– Таня, – сказал Андрей.

– Тина или Таня? – переспросил Антон.

– Таня. Какая, к черту Тина?

– Яки, атац! До вечера! Не торопись на трассе. Маста Фавсе равно непобедим.

– Яки, челло! – сказал Лучников.

Осталось полторы минуты до старта. Он включил свое СВ-радиои сказал Тане:

– Привет.

– Как дела? – спросила она.

– Нормально, – сказал он. – Найди Брука ивылетай на его вертолете в Сугдею.

– Но мы же иначе планировали, – запротестовалаона.

– Найди Брука и вылетай к финишу, – сказал онхолодно. – Все. Выключаюсь.

Еще за несколько секунд до старта он подумал о том, что любимаяего стала как-то странно строптива, вот и сегодня даже не хотела идти напраздник, едва не поругались.

– Старт!

Взлетели ракеты, и все машины тронулись.

Правила этого соревнования не ограничивали ни объемцилиндров, ни габариты машин. Хочешь – гонись на огромном «руссо-балте», этомчуде современного комфорта, хочешь – на двухместном, похожем скорее наштиблету, чем на автомобиль «миджиете». При желании даже все эти ужаснейшие«голубые акулы» и «желтые драконы», развивающие по дну соляного озера почти звуковуюскорость, могли выйти на старт «Антика-ралли», только что бы они делали навиражах Старой дороги?

Лучников не готовил свою машину специально к гонкам, невносил в нее никаких ухищрений, как делает большинство гонщиков. Его«турбо-питер» и без этого был едва ли не уникален, новинка и гордостьавтоконцерна «Питер-Авто» в Джанкое. Прошлой весной была выпущена малая партия,не более полусотни штук, разослана по всему миру перед началом рекламнойкампании. Все важные узлы аппарата были запломбированы престижной фирмой, дажемасло предлагалось сменить только после первых ста тысяч верст пробега.Конечно, в прежние времена Лучников не удержался бы и влез в брюхо своему«турбо», но сейчас он иногда с горечью думал, что в принципе ему и на гонку-тоэту наплевать, не будь она нужна СОСу, он ее бы даже и не заметил: онизменился, он думал о себе прежнем почти как о другом человеке, очарование,возникшее прошлой весной в Коктебеле, больше не возвращалось к нему, как многоон потерял и что он приобретает взамен – силу, власть, решимость? Грош этомуцена по сравнению с единым мигом прошлого очарования.

Яки, сказал он себе, разгоняя машину в голубое с золотомсияние, в котором уже через пять минут гонки стал проявляться силуэтЧатыр-Дага. Яки, мне нужно вывести вперед Володьку, вот моя цель, сейчас нетдругих целей, нет других мыслей, нет ничего.

Впереди, метрах в двадцати, шли всего три машины. Билли Хантв пятнистом своем «охотнике» стремился пристроиться в хвост гордо летящейторпеде Конта Портаго. Однако между ними несся ярко-оранжевый с зеленымоперением автомобиль. Это был, как догадался Лучников, тот самый «игл» фаворитаяки «непобедимого» Маета Фа. Эта птичка была явной неожиданностью для Ханта.Он, кажется, нервничал.

Лучников соображал: Конта Портаго тормознуть мне уже неудастся. Он, безусловно, выскочит первым на серпантин. Однако Билли с егопостоянной тактикой охоты, сейчас для меня уязвим, и Маста Фа мне поможет. Еслиже Портаго останется один, Ново-Сила на серпантине возьмет его без всякогосомнения.

Маста Фа несся с предельной скоростью и не давал Хантуобойти его, чтобы перестроиться и сесть на хвост Портаго. Билли начал чуть-чутьотставать, явно намереваясь пропустить вперед «игла» и выскочить к желаннойподжарой заднице своего соперника. Лучников поджал акселератор и пристроился всамый хвост Маста Фа. Увидел слева оскаленный рот Ханта. Теперь, для того,чтобы выскочить сзади к Портаго, южно-африканцу надо было притормозить слишкомсильно, и он рисковал попасть в сумасшедшую борьбу, перестройки и подрезки,основной группы гонщиков. Выход у него был один – выжать все из машины и обойтиМаста Фа хотя бы на десять метров. «Хантер» ушел влево, прямо к борту фриуэя,зазор между ним и «иглом» увеличился, но это позволило «иглу» еще немного уйтивперед. Билли, кажется, уже на пределе, подумал Лучников, а у меня еще естьзапас оборотов. Он ринулся в зазор между «хантером» и «иглом».

Несколько мгновений все три машины шли вровень. Лучников неудержался от любопытства, скосил глаза налево и увидел склонившуюся к рулюголову Ханта – тот явно злился. Скосил глаза вправо – вдохновенное, с пылающимиглазами лицо юного татарчонка. Мустафа, подумал Лучников, вот как его зовут.Какой же он яки – настоящий крымский татарин, может быть, с каплей греческойкрови. Они сейчас все переделывают свои имена, формируют нацию, наивные ребята– мой Тон Луч, этот Маста Фа… Он чувствовал, что обходит обоих, и у него всееще был запас. В последний момент Билли решил слегка его пугануть и чуть-чутьпереложил вправо. Бампер его чирканул по борту «питера». Запахло жженойрезиной, «питер» рявкнул, и «хантер» остался позади. Теперь Лучников ужеоттеснял «игла». В зеркало увидел, что Хант сбрасывает скорость, видимо, решиввсе-таки броситься сзади по диагонали фриуэя к своей жертве, по-прежнему несущемусяна сумасшедшей скорости Конту Портаго. Не успевает Хант! Сзади на него налетают«феррари», «мазды», «мустанги», «спитфайеры» и «питеры» основной группы. Ещесекунда – «хантер» поглощен основной группой. Полдела сделано – не менее минутывыиграно для графа.

Обходя довольно легко Маета Фа, Лучников успел глянуть внизс авиационной высоты фриуэя. На крутом завитке дороги он увидел яркое пятно«жигули-камчатки». Над ним висел вертолет Ти-Ви-Мига, видимо, режиссеррепортажа догадался, где собака зарыта.

Лучников нагло нажал на тормоза и увидел в зеркало, какрасширились от ужаса глаза малоопытного яки. Расстояние между ними несократилось. Видимо, Маста Фа тоже ударил по тормозам. Еще несколько секунд.Налетела сверкающая волна основной группы.