—Роберт, разденьтесь!— крикнула ему Ирина, высунувшись по пояс из-за стойки, но он лишь помахал ей рукой и, послав обворожительную улыбку, скрылся в лифте. На пятом этаже Роберт проскочил мимо пустовавшего поста медсестры, ввалился без стука в палату номер один и застыл в дверях, потеряв дар речи.

Юля стояла у окна, как и в тот день, когда он ее потерял, казалось, навсегда. Распущенные золотистые волосы касались обнаженных плеч, а грудь призывно манила, вздымаясь при каждом вздохе. Во рту у него все пересохло: «Платье цвета индиго… Ты была в нем, когда я сделал тебе предложение,— Роберт скользнул взглядом по ее ногам.— И те же лаковые туфли на высоких каблуках. Как ты стоишь на них после всего, что случилось, моя прекрасная леди Винтер?». Юля смотрелась странно в окружении безликой палаты, словно очутилась здесь случайно и казалось вот-вот исчезнет.

—Львенок!

Роберт не услышал, а прочитал это по ее губам. В Юлиных глазах он увидел любовь и прощение, радость и боль. И только сейчас понял, сколько нежности вкладывала Юля в некогда презираемое им прозвище.

Он швырнул на кровать кожаный портфель и хризантемы, и заключил ее в объятья.

—Джу, любимая,— хрипло бормотал он по-английски точно в бреду, и слова царапали ему горло.— Прости меня, пожалуйста. Я сам не знаю, что тогда на меня нашло. Чувство вины, ревность, страх снова оступиться и подвергнуть тебя опасности.

—Но ты же обещал,— шептала Юля, запрокинув голову назад.— Вместе навсегда.

Он покрывал тонкую шею поцелуями, пьянея от аромата волос, тела и духов:

—Так легко меня отпустила. Мне показалось, что ты не любишь своего львенка, только пытаешься полюбить, но считаешь слабаком. Все так запуталось, моя милая Кэнди. Кэнди,— повторил Роберт и, выпрямившись, провел тыльной стороной ладони по ее щеке.— Можно я буду так тебя звать?

Юля отшатнулась и выдавила одну из знакомых ему дежурных улыбок.

—«Принцесса» мне нравилась больше.

—Опять блочишь меня?— в шутку нахмурил он брови.

—Хорошо,— выдохнула она.— Ты ведь не просто так решил меня назвать?

—Сын Виктора, Артур знает тебя,— улыбнулся Роберт, удерживая ее в своих объятьях.— А ты его нет. Он рассказал мне о твоем втором имени, оно классное. Я знаю, что ты работала танцовщицей, и…

—Расхитительницей чужих сердец?

—Это я и без него знал! Что касается танцев, то поверь — в нашем с тобой доме хватит места для жарких приватов. Ты будешь танцевать только для меня, согласна на такой ангажемент?

Юля положила ему руки на плечи и улыбнулась.

—И чтобы никогда не смела сомневаться во мне, договорились?— Роберт опустил руки ей на поясницу, нащупал указательными пальцами позвоночник, платье стало немного велико Юле в талии: «Совсем исхудала моя девочка».

— Я испугалась, что это ты…

Он приник к ее губам, не дав закончить. Он всем сердцем желал поверить в то, что дела пошли на лад, прижимая к груди, ставшее таким хрупким, тело. Роберт прерывался лишь для того, чтобы вновь увидеть сияющие от счастья глаза. Затем касался горячих губ кончиком языка и вновь растворялся в сладком поцелуе.

—Уедем отсюда,— попросила Юля, когда он спустился к шее, ощущая бешеное биение пульса под тонкой атласной кожей.

—Да, любимая, скоро уедем,— ему хотелось сорвать с Юли одежду и уже не останавливаться.

—Роберт!— окрик немного отрезвил его.— Я сняла для нас номер в гостинице, и мы немедленно уедем отсюда.

Он ошарашенно посмотрел на нее.

—А тебя отпустят?

—А мы разве будем кого-то спрашивать?— Юля вынырнула из его объятий и, подхватив с постели хризантемы, вдохнула их аромат.— Эти цветы всегда мне напоминают об осени, ранней красивой осени с ее яркими красками и томлением духа. Мы познакомились с тобой в самую прекрасную пору, мой король лев!

—Меня повысили в ранге?— Роберт только сейчас обратил внимание на то, что Юля еще до его приезда собрала вещи и поставила сумку около выхода.

—Тебя возвели в него в первый же день,— подмигнула ему Юля и сунула подмышку небольшой пакет.— Поехали?

—Ты, может, наденешь что-нибудь еще?

—Надену,— улыбнулась Юля.— Бери сумку, спускайся и выходи на улицу.

У Роберта перевернулось все внутри.

—Пойдешь налево до угла здания, увидишь служебный выход. Жди меня там внизу.

Юлин взгляд подсказал, что лучше с ней не спорить сейчас. Роберт подхватил сумку с ее вещами, портфель и направился к выходу.

—Цветы возьми с собой, пожалуйста.

Он обернулся, и Юля с улыбкой сунула букет ему в руки.

—Теперь иди,— подмигнула она ему.— Только отцу не звони пока.

Роберт прошел к лифту, медсестра так и не вернулась на пост. Ему показалось это странным, но мысли его сейчас были заняты Юлей: «Что это? Женский каприз или обстоятельства толкнули ее на побег?». В раздумьях он спустился на лифте вниз, вышел на улицу и замер от удивления. Снег крупными хлопьями валил с темного неба, куполом накрывшего все земное. Снежинки медленно кружили в воздухе, оседали на мокрый асфальт и растворялись в лужах, чуть коснувшись их зеркальной поверхности. Звенящую тишину разрезал звук сирены, подъехавшей к воротам больницы машины скорой помощи, и Роберт поспешил в сторону служебного выхода.

Он переминался с ноги на ногу на углу дома уже минут десять, поглядывая на часы. Наконец скрипнула дверь, но вместо Юли вышла толстая санитарка в бесформенном синем халате, такого же цвета шапке и с маской на лице. В руках она сжимала пакет с мусором и блестящий бак с медицинскими отходами. Кряхтя, санитарка спустилась по лестнице и по-старушечьи поковыляла к помойке. Роберт уже хотел отвернуться, но взгляд его упал на непропорционально тонкие ноги этой женщины, немного выглядывающие из-под халата и болтающиеся в резиновых сапогах не по размеру.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Он пошел следом за ней и свернул за кирпичную ограду помойки.

—Как ты узнал?— рассмеялась Юля, стягивая с себя халат и разматывая полотенца с рук. Ее талию обхватывала простынь в несколько слоев.

—Для толстой старушки уборщицы у тебя слишком очаровательные ножки,— Роберт не знал смеяться или снова расстраиваться. Теперь он воочию убедился, что дурь из Юли ему придется выкуривать еще очень долго.