Кто сказал, интересно, подумала Полли.

– Если «азку» снять, то больной возвращается в изначальноесостояние, и потребуется новый, такой же длительности, период времени, чтобыдобиться достигнутого улучшения.

Полли рассмеялась. Она не смогла удержаться и была рада, чтомистер Гонт присоединился к ней.

– Я понимаю, что вас насмешило, но я всего лишь хочу помочь,всей душой, – сказал он. – Вы верите?

– Верю, – искренне призналась Полли. – И благодарю. Но когдаона вышла в его сопровождении из магазина, ей пришлось призадуматься. Например,о том, что находилась в полутрансе, когда Гонт надел на нее цепочку. О том, чтоона с таким ужасом ожидала его прикосновения, что совершенно не совмещалась сдружеским чувством беспокойства и заботы, которое он распространял над ней,словно ауру.

Неужели он и в самом деле загипнотизировал ее? Глупостькакая-то…

Она попыталась вспомнить, как себя чувствовала, когда ониобсуждали «азку», и не могла. Если он действительно это сделал, то наверняка неслучайно и с ее помощью. Конечно. Она была к этому готова под воздействиемогромного количества выпитого перкодана. Вот это ей больше всего не нравилось влекарствах. Нет, возразила самой себе Полли. Это ей не нравится, во-вторых.

А, во-первых, то, что они далеко не всегда выполняютвозложенную на них задачу, вот что самое отвратительное.

– Я бы отвез вас домой, если бы водил машину, но, ксожалению, так и не научился, – сказал мистер Гонт.

– Все в порядке, – сказала Полли. – Не беспокойтесь. Я вамочень благодарна.

– Поблагодарите, если поможет. Желаю доброго дня.

И снова воздух наполнился воем сирен. Он доносился свосточной части города, со стороны улиц Элм, Уиллоу, Понд, Форд. Поллиповернулась туда лицом. Было нечто в этом вое, особенно в такой тихий день, чтовызывало тревогу. Тревожные мысли – не только образы – о надвигающейсяопасности.

Вой постепенно затихал, раскручиваясь, как невидимая пружиначасового механизма.

Она повернулась, чтобы поделиться впечатлениями с мистеромГонтом, но дверь оказалась запертой и на ней висела табличка

ЗАКРЫТО

Табличка медленно покачивалась на веревочной петле междуспущенной шторой и стеклом. Он скрылся в магазине, пока Полли смотрела в другуюсторону, так тихо, что она не услышала и не заметила.

Полли медленно пошла домой. Не успела она дойти до концаМейн Стрит, как еще одна машина, на этот раз принадлежавшая Полиции Штата,пронеслась мимо нее.

19

– Дэнфорт?

Миртл закрыла за собой входную дверь и прошла в гостиную.Она долго мучилась, вытаскивая из замочной скважины ключ, оставленный тамКитоном.

Под мышкой у нее была зажата кастрюлька-фондю.

– Дэнфорт, я пришла!

Ответа не последовало, и телевизор не работал. Странно, онтак торопился, чтобы попасть вовремя к началу футбольного матча. Она подумала,не пошел ли он смотреть футбол к кому-нибудь из соседей, к Гарсонам, например,но ворота гаража были закрыты, а это, значит, машина на месте.

Пешком Дэнфорт не ходил никогда, если в этом не былонеобходимости.

Особенно по Касл Вью, тянувшейся по довольно крутому склону.

– Дэнфорт, ты дома?

Молчание. В столовой один стул перевернут. Сдвинув брови,Миртл поставила кастрюльку на стол и поправила стул. Первые нити беспокойства,тонкие и прозрачные, как паутина, натянулись в душе. Она подошла к кабинету.Дверь оказалась запертой. Миртл прижалась к ней ухом и прислушалась. Она былауверена, что слышит слабый скрип кресла. – Дэнфорт, ты здесь?

Нет ответа… но ей показалось, что из-за двери донеслосьпокашливание. Беспокойство перерастало в тревогу. Последнее время Дэнфортнаходился в нервном напряжении – он единственный из всех сотрудников городскойуправы работал в полную силу. а весил при этом гораздо больше, чем нужно приего росте. Что если у него случился сердечный приступ? Что если он лежит там,на полу? Если тот звук, который она приняла за кашель тяжелое дыхание?

Прекрасное утро и начало дня, проведенные сообща, подсказывалитакое завершение, как вполне возможное. Начали за здравие, кончили за упокой.Она взялась было за ручку двери, но тут же отдернула руку и прижала к горлу. Унее уже был достаточный опыт подобных попыток войти к Дэнфорту в кабинет безстука, чтобы больше никогда этого не делать. Никогда, никогда, никогда она невойдет в его святая святых без приглашения.

Да… но если у него инфаркт… а если… или… Она вспомнилаперевернутый стул, и беспокойство снова захлестнуло ее.

Предположим, он пришел домой и вспугнул грабителя? Вдругграбитель стукнул Дэнфорта по голове и отволок его, без сознания, в кабинет?Она забарабанила в дверь.

– Дэнфорт? С тобой все в порядке?

Молчание. Тишина в доме, нарушаемая лишь тихим тиканьемстарых дедушкиных часов в гостиной и… да, она теперь полностью в этом уверенапоскрипыванием кресла в кабинете. Миртл снова потянула за дверную ручку.

– Дэнфорт, с тобой все в…

Пальцы уже обхватили ручку, когда из-за двери послышался егоразъяренный крик, заставивший Миртл отшатнуться с испуганным всхлипом.

– Оставь меня в покое! Неужели ты не можешь оставить меня впокое, тупица?

Миртл застонала. Сердце колотилось высоко, почти в горле.То, что она услышала, не было неожиданностью: все та же ярость и ненависть вголосе. Но после такого прекрасного дня, проведенного вместе, он не мог ееоскорбить больше. Даже если бы все лицо изрезал бритвой.

– Дэнфорт, я думала тебе плохо… – голос ее звучал так тихо,что она сама еле слышала.

– Оставь меня в покое! – Теперь он стоял уже прямо задверью, она поняла это по звуку.

О, Господи, неужели он сошел с ума? Может так быть? Как этоможет быть? Что случилось после того, как он высадил меня у Аманды?

На эти вопросы она не могла найти ответов. И тогда онаподнялась наверх, достала из шкафа в швейной комнате новую куклу и пошла вспальню.

Сняв туфли, Миртл легла на постель со своей стороны иположила куклу рядом.

Откуда-то издалека доносился перекликающийся вой сирен. Онане обращала на него внимания.

Их спальня была прелестна в это время дня, полна яркогооктябрьского солнца. Но Миртл этого не замечала. Она видела лишь непрогляднуютьму. На душе у нее камнем лежало горе, горе, которое не могла развеять дажепрекрасная кукла. Ощущение Несчастья, беды забило ей горло и не давало дышать.