Высоко в небе, почти на пределе видимости она различилапризрачный корабль.

Его раскачивало будто в бурю. Она не так уж много знала отаинственном судне, но догадывалась, что это явление необычное. «Отчаяние»сражался с могучей силой, и этой силой, очевидно, был Сын Мрака. Он не был ещепокорен, а значит, Голландец все еще находился в опасности.

А она ничем не может ему помочь. Может только смотреть.

Тут взгляд ее упал на искаженные отражения в стекле.

Майя обернулась, почувствовав облегчение от того, что втакой момент может опереться на Гилбрина. Может быть, он найдет решение.

Удар по лицу был нанесен с такой силой, что она выпала бы изокна, если бы нападавший не схватил ее за руку и не втащил обратно вразваливающийся приют.

Майя всмотрелась в искаженные черты своего отца. По вискуего стекала кровь.

— Разве я не учил тебя быть внимательной, дорогая дочка? —Он снова ее ударил. — Ты мне сейчас нужна. Слушайся, иначе будет хуже.

В ее затуманенной болью голове всплыла мысль, что Августлишен большей части своей силы. Однако она подозревала, что, с силой или безсилы, сейчас он не блефует.

— У тебя есть выбор, детка, — продолжал де Фортунато,схватив ее за волосы. — Ты идешь со мной и, может быть, останешься в живых. Тыотказываешься или же выкидываешь какой-нибудь фокус, и тогда я скормлю тебя им.

«Им» — это были два Рошаля с клешнями вместо рук.

Может, единственные оставшиеся Рошали. Вероятно, они быличастью той небольшой группы, что отправилась за ее отцом… Как же Август, необладая ментальной энергией, сумел не только не дать им себя убить, но иобратить их в своих слуг?

— Выбор за тобой, Майя, дорогая. — Август де Фортунатоулыбнулся. — Ах да. Следует упомянуть, что твоему старому возлюбленному былпредложен такой же выбор. Он выбрал не правильно. — Отец Майи щелкнул пальцами.

Один из Рошалей поднял клешню. На кончике висел кусокрубашки Гилбрина.

Он был в крови.

Гилбрин мертв. Голландец потерян навсегда.

— Как ты смеешь? Как ты смеешь? — закричала Майя.

Она стукнула отца кулаком в грудь. Гнев придал силу ееудару. Август де Фортунато отлетел назад к самой стене, теперь уже стене офиса,которая и прервала его путешествие. Стена на мгновение возникла, когда ренегатоб нее стукнулся, и снова пропала, едва он скользнул на пол. Там, где онприземлился, вместо сияния обители Черного Принца появился обычный ковер.

— Не стойте там как олухи, вы, кляксы-переростки! — закричалде Фортунато. — Если хотите, чтобы ваш повелитель вернулся, заставьте еепомочь!

Рошали потрусили в разные стороны, пытаясь зайти с флангов.Гнев все еще клокотал в душе Майи, хотя потеря мрачного обветренного скитальцавызывала его даже в большей степени, чем смерть верного Гилбрина. Она не желаларазбираться в своих эмоциях, важно было лишь то, что можно без всяких сожаленийдать волю своему гневу.

— Я вами уже сыта по горло, — спокойно сказала Рошалям Майя.— Вы не принадлежите этому миру и никогда не принадлежали.

Одно из чудищ попыталось схватить ее клешней. Но вместотого, чтобы увернуться, как этого следовало бы ожидать, Майя схватила клешню исосредоточилась. Конечность тут же вспыхнула.

Удовольствие от победы чуть было не обошлось ей слишкомдорого: теперь нападал второй Рошаль. Клешни исчезли, придатки монстрапревратились в щупальца, они скользнули по ногам Майи, туго их обвили ипотянули.

— Нет! — Она выбросила вверх обе руки, желая лишь удержатьужасную тварь на расстоянии и не дать ей себя накрыть.

Когда ее ладони дотронулись до Рошаля, его пронзиламиниатюрная молния! Тварь задрожала и замерла. Молния продолжала играть сРошалем, и он, казалось, горел, становился все меньше и меньше, пока от него неосталось лишь пятнышко дегтя, которое стекло с ее рук на пол.

Тяжелый ботинок ударил ее в бок. Майя вскрикнула от боли.

— Ты очень непослушная девочка, дочка. Мне это не нравится.— Август посмотрел куда-то вбок. — Ты-то ведь жив! Стряхни с клешни эту гадостьи забери девчонку!

«Второй Рошаль, я его не убила…» Она попробовалаперекатиться, чтобы сесть, но боль в боку не позволила.

Майя поняла, что в который раз отец оказался сильнее.

Ему вечно удавалось ускользнуть от той судьбы, которую онзаслуживает.

Ее накрыла тень Рошаля. Удивительно, что эта тварь вообщемогла двигаться, учитывая царящий хаос, но она двигалась. Отросток с клешнейпотянулся к Майе.

Вдруг мощный взрыв потряс и прежде нестабильный район.Рошаль зашипел, силой взрыва его швырнуло через голову Майи прямо в разбитоеокно. Шипение превратилось в затихающий вой, пока чудовище камнем падало наземлю.

— У тебя кончились пешки, дорогой Август, — раздалсязнакомый голос, — пора сдаваться.

— Гил?

Вдруг рука де Фортунато змеей обвила Майино горло.

Подтянув за шею, ее поставили на ноги. Майя услышала щелчок,а затем почувствовала на горле металл.

— Хватит, клоун. В этой жизни я научился владеть ножом кдевяти годам, а когда вернулась память, то смог добавить несколько приемов изпрошлых жизней. Так что прежде, чем ты что-то сделаешь, я смогу вырезать наней, что захочу.

— Август, чего ты добьешься? У тебя осталось совсем малоэнергии. Это только вопрос времени.

— На этот счет ты прав, клоун, но только не в том смысле,как ты думаешь. Я знаю об этом месте достаточно, чтобы исправить все, что егодьявольское величество со мной сделало.

— Ты что, ослеп? — недоверчиво взглянул Гилбрин. Он обвелрукой разлагающуюся обитель Сына Мрака. — Его маленькое королевство гибнет,Август. Видимо, гибнет и весь этот мир!

— Не сейчас! Еще рано! — Майя почувствовала, как лезвиеслегка оцарапало горло, это рука отца дрогнула от волнения. — Он не погибнет,пока я не готов! Я должен убедиться, что перескачу в следующий мир.

«Сын Мрака забрал у него не только силу». Конечно, онадолжна бы чувствовать удовлетворение, что он может умереть с этим миром, нолезвие напомнило ей, что до тех пор он еще многое натворит.