– У меня к тебе только один вопрос, – проговорилон. – Ты слуга Черного Мага?

Колдун медленно раздвинул губы в мрачной ухмылке.

– Я никому не служу, – прозвучал его холодныйнечеловеческий голос. – Но власть Черного Мага признаю. Почему? Да хотя быпотому, что его сила во много раз больше моей.

– Хорошо, – одобрил Олег, – хорошо, когдапризнается какая-то власть. Власть – это порядок.

Колдун мерил его насмешливым взглядом.

– Я даже знаю, что ты скажешь дальше, – произнесон.

– Что? – спросил Олег.

– Ты заявишь, что я должен признать твою власть, –сказал он размеренным голосом. – Ты это должен сказать, иначе бы сразу всеначал крушить и рушить.

Барвинок удивленно воззрилась на волхва, он кивнул судивлением в зеленых глазах.

– Ты умнее, – сказал он с почтением вголосе, – чем я думал. И прозорливее. Значит, ты заранее обдумал ответ?

– Да, – ответил колдун. – Вот он…

Барвинок охнула и закрылась рукой от внезапного огня, чтоохватил всю комнату. В лицо полыхнуло настоящим жаром, колдун с торжествомпотрясал обеими руками. С потолка и стен выстреливались шипящие, как громадныезмеи, струи оранжевого пламени, но, странное дело, Барвинок чувствовала жар, ноне такой, чтобы обожгло кожу или воспламенило одежду.

Олег недобро ухмылялся, медленно разжал кулак. На его ладонипульсирует, как крохотное сердце, амулет размером с лесной орех, багровый,словно раскаленный уголек из костра.

– Тебе не повезло, – сообщил он без всякогозлорадства, – как раз на этот случай у меня защита.

Колдун напрягся, лицо его перекосилось, он дико вскрикнул:

– Но от этого… нет!

С потолка обрушилась огромная, сверкающая в багровом светельдина, что должна заполнить всю комнату от стены до стены. Олег не сдвинулся сместа, продолжал смотреть на колдуна насмешливо и даже с некоторой печалью.

– Представь себе, есть, – ответил он.

Льдина превратилась в облако шипящего пара, словно наогромную раскаленную сковороду плеснули воды. На Барвинок посыпались горячиекапли.

Олег сделал быстрый шаг к колдуну.

– Мой ход, – сказал он.

Он уже не опирался на посох, а держал его, как воин копье.И, еще не закончив говорить, с силой ударил тупым концом в живот. Колдун охнули согнулся, Олег молниеносно развернулся вокруг своей оси, второй ударобрушился на голову.

Колдун рухнул вниз лицом с таким грохотом, что вздрогнулався комната, а стол подскочил. Из кувшина плеснула желтая жидкость, настолешнице заплясали зеленые огни, побежали по ножке стола на пол.

Барвинок боязливо смотрела на этого грозного ивеличественного человека, сейчас раскинувшего беспомощно руки. Под ним быстрорастекается темно-красная лужа, а волхв словно и не рад победе, смотрит все также невесело, только отступил от странной жидкости, что растекается по плитампола слишком быстро.

– Как нехорошо, – произнес он с сожалением. –Умный же человек…

– А ты? – спросила она нервно.

Он виновато опустил голову.

– Я еще умнее, что понятно… Но, как два дурака, деремсяпросто и по-мужицки.

Она сказала ядовито:

– А ты хотел по-женски?.. Что это течет под ноги? Ябоюсь!

– Не знаю, – ответил он невесело, зеленые глазавсе еще не отрывали взгляда от распростертой фигуры. – Да и знать не хочу.

– Какой ты нелюбознательный, – упрекнула онанервным голосом, только бы что-то говорить, иначе увидит, как у нее мелко-мелкотрясутся губы, а колени дрожат.

– Даже странно.

Тело колдуна задергалось, одежда на нем моментально истлелаи рассыпалась серыми хлопьями пепла. Плоть испарялась медленнее, над неюклубился серый туман, Олег наблюдал очень внимательно, а когда на полу осталсясерый, изуродованный болезнями скелет, тяжело вздохнул и буднично отряхнулладони.

– Все то же, – буркнул он. – Как они любятходить протоптанными тропками! Никакого воображения.

Она проблеяла:

– А что… должно… быть?

Он сдвинул плечами.

– Не знаю. Но хоть что-то! Почему все хватаются засамый простой вариант и не хотят хотя бы продумать дальше?

– А тебе нужны неожиданности? – спросила онапугливо. – Неожиданное и так случается в жизни чаще, чем ожидаемое!

– Это для кого как, – сообщил он. – Я вотдавно уже не вижу ничего нового. А хочу!

Струйка со стола продолжала сбегать на пол все так же бурно ибезостановочно, словно он опрокинул не кувшин, а котел царя Арианта. Огоньки неказались опасными, но в этой странной луже, как устрашенно заметила Барвинок,тают даже камни, словно это не монолитные глыбы, а мед в горячей воде.

Олег проследил за ее взглядом.

– Ты права.

– Ну да, – сказала она дрожащим голосом. –Как всегда!.. А в чем?

– Надо выбираться.

– Как? – сказала она испуганно. – Эта лужаперекрыла дорогу…

– Вот так, – ответил он.

Она вскрикнула, его сильные руки бесцеремонно ухватили ее,она ощутила толчок, а навстречу ринулась стена. Она в ужасе вытянула руки,решив, что волхв ее швырнул к выходу, однако ладонями все еще упиралась в егокаменную грудь и сообразила, что он ухитрился перепрыгнуть широкую лужунепонятной и потому такой страшной жидкости, не выпуская ее из рук.

Еще одна дверь, Барвинок надеялась, что волхв откроет, неопуская ее на землю, однако он опустил на пол, придержал заботливо, словнопоставил столбик без опоры и не уверен, что тот сразу же не упадет, и лишьтогда с силой пнул дверь.

Она с треском слетела с петель, ее пронесло почти досередины комнаты, но блеснул короткий огонь, и на пол с шипением вместомассивной двери обрушились горящие угли, соединенные раскаленными полосамиметалла, и оплавленная ручка.

Барвинок сжалась в ком, волхв вздохнул:

– Да, никакой выдумки…

Она пискнула пугливо:

– Это же хорошо?

– Нет…

– А зачем тебе неожиданности?

– Чтобы не распускаться, – ответил он. – А товот уже пузо начинает расти…

Она посмотрела на его живот, плоский и в ровных кубиках,подумала с надеждой, что волхв сострил, но перевела взгляд на его скорбное иочень серьезное лицо, ну да, сострит, скорее начнет острить пол, по которомуидут…

Его пальцы снова нащупывали нужный амулет, Барвинок пошла заним со страхом, при каждом шаге горбилась, как черепашка, и втягивала голову вплечи, но ни огня, ни вспышки. Из щелей в стене высунулись было остриядротиков, но Олег укоризненно покачал головой, и они стыдливо втянулись обратнов норы.