.

С мачты матрос прокричал:

— Там у берега полно Морских Змеев!.. Вода прямобурлит! И большие кальмары затеяли игры!.. Их нам не пройти!..

Капитан буркнул:

— А мы не пойдем. Я не буду рисковать кораблем. Вотчто, дружище, мы довезли тебя до острова, как я и обещал. Но дальше нам опасно…Мы дадим тебе лодку, поплывешь дальше сам. Ты здоровый, как-нибудь догребешь.

Я с ужасом смотрел на бескрайнее море. Остров кажется надругом конце планеты, а я что-то не помню, чтобы умел грести. Да еще мимоМорских Змеев, драконов и гигантских кальмаров, что с легкостью топят большиекорабли.