— Дом не был готов к приезду новобрачной, — сообщил Кэл икивнул на двойной шезлонг, стоявший неподалеку на веранде. — Коул привез егосюда из Далласа для тебя, — признался он. — Я еще никогда не видел ничегоподобного, а ты?

Повернувшись, Диана разглядела двойной шезлонг и кивнула сулыбкой:

— Только однажды.

— Ну, тогда тебе это не в новинку. А мне так и кажется, чтоон выставил прямо на веранду кровать! Я видывал кровати на верандах и прежде, —пошутил он, — но обычно из них выпирали пружины, а сверху был навален всякийхлам.

У Дианы упало сердце.

— Кэл! — негромко и предостерегающе произнес Коул. Дианасочла его возражение слишком запоздалым и нерешительным.

Соглашаясь на незапланированный медовый месяц на ранчо,Диана представляла себе, что он начнется немного позднее и гораздо болеемедленными темпами.

Ровно в половине девятого Кэл и Коул обменялись взглядами,Кэл взглянул на часы, быстро поднялся и объявил:

— Ну, мне пора за работу.

Поскольку он не работал, а за окнами уже стемнело, Дианадогадалась. Коул решил, что пришло время опробовать одну из многочисленныхновых горизонтальных поверхностей в доме, а Кэл не хотел мешать молодоженамзаботиться о продолжении рода.

Диана поднялась почти так же резко, как и он:

— Пожалуй, я приму душ и переоденусь во что-нибудь… почище!

Коул наблюдал, как она скрылась за дверью, и размышлял,почему Диана так отнеслась к предстоящей ночи наедине с ним. Он не сомневался,что она согласится лечь с ним в постель. Он был совершенно уверен…

Нет, он не был уверен ни в чем.

Несколько минут спустя он отправился на кухню за чаем сольдом и заметил, что дверь в спальню открыта. Один из чемоданов Дианы исчез, ашум воды слышался из ванной рядом со второй спальней. Он застыл с кувшином вруке, обдумывая увиденное. Отдельные ванные в кругу Дианы и даже в егособственном кругу считались практичным и распространенным удобством. Онапроявила воспитанность и утонченность. Или робость и попытку улизнуть от него.

Как правило, Коул выходил из самых запутанных ситуаций всчитанные минуты. Но сегодня ему никак не удавалось разобраться в намеренияхсобственной жены. Нахмурившись, он вошел в свою спальню, собираясь принять душ.Только сняв рубашку, он спохватился, что принимал душ за час до приезда Дианы.Теперь он вел себя, как взвинченный молодожен.

Вернувшись на кухню, он вылил чай и приготовил вместо негококтейль. Свой бокал он вынес на веранду и растянулся на двойном шезлонге.

Он чертовски хорошо знал, что Диана хочет его.

Их неудержимо влекло друг к другу.

Он предоставил ей выбор. Либо она до сих пор колебалась,либо приняла решение, нежелательное для него, и теперь пыталась уклониться отобъяснений.

На темном небе начали вспыхивать звезды, пока не засверкалироссыпью ярких драгоценных камешков, протянувшейся до горизонта.

В комнате для гостей Диана закончила причесываться и теперьраздумывала, во что одеться. Для халата было еще слишком рано, к тому же онказался ей вызывающе прозрачным. Диана остановила свой выбор на белых шортах иярко-зеленой шелковой рубашке. Вероятно, Коул ждет, что она появится в болееоткровенном одеянии, тонком и кружевном.

Она слегка подкрасила губы, но вспомнила о Коуле,предвкушавшем бурное продолжение их брачной ночи, и рука у нее затряслась так,что тюбик помады упал на пол. В ночь их свадьбы Диана забыла, кто она такая,где и с кем находится, но теперь она все знала и содрогалась от возбуждения инеуверенности.

Что она натворила? Зачем ввязалась в эту сделку? Взяв щетку,она снова принялась водить ею по волосам. Коул по-прежнему остается для неенезнакомцем, преодолевающим препятствия размером с гору без малейших усилий истраха перед возмездием.

Диана долго размышляла о них обоих. Бессмысленно скрывать,что после отъезда Коула из Хьюстона она вспоминала о нем тысячу раз на дню.Незачем отрицать, что при мысли о медовом месяце с Коулом у Дианы тряслисьподжилки. Но когда она наконец оказалась на ранчо, что-то испортило всюкартину. Несмотря на то что по закону они считались супругами, оба они несомневались: их брак — временное явление. Значит, в Хьюстоне Коул предложил,чтобы они на неделю предались оргии, сделав этот фарс более убедительным Онвысказал эту мысль и оставил слово за Дианой. И она согласилась.

Но сегодня она желает отказаться от прежних намерений.

Она не сдастся! Она предпочитает самостоятельнораспоряжаться своей жизнью и обычно прекрасно справлялась с этой задачей — заисключением случаев, когда в дело вмешивался Коул. Это следует прекратить.Давно пора преподать Коулу урок.

Приободренная этим решением, Диана положила щетку натуалетный столик и вышла из спальни.

В доме было темно, только под дверью комнаты Коула виднеласьполоска света. Предположив, что Коул принимает душ, Диана вышла на веранду.

Она приблизилась к перилам и оглядела холмы, купавшиеся влунном свете. Ее вернул к действительности низкий, колдовской голос:

— Не желаешь присоединиться ко мне?

Диана вздрогнула и обернулась. Коул возлежал в шезлонге,одетый только в брюки и туфли.

Она скользнула взглядом по бронзовой мускулистой груди имощным плечам, затем встревоженно всмотрелась в лицо. Он звал ее к себе. Онвышел сюда, ожидая ее. Сердце предательски загрохотало.

Диана напомнила себе о принятом решении.

— Это ни к чему, — ответила она с невольной улыбкой, котораяпридала ее отказу оттенок каприза и кокетства. Не в силах поправить дело,женщина улыбнулась еще раз:

— Пожалуй, я схожу за лимонадом.

Когда она проходила мимо шезлонга, Коул поймал ее за руку изаставил обернуться. В молчании он вглядывался в ее глаза, словно добиваясьответа, а потом медленно привлек к себе. Его голос прозвучал настолько мягко,что сопротивление Дианы было сломлено.

— Не играй со мной, котенок. — Он взял Диану за другую рукуи потянул на себя.

Диана упала на него, ударившись головой о грудь. Упершисьладонями ему в плечи, она приподнялась и уставилась на Коула в раздраженномнедоверии. Подняв правую руку, он нежно провел кончиками пальцев по ееобнаженному предплечью, не сводя с Дианы глаз. Его зовущие серые глаза ясноговорили. «Подумай хорошенько».

Чувственные губы Коула были так близко! «Подумайхорошенько».