Ной поспешно выключил телевизор. Как же он ее презирает!

И если бы не ее предательство… нужно признать, что онапросто великолепна!

Но тут он сообразил, что оставил наверху нужный отчет, иподнялся за ним. Пришлось рыться в многочисленных папках. Он уже закрывал стол,когда услышал доносившиеся снизу голоса. Подняв голову, Ной обнаружил стоявшегов дверях Пола Ричардсона. За его спиной переминались Кортни и Дуглас.

— Ной, — робко попросил отец, заметив, как зловеще сузилисьего глаза, — не мог бы ты хотя бы выслушать мистера Ричардсона?

Ной молча нажал кнопку переговорного устройства.

— Мартин, — велел он своему водителю-телохранителю, — в мойкабинет ворвались без спроса. Избавьте меня от незваного гостя.

Он вытащил из папки отчет, встал и двинулся к выходу.

— Попробуйте только моргнуть, Ричардсон, — вкрадчивопредупредил он, видя, что сестра и отец сочли за лучшее отступить. — Я посчитаюэто нападением и с огромным удовольствием сброшу вас с балкона. Надеюсь, мыдруг друга поняли?

Очевидно, на Пола ничуть не подействовала угроза, потому чтоон спокойно переступил порог, захлопнул дверь и повернул ключ в скважине, чемнадежно отсек бегущего на помощь Мартина. Прислонившись плечом к косяку, чтобыпонадежнее отразить любое нападение, он скрестил руки на груди и принялсяпреспокойно изучать Ноя.

За дверью слышались возбужденные голоса Кортни и Дугласа,убеждавших Мартина, что его помощь не нужна. Пол не сомневался, что Ной настенку лезет от злости и не задумался бы вступить в драку, но боится испугатьвпечатлительную пятнадцатилетнюю девчонку. Пусть Кортни и не увидит всесобственными глазами, но наверняка расстроится. Оставалось рассчитывать на то,что он сумеет утихомирить ярость Ноя.

— Ной, — дружелюбно начал Пол, — последние две недели яместа себе не находил. Говоря по правде, вот уже лет пять я не испытывал ничегоподобного.

Ной оперся бедром о письменный стол. На щеке нервно дергалсяжелвак: очевидно, он пытался понять, торчит ли еще за дверью Кортни. Полсообразил, что времени остается немного, и заговорил быстрее:

— Помните дело Зака Бенедикта?

Мейтленд смерил его пренебрежительным взглядом. Историяпрославленного актера и режиссера еще была свежа в памяти всех американцев.Бенедикта посадили в тюрьму по ложному обвинению в убийстве жены. Тот сумелсбежать и взял в заложники Джулию Мэтисон. Молодые люди полюбили друг друга, нотут вмешалось ФБР и Ричардсон снова арестовал Бенедикта в Мехико, где тот,рискуя жизнью и свободой, ждал Джулию в аэропорту. Омерзительная сцена захватамнимого преступника передавалась в репортажах по всему миру.

— Судя по гримасе, помните. Я был тем агентом, кто гонялсяза Бенедиктом. Привез Джулию Мэтисон в Мехико, убедив, что Бенедикт —преступник. Использовал ее в качестве наживки.

— Интересно, — бросил Ной, — удалось вам поймать хотя быодного настоящего преступника или проще сажать невиновных?

— Удалось, не сомневайтесь. Но промахи бывают. Как в вашемслучае. И в случае Бенедикта. После того как Зака оправдали и освободили, яприехал и сумел помирить его с Джулией. Он простил ее.

— И какого черта вы все это мне тут плетете? Что общего уменя с Бенедиктом?

— Не торопитесь и выслушайте. Повторяю, я беззастенчивоиспользовал как Джулию, так и Слоан. Но между девушками все же есть огромнаяразница. Джулия поверила, что Бенедикт виновен. Слоан и слышать ничего не захотела.

Заметив, что Ной заинтересованно прислушивается, Пол сделалвид, будто не заметил промелькнувшей в его глазах искорки, и очертя головуринулся в бой.

— Честно говоря, я и не пытался. Слоан приехала в Палм-Бич,чтобы помочь мне вывести на чистую воду Картера. Она понятия не имела, что; помоему мнению, именно вы привозите Рейнолдсу наличные, которые тот потомотмывает для картеля. Я намеренно держал ее в неведении, по несколькимпричинам. Во-первых, Слоан — идеалистка. Кроме того, она до безумия преданнасемье и очень умна. И если бы заподозрила, что я выкачиваю из нее компромат навас, скорее всего плюнула бы мне в лицо и разоблачила бы меня, лишь бы непричинить вам вреда.

— И я должен верить этой чепухе?

— Но к чему мне лгать?

— Потому что вы хитрый, пронырливый сукин сын.

— Похоже, Кортни разделяет ваше мнение, — сухо заверил Пол,— правда, выражается чуть повежливее, но тон и смысл абсолютно одинаковы.Однако мы отклонились от предмета нашей беседы. Видите, ли, Джулия предалаБенедикта и едва не умерла под грузом вины. Она была готова вынести все: гневЗака, отказ видеть ее, лишь бы он позволил ей объясниться. Слоан, напротив, нев чем каяться. Она так же горда, как вы, поэтому хорошенько подумайте, преждечем сделать следующий шаг. — И, оттолкнувшись от двери, добавил:

— Знаю, вам есть над чем поразмыслить. У вас еще полчаса,чтобы решить, стоит ли исковеркать свою жизнь и жизнь Слоан или еще можно всеисправить.

— И что вы, спрашивается, хотите этим сказать?

— Она ждет вас на «Призраке». Так что не делайтеопрометчивых поступков. Запомните, она не станет молить о прощении. Такие, какСлоан, не унижаются. Просто хочет сказать, что жалеет о случившемся, пришлапопрощаться, как принято между порядочными людьми.

Пол распахнул дверь и вышел, но на полпути обернулся.

— И еще одно, — с улыбкой сообщил он. — Мы с Париссобираемся пожениться, несмотря на то что, к своему огромному сожалению, яобнаружил, какая у нее тренированная правая рука. Что взять с теннисистки!

И тут до Мейтленда дошло.

— Она отвесила вам оплеуху? — хладнокровно осведомился он.

— Совершенно верно.

— Почему?

— Я обвинил ее в убийстве Эдит.

— Достаточно веская причина, — с горьким удовлетворениемконстатировал Ной.

— Да, а часом ранее ее сестрица едва не послала меня внокаут. У нее реакция куда лучше, чем у Парис! Мейтленд едва заметно приподнялброви:

— Слоан тоже дала вам пощечину?

— Нет. Врезала хуком справа, да так, что я еле удержался наногах.

— За что?!

Пол сокрушенно покачал головой:

— Узнала, что, хотя и невольно, помогла мне прижать вас кногтю.

Ну вот, он сделал что мог. Будем надеяться, что всеобойдется. Правда, судя по бесстрастной физиономии Мейтленда, не многогодобился.