Точинов в затруднении развел руками и оглядел всех нас.

— Уж не на снежного ли человека вы намекаете? — с плохо скрываемой иронией спросил молчавший до сих пор Олег.

— У нас тут тайга, господин капитан, — серьезно сказал лесник, — а она всякого навидалась. И мы, грешные, вместе с ней… Я рассказываю то, что видел и слышал, а уж делать выводы предоставляю вам самим!

— Вы, Илья Сергеевич, на него не обижайтесь, — встрял я. — Капитан Ракитин у нас — человек исключительно материалистических взглядов. В отличие от меня.

Точинов понимающе кивнул и продолжил:

— Ну, мы со Степаном посовещались и решили болезного в Бакчар отвезти. Вызвал я по рации спасателей, растолковал что к чему. Они поутру и приехали на своем вездеходе. Вот и вся история.

— Не густо, — поскучнел Олег. — А бормотал он что?

— Да все время одно и то же: «Хозяин забрал всех…»

— А вы знаете смысл этого?

— Никакого смысла не вижу…

— Ну, как же! — сказал я. — Разве вы, Илья Сергеевич, не знаете хантыйской легенды о Хозяине тайги? Это древний дух леса, который жестоко наказывает каждого, пришедшего в тайгу с недобрыми намерениями и не спросившего его разрешения путем жертвоприношения.

— Так ведь легенда! — всплеснул тот руками. — Я не верю в мистику, молодой человек.

— Зря. Потому что однажды мистика может не поверить в вас, и тогда я вам не позавидую… Собственно, мы с Андреем из-за нее, мистики, сюда и приехали.

— И вы что же, решили найти хозяина тайги?!

— Вообще-то, нет. Мы хотим найти в тайге древний скит, который построили триста с лишним лет назад беглые беспоповцы. Построили где-то здесь, в районе Бакчара, в жуткой глухомани. И, судя по тому, что я накопал в архивах университета, эти люди как раз и столкнулись с чем-то мистическим, скорее всего, с самим хозяином урмана, как здесь говорят. И договорились с ним!

— В каком смысле?

— Они поклялись служить ему, а он обещал охранять их. Как-то так, наверное…

— Димыч, перестань пудрить людям мозги! — рассвирепел вдруг Ракитин. — Без тебя непоняток хватает!

— А зачем вам скит? — оторвался от карты Степан.

— У меня пропал старый друг, — сказал я. — Он — потомок тех самых беспоповцев, что исчезли в тайге. Сам — тоже священник в старообрядческой церкви. Он хранил дома в тайнике древний артефакт, тамгу. Этот амулет, по легенде, давал возможность как-то управлять Хозяином урмана или, может быть, приказывать ему?.. Так вот сначала пропал отец Александр, а потом кто-то вломился к нему в дом и украл амулет. Сложив два и два, я понял, что ответ могу найти в том ските, откуда началась эта история.

— Логично, — солидно кивнул Степан и прищурился. — А знаете, я ведь могу вам помочь!

— В чем?

— Могу отвести вас к скиту.

— Степка, не дури! — вмешался Точинов. — Никуда ты не пойдешь!

— Да вы не волнуйтесь, Илья Сергеевич, — мягко осадил его Сотников. — Нас — трое крепких, бывалых мужчин. Ничего с вашим внуком не случится.

— Далеко до скита? — поинтересовался Дюха.

— Нет, километров тридцать на северо-восток отсюда, — улыбнулся Степан и постучал пальцем по карте: — Вот он, ваш скит!..

Томск. Осень 1975 года

Это сентябрьское утро начальник уголовного розыска городского управления внутренних дел полковник Демьяненко запомнил надолго. Едва он переступил порог своего кабинета и собрался, как всегда, начать трудовой день со стакана крепкого чая (брат регулярно присылал Антону Михайловичу из Краснодара знаменитый красный краснодарский чай), как ожил желтый телефон прямой связи с горисполкомом и горкомом партии.

— Чаи гоняешь, полковник? — в своей обычной грубоватой манере осведомился предгорисполкома Калаба.

— Разбираю утреннюю сводку. Доброе утро, Геннадий Михайлович, — холодно поздоровался Демьяненко.

— Ага. Значит, уже должен быть в курсе.

— Видимо, еще нет…

— Тогда точно чай дуешь!.. Короче, полковник, утро у нас у всех сегодня недоброе. Ночью совершен массовый побег из городского следственного изолятора. Странно, почему об этом я тебе сообщаю, а не ты мне.

Демьяненко, наоборот, ничего странного в событии не усмотрел. Обычная практика прокурорских — при ЧП стараются решить проблему своими силами и не обращаться к милиции. Хотя сама ситуация вопиет об обратном. Ведь побег матерых уголовников чреват новыми преступлениями — тем все равно терять нечего, могут запросто пуститься во все тяжкие.

Выругавшись про себя, полковник сухо поблагодарил предгорисполкома за содействие и заверил, что немедленно разберется с этим делом.

Чай так и остался стоять на подносе на журнальном столике вместе с тарелочкой с нарезанным лимоном.

— Тимофеев, — рыкнул Демьяненко в селектор, — немедленно всех командиров подразделений, начальников райотделов и командиров их оперативных бригад на совещание. Сюда! Быстро!..

Оперативно-розыскная машина управления пришла в движение. Были приведены в действие планы перехвата «Невод» и «Буран», призванные перекрыть преступникам все возможные способы покинуть город либо залечь на дно. Весь наличный состав городского угрозыска усердно шерстил воровские «малины» и притоны в надежде ухватить хотя бы малейший след беглецов. Тщетно.

А спустя сутки стало известно, что беглые урки захватили рейсовый автобус «Томск — Бакчар»…

* * *

Побег прошел удачно. Как и предрекал Голован, охрана СИЗО после второй пересмены, в четыре часа утра, расслабилась, и весь состав собрался в дежурке погонять чаи. Опытному «медвежатнику» Тихоне хватило пяти минут, чтобы вскрыть замок камеры, и четверо уголовников, крадучись, добрались почти до конца коридора, когда кто-то из особо честных «вертухаев» решил проявить бдительность и пройтись мимо камер.

Урки заметались — все пропало! — но тот же Тихоня не растерялся и отпер дверь подсобки. Здоровые мужики с трудом поместились в узком и тесном чулане среди швабр и ведер, каких-то плакатов, палок и прочей дребедени.

— Хорошо, что ты камеру обратно запер, Тихоня, — пропыхтел грузный и вечно потный Бизон, попавшийся на краже совхозных коров.

— Толку от этого — чуть! — огрызнулся Голован, высокий и поджарый, арестованный по подозрению в нападении на инкассатора. Впрочем, оперативники, вычислившие Голована, были недалеки от истины: рецидивист действительно имел отношение к нападению — был наводчиком. — Сейчас заглянет «вертухай» в глазок и — привет из Заполярья!

— Не каркай, братан, — веско оборвал его самый опытный и старший из всех, рецидивист по кличке Умник. — Лучше слушай, что там делается, раз возле двери стоишь…