— Я все сделаю, Парис, — перебил он на удивление спокойно итвердо. — Все. Только объясни, что происходит.

— Сегодня ночью они расправятся со Слоан! Заставят еенаписать предсмертную записку с признанием в убийстве Эдит, а потом пристрелят.И сделают все, чтобы обставить это так, словно она покончила с собой, —выпалила Парис, почти ожидая, что он посмеется над ней или заставит всеобъяснять заново, пока последние минуты жизни сестры утекают, как песок междупальцев.

— Понятно. Скажи, кто эти «они», чтобы я сумел как можнобыстрее их нейтрализовать.

— Не знаю! Просто подслушала чужой разговор!

— И все-таки — кто же обсуждал эту животрепещущую тему?

Ну вот, минута настала. Теперь придется либо предать отца,либо навеки распроститься с сестрой. Отец… тот, кто вырастил ее, заботился… Новедь именно он не задумываясь обрек на смерть младшую дочь, чтобы спастигибнущий бизнес! И не слишком расстроился, узнав, что из-за этого проклятогобизнеса прикончили его бабку. А Парис так любила Эдит. И Картера. И… и Слоан!

— Парис! Я должен знать, кто в этом замешан, иначе вес можетплохо кончиться! — нетерпеливо повторил Пол.

Парис судорожно сглотнула и вытерла свободной рукой мокрыещеки.

— Отец. Отец и Гэри Дишлер. Я слышала, как они об этомговорили. Дишлер работает на каких-то людей, которых называет партнерами отца.Это они велели ему убить Эдит, и он послушался. — Теперь слезы ручьями лилисьпо щекам, и перед глазами все расплывалось.. — Они приказали ему позаботиться ио Слоан, но сам он не желает пачкать руки. Нанял каких-то негодяев.

— Спасибо, я узнал все, что необходимо. Жди моего звонка.

Парис положила трубку. Пол выручит Слоан! И арестует отца.

Она представила, как гордого красавца Картера Рейнолдсавыводят из дома в наручниках. Подумала о долгом судебном процессе,стервятниках-папарацци, гнусных обличениях в прессе. И, нажав на тормоза,прислонилась лбом к рулевому колесу.

— Прости, — громко сказала она. — Мне так жаль. Так жаль…

Вертолет ФБР стоял у пристани, по дороге туда Пол позвонил вполицейский участок Белл-Харбора. И к несчастью, тоже наткнулся на лейтенантаКарузо.

Ричардсон представился, но, прежде чем успел сказать хотьслово, Карузо обрадованно завопил:

— Это про вас писали в газетах! Вы и Слоан…

— Заткнитесь и слушайте! — прикрикнул Пол. — Она вопасности. Возможно, у нее в доме засада. На Слоан готовится покушение…

— Готов побиться об заклад, та баба, что мне звонила, навелашороху и у вас! Похоже, ей место в психушке, но я на всякий случай позвонилСлоан и все рассказал. Правда, у нее включен автоответчик, но…

— Она перезвонила вам?

— Пока еще нет. Но…

Пол лихорадочно пытался вспомнить, с кем еще из коллег Слоанпознакомился на вечеринке. Нужен надежный помощник. Да, тот, который заподозрилнеладное, внимательно присматривался к Полу и сумел отличить выстрелы отвзрывов петард. Как его там? , — Где Джессап?

— Уже освободился. Кого еще вам позвать?

— Ты, безмозглый ублюдок, если с ней что случится, ответишь!Немедленно подними свою задницу, разыщи Джессапа и попроси позвонить по этомуномеру!

В марте темнело довольно рано, и солнце уже клонилось кзападу, когда Парис свернула с шоссе на дорогу к Белл-Харбору. Она несколькораз звонила Кимберли, но дома никого не было. Вероятно, она еще на работе.Парис приказала себе не дергаться. Оставаться спокойной, придумать другойспособ связаться с сестрой.

Неожиданно она вспомнила, что мать служит в бутике и чтоСлоан упоминала имя владелицы. Такое старомодное… Парис еще расспрашивала отом, одежду каких модельеров предпочитает… Лидия!

Девушка немедленно узнала в справочной номер бути-ка. И едване вскрикнула от радости, когда хозяйка принялась ворчать, что Кимберли и безтого вечно названивают родственники и покупатели.

— Это Кимберли Рейнолдс, — послышался мягкий голос, вкотором звучали вопросительные нотки: очевидно, женщине не терпелось узнать,кому она понадобилась так срочно.

— Я… я Парис, Ким… мама…

— О Господи! Слава Богу! — охнула Кимберли. Парис включилагабаритные огни и снизила скорость.

— Я в Белл-Харборе. Мне нужно срочно найти Слоан.

— Она должна быть дома. Уже начало шестого, а Слоан сегодняработала в утреннюю смену, но когда ведется расследование, она обычнозадерживается.

— Я только что съехала с шоссе. Не могли бы вы объяснить,как лучше к ней попасть от… — Парис всмотрелась в уличный указатель, — ..отбульвара Харбор-Пойнт и развязки у шоссе.

Кимберли объяснила дорогу все тем же мелодичным голоском, дослез тронувшим сердце Парис, хотя та просто умирала от тревоги.

— Слоан обычно держит запасной ключ в таком месте, куданикто не догадается заглянуть, — добавила она. — Под цветочным ящиком. Если еееще нет дома, входи и подожди.

— Огромное спасибо, — чистосердечно поблагодарила Парис,сворачивая влево, и неожиданно поняла, что не хочет обрывать разговор. Первыйразговор с матерью. — Скажите, мне можно потом приехать и повидаться с вами? —нерешительно спросила она, заранее готовая к отказу.

Но мать громко шмыгнула носом и засмеялась.

—  — Я тридцать лет ждала этого вопроса. Тридцать лет! Ты…ты не забудешь?

— Ни за что.

Парис без труда нашла дом Слоан. В окнах горел свет. Надорожке стояла белая машина последней модели с необычными номерами «ПУБХ —031». Ни минуты не сомневаясь, что буквы обозначают «Полицейский участокБелл-Харбора», Парис остановила автомобиль у обочины, захватила сумочку и вышлана тротуар. Поднялся ветер, на землю упали первые капли дождя. Похоже, все былоспокойно и ничего не предвещало опасности. Парис решила постучать, немедленнопризнаться во всем и утащить Слоан из этого дома. Пол позаботится об остальном.

План казался достаточно разумным и легко выполнимым, нокаждый шаг давался Парис с необычайным трудом. Она уже поднесла руку к звонку,но, поколебавшись, огляделась. Справа, через дорогу, стоял ряд фонарныхстолбов, и в свете ртутных фонарей она увидела фигуру женщины, быстро шагавшейпо песку, а потом пустившейся бежать. Парис немедленно узнала сестру и такобрадовалась, что окликнула ее, не сообразив, что вой ветра и шум прибоя перекроютее голос.