Итак, вечер.

Нанимается команда профессионалов. Когда приходитназначенный день, отдается распоряжение угощать гостей максимально возможнымколичеством спиртного, оставляя приоритет за легендарным и не знающим себеравных французским шампанским. Иностранные гости едва ли догадаются, что в этомслучае будут пить шипучее вино, произведенное у них дома, а оттого стоящеезначительно дешевле, нежели им представляется. Женщины — в точности как сейчасЕва — будут уверены, что бокал с золотистой жидкостью как нельзя лучшедополняет их платье, туфли и сумку. Мужчины тоже похаживают с бокалом в руке,но прикладываются к нему гораздо реже — они пришли сюда, чтобы заключитьперемирие с конкурентом, наладить или улучшить отношения с поставщиком, найтипотенциального клиента, который сможет продвигать их продукцию. Сотни визитныхкарточек перепархивают из рук в руки на таких вечерах. Разумеется, частьвручается не только настоящим или будущим партнерам, но и красивым женщинам,однако все знают: это зря только бумагу переводить — на такие ужины никто неприходит в надежде повстречать большую и светлую любовь.

А приходят для того, чтобы договориться накоротке с деловымпартнером, чтобы поблистать, чтобы немного развлечься. Но развлечение — этотак, нечто добавочное, в «базовую комплектацию» не входит.

Люди, собравшиеся в этом отеле сегодня ночью, явились с трехвершин воображаемого треугольника. Одни — это те, кто уже всего достиг, ктопроводит время за партией в гольф, на нескончаемых обедах, в закрытых клубах,куда допускают только избранных, и у кого достаточно денег, чтобы покупать вмагазине все, что понравится, не спрашивая: «Сколько стоит?». Они взобрались навершину и там вдруг осознали такое, что никогда не приходило им в головураньше: они не могут жить одни. Общество супруга(и) им невыносимо, они нуждаютсяв движении, свято веруя, что являют собой нечто совершенно особенное, хотя ужеуспели убедиться, что, удалившись от дел, столкнулись с той же тягомотно унылойповседневностью, что и любой представитель среднего класса — завтрак, газеты,обед, послеобеденная Дрема, ужин, телевизор. Они принимают почти всеприглашения. Они бывают на всех мыслимых светских и спортивных мероприятиях,устраиваемых по выходным. Они проводят отпуск на модных курортах (хоть давноуже не работают, но все еще уверены, что существует такое понятие, как отпуск).

Другие — это те, кто еще ничего не добился: эти неистововорочают веслами, выгребая против течения, пытаются сломить сопротивлениепобедителей, демонстрируют лучезарную уверенность, даже когда навещают вбольнице отца или мать, продают то, что им пока еще не принадлежит.

И наконец, вершину треугольника занимает Суперкласс.

Эти три ингредиента — идеальная смесь для подобных вечеров.Те, кто дошел до цели, но продолжает вести нормальную жизнь, сознавая, чтовремя, когда они могли влиять на что-то, истекло безвозвратно, хотя денег у ниххватит еще на несколько поколений, — с опозданием понимают, что властьлучше богатства. Те, кто еще в пути и со всей своей пока нерастраченнойэнергией и воодушевлением стараются веселиться и радоваться жизни, считая, чтоим в самом деле удалось произвести на окружающих нужное впечатление, —буквально за несколько недель убеждаются, что, сколько ни раздавай визиток,никому они не нужны. И наконец, те, кто балансирует на вершине и кто знает: ветрытам дуют такие, что ничего не стоит потерять равновесие и сорваться в бездну.

…Приглашенные продолжают подходить к нему с разговорами: проубийство никто не упоминает: то ли по неосведомленности людей, живущих в мире,где подобного не случается, то ли по деликатности — последнее, впрочем,сомнительно. Хамид оглядывается по сторонам и видит именно то, чего терпеть неможет в мире моды — женщин далеко не первой молодости, одетых какдвадцатилетние. Как они не понимают, что пришло время поменять стиль? Он ведетбеседу с одним, улыбается другому, благодарит за похвалы своей коллекции,знакомит Еву с теми, кого она еще не знает (таких наперечет). Но при этом однамысль сидит у него в голове — в ближайшие пять минут отыскать Жасмин исфотографироваться с нею.

Промышленник и его жена в немыслимых подробностяхвспоминают, когда же они виделись в последний раз — Хамид эту чету вообще непомнит, но согласно кивает. Говорят о путешествиях, о встречах, о проектах,которые намерены развивать и продвигать. И никто не спросит о чем-топо-настоящему интересном вроде: «Ты — счастлив?» или: «На что же все-такипохоже чувство победы, если она достигнута с таким трудом?». Если ты относишьсяк Суперклассу, то, ясное дело, обязан вести себя как человек состоявшийся исчастливый, даже если задаешь самому себе вопрос: «Теперь, когда я обрел все,чего желал и о чем мечтал, что мне делать с моим будущим?»

Тощее существо в индийском сари поверх облегающих штанов —будто оживший персонаж комикса — приближается к нему:

— Простите, мсье Хамид, мне очень жаль, но…

— С кем имею честь?

— В данное время я работаю на вас. Чушь какая-то.

— Я занят. И знаю все, что должен был знать, по поводуприскорбного инцидента сегодня ночью… Так что не затрудняйтесь.

Но странный субъект не уходит. Хамила раздражает егоприсутствие, тем более что рядом стоящие наверняка слышали эту ужасную фразу:«…Я на вас работаю». Что они могут подумать?

— Мсье Хамид, я должен познакомить вас с актрисой длявашего фильма… Но мне позвонили, и пришлось отойти от нее на минуту…

— Попозже. Сейчас я жду Жасмин Тайгер.

Тот наконец удаляется. Хамид с сожалением думает об этойактрисе: бедняжка, утром с ней подписали контракт, вечером — расторгли…

У Евы в одной руке бокал шампанского, в другой — телефон, амежду пальцами она умудряется еще зажать сигарету. Промышленник достает изкармана золотую зажигалку, хочет дать ей прикурить.

— Не беспокойтесь, я могу и сама, — говоритона. — Я специально заняла одна руку, чтобы поменьше курить.

На самом же деле стоило сказать так: «Я не расстаюсь смобильным, чтобы защитить этого идиота рядом. Идиота, который не верит в меня.Который никогда не интересовался моей жизнью и тем, что осталось у меня заплечами. Если придет еще одна эсэмэска, я устрою скандал, и тогда уж емупридется увести меня отсюда, хоть и не хочется. Пусть потом оскорбляет меня,ругается, я по крайней мере буду знать, что спасла ему жизнь. Личностьпреступника мне известна. Я чувствую: Абсолютное Зло — где-то рядом».

Гостей просят подняться в верхний зал. Хамид Хусейн готовбезропотно принять свою судьбу: что ж, фотографии могут подождать до завтра,когда он рука об руку с Жасмин пойдет по ступеням Дворца конгрессов. В этотмомент появляется один из его помощников:

— Жасмин Тайгер нигде нет. Должно быть, ушла отсюда.