Как все и ожидали, вскоре Венанция из всех кандидатов выбрала самого родовитого – Лана Вульпеса. Кайден предполагал, что Лесьяр мог пообещать ей месть Канисам как плату за этот брак, но надеялся, тому хватит ума не выполнять глупые капризы полубезумной девицы.

Свадьбу назначили на день совершеннолетия Венанции, коронацию – сразу после этого, примерно через час после момента рождения принцессы, чтобы совершеннолетие к ритуалу принятия силы наступило наверняка.

Единственное, что смог сделать Кайден – это заручиться поддержкой аристократов, заплатить стражникам королевского замка, и избежать посещения бракосочетания, прислав вместо себя Борво.

Но на коронацию нужно было явиться лично и вместе с женой – для принесения вассальной клятвы. В этот день с утра Кайден никак не мог избавиться от мрачного настроения.

Его нервировало всё.

Хотелось схватить Эйну, усадить на Тарана и бежать из столицы, но это было равносильно объявлению войны остальному королевству.

И всё же, вынимая из сейфа копии герцогских корон для выхода на столь торжественное мероприятие, Кайден подумывал о побеге.

Драгоценные символы власти из серебра и чёрных опалов с жемчугом и бриллиантами сверкали на бархате подушек.

Мужскую корону Кайден сразу надел себе, а женскую – тонкий ободок с похожими на перевёрнутые сердца зубцами – взвесил в руках. Настоящие короны Канисов – золотые – хранились в родовом замке и по традиции его не покидали.

«Как там Кунмаэль?» – подумал Кайден с тоской. Он хотел увидеть брата, но ощущал некоторое стеснение от того, что начал готовить того к принятию герцогского титула, а теперь придётся оставить его при себе всего лишь военным или казначеем.

Бриллианты и перламутр добавляли блеска короне в руках Кайдена, он вышел из кабинета в спальню, где служанки застёгивали на Эйне драгоценные браслеты и пояс с длинным, тоже украшенным чёрными опалами хвостом. Голубое платье с зелёным сюрко ей шло, но Кайден пожалел, что сегодня Эйна не могла быть в красном.

Она повернула к нему голову и улыбнулась. Эйна была ослепительно прекрасна: тёмные волосы, забранные чуть вверх, лаково блестели, на гладком лице алел румянец, яркими были её соблазнительные пухлые губы. И только большие сверкающие, точно драгоценные камни, глаза выражали то же беспокойство, что съедало сейчас и Кайдена.

Оба они не желали ехать в королевский замок.

– Ты прекрасна, – Кайден улыбнулся и подошёл. Эйна разглядывала корону в его руках. Он позволил полюбоваться и только после этого поднял символ герцогской власти и возложил ей на голову. – Золотая больше тебе подойдёт.

Увы, но одним из знаков подчинённости герцогов королевскому роду было то, что свои золотые атрибуты власти на королевских землях им приходилось заменять на серебряные.

«И рубины больше бы подошли к этим алым губам, – подумал Кайден. – Кажется, в родовых украшениях был рубиновый комплект».

Впрочем, чёрные опалы своим загадочным блеском с разноцветными вкраплениями тоже подходили Эйне. А по мнению Кайдена без всего этого, обнажённая в его постели Эйна во сто крат краше, чем в самом прекрасном одеянии любого цвета.

Служанки суетливо принялись закалывать вокруг короны шпильки. Кайден в это время забрал с бархатной подложки на кровати свои перстни, браслеты и герцогскую цепь с эмалевым гербом по центру.

– Я чувствую себя так, словно закована в полную броню, – вздохнула Эйна.

От брони на ней была только спрятанная под платьем тонкая кольчуга. Напитанная магией Кайдена, она сможет остановить и арбалетный болт, и лезвие меча. По весу кольчуга как раз равнялась короне с браслетами, ожерельем и поясом герцогини.

– А я говорил, что быть моей женой тяжело, – Кайден постарался за шуткой скрыть нервозность. Улыбнулся. – Впрочем, я был недостаточно красноречив, описывая все возможные сложности.

– Да, вы коварны, герцог Кайден, – усмехнулась в ответ Эйна.

Но он уловил её волнение и взял за руку, унизанную перстнями.

– Всё обойдётся, – прошептал Кайден.

– Ты тоже будь осторожен, – Эйна сжала его пальцы.

И Кайден с сожалением вспомнил прежнего короля и его сыновей – с ними бы таких проблем не возникло.

***

Ехать в тюрьму и то было спокойнее, чем на злосчастную коронацию.

Таран выбрался из конюшни, скулил, перебирал лапами и пытался преградить нам путь – словно не хотел отпускать.

Охранники, следовавшие за нашей открытой герцогской каретой, были мрачнее туч и уныло косились на приближающийся королевский замок.

Слуги, несущие приготовленные для королевы с королём подарки, поджимали губы и с трудом держали плечи расправленными.

Стражники на воротах и во дворе королевского замка, королевские слуги – все бросали на нас странные взгляды.

Гости, тоже следовавшие в тронный зал, улыбались нам натянуто и шушукались между собой.

Похоже, все причастные к королевскому замку ожидали ответного хода Венанции.

Конечно, ведь Кайден не просто уступил победу Лану Вульпесу, а сделал это столь демонстративно, что даже я бы подумала о мести, чего говорить о Венанции?

И всё же пока ничего даже отдалённо угрожающего не происходило.

Вместе с другими гостями мы проследовали в тронный зал. Как и другие представители герцогств подошли к огороженному пламенем возвышению.

Пламя полыхало, отбрасывая на пол нежные оранжевые блики, и будто приветствовало.

Шу-шу-шу – неслось от толпы гостей. Несколько раз я уловила наши с Кайденом имена.

Возле возвышения уже стояли Лесьяр Вульпес с супругой – их герцогские короны были с жёлтыми камнями, а у Тэзунка Экуса и его жены в коронах блестели голубые камни. Последним явился бледный Схеней в герцогской короне с изумрудами. Встав на место рядом с нами, он выдохнул:

– Успел.

Кайден несколько неуверенно похлопал его по плечу. И Схеней кивнул. Глухо, чтобы другие не услышали, сказал:

– Про Змеемордого знаю. Спасибо. Теперь его поведение мне понятно.

Кайден тоже кивнул. И в этот момент они были похожи на братьев.

Герцогские слуги с выложенными на бархатные подушечки дарами выстроились за нашими спинами, готовые в нужный момент подойти. Кайден чётко рассчитал время, чтобы мы не оставались в замке дольше необходимого, поэтому ожидание возле трона не должно продлиться долго.

Прочие аристократы и их слуги с дарами поджимали нас с одной стороны. С другой достаточно близко колыхалось охраняющее трон пламя. Краем глаза я улавливала движения огня, чем-то похожие на призывные взмахи рукой. Трепет оранжевых языков притягивал взгляд, завораживал. Голова стала медленно поворачиваться.

Загудели рожки, и рокот голосов сначала ударил по барабанным перепонкам – надо же, я его совсем не замечала – и начал стихать.