и предложили своё решение проблемы. Каждый на своём месте. Выслушав всех, командир просто сказал:

— С вами всё понятно. Вы говорите много и правильно, но непонятно о чём. Поэтому по порядку. Какая у нас задача? Вальдес?

— Выяснить, готовятся ли нацисты совместно с аргентинцами к испытаниям ядерного заряда.

— Выяснили?

— Так точно. Теперь, я думаю, да.

— Хорошо. Штраубе, наши действия в случае, если не удаётся разобраться полностью в устройстве или убедиться в достоверности сведений о нём?

— Разрушить устройство, по возможности захватить документацию, — ответил я.

— Отлично. Габриэла: что вы делаете при первых признаках заварушки?

Габи выступила вперёд и чётко доложила.

— Выпроваживаю из аппаратной напарницу под предлогом опасности, вывожу из строя коммутатор, ухожу к самолёту.

— Вот! Хоть за кого-то я могу быть спокоен! — восхитился Котов. Он чмокнул Габи в лоб — Умница моя! Авиация?

Паттерсон выступил из тёмного угла, расправил плечи.

— При первых признаках тревоги начинаю прогревать двигатель, выруливаю на исполнительный, жду. Двери в салон держу открытыми.

Котов помолчал некоторое время, обводя всех взглядом, обратился к молчавшему до этой поры Гюнтеру.

— Что скажете, герр Шварцмайер?

— Всё правильно спланировано, мой испанский друг, — тонко улыбнулся Гюнтер. — Только планы имеют привычку не сбываться или сбываться самым диким образом. Поэтому предлагаю маленькую корректировку.

— Слушаю.

— Мы с вами в день Икс нападаем на шахту, Генрих с Хосе — на завод тяжёлой воды. Даже если нам не удастся разрушить штольню с устройством, то после проблемы с дейтерием они будут вынуждены закрыть проект, как минимум, на долгое время. Вспомните историю в 1943-м, когда британцы при помощи норвежских сил сопротивления уничтожили фашистский завод тяжёлой воды на побережье. Тогда ядерная наука Германии так и не смогла восстановиться, а там и фронт к Берлину придвинулся…

— Хорошая мысль… Только вот где бы нам взрывчатку достать?

Вдруг из тёмного угла эллинга послышался спокойный голос с непонятным акцентом:

— Есть взрывчатка, товарищ…

Я даже не заметил, как пистолет оказался в ладони Котова, а ствол его нацелился прямо в лоб маленькому человечку в странном одеянии: рубашка навыпуск с подвёрнутыми рукавами, свободные штаны, мягкие тапочки на босых ногах.

Длинные чёрные волосы на голове завязаны сзади в косичку… Китаец! Я знал, что здесь работают несколько десятков китайцев, в основном на земляных работах и грузчиками. Местные не раз поражались их выносливости. Да, ещё, кажется, бургомистр выписал себе китайского повара, но это я уж точно не скажу.

Щёлкнул, откидываясь, предохранитель:

— Ту кто? — холодно произнёс Котов.

Китаец безмятежно смотрел на него, словно дуло пистолета не глядело ему точно между глаз.

— Я — Ван, — сказал он таким тоном, словно его имя должно было для нас что-то означать.

— Откуда ты, Ван? — продолжал Котов. Китаец отвёл пальцем пистолет ото лба и тихо сказал:

— Не надо этого. Меня прислал Дядя Паша. Вот к ним, — и он ткнул тонким пальцем в нашу со Скифом сторону. Я бы много дал за то, чтобы ещё раз посмотреть на обалдевшего Котова!

Он медленно, не отводя глаз от китайца, убрал пистолет, оглянулся на нас, в его взгляде не было удивления или возмущения. Он просто цепко прошёлся по нашим лицам. Неожиданно сказал:

— Я понимаю. Гостиница «Москва», так?

Китаец молча поклонился. Остальные не поняли ни слова, потому, что разговор шёл по-русски.

— Мы выйдем, — теперь уже по-английски сказал Котов. Обернулся к остальным. — Пошли, друзья, бар, кажется, ещё открыт? Вот и пропустим по паре пива на сон грядущий!

Он обхватил за талию Гюнтера и Дика, подмигнул Габи, которой очень хотелось остаться и выяснить, наконец, что же здесь происходит! Но Гюнтер ухватил её за руку и шепнул: «Любопытство погубило кошку!». После чего все вывалились из эллинга.

Ван повернулся к нам и просто сказал:

— У меня приказ: доставить тебя, — он ткнул пальцем мне в грудь, — домой, как только это всё закончится.

Я поражённо сел на какой-то рундук.

— А почему меня, почему не его?

— Да, — встрял Иван. — А со мной что?

— Ты остаёшься, но не здесь. Инструкции передаст Кот. Он их сегодня получит. Я — дублирующий канал. Во-первых, всем вам через столицу не уйти, в стране такое начнётся… Во-вторых, Скиф с Хелен Райт поступают в распоряжение Котова. Дальше по ситуации. У меня всё. А взрывчатку я достану, мы работаем в штольне с ней, углубляем штреки, рвём завалы. И дорогу покажу, которую охрана не знает. Наша группа давно здесь работает…. И ещё… Товарищи, вам личная благодарность за товарища Ло от самого Председателя Мао. Сейчас в Корее война, но наш народ умеет быть благодарным и помнит добро.

Вот такая история, сеньоры…».

Котов внимательно читал текст распоряжения из Москвы, принятого Паттерсоном на тот мощный приёмопередатчик, что они загрузили на самолёт в столице. Паттерсон делал вид, что протирает стёкла приборов. Настроение было то ещё.

Москва требовала почти невозможного. Но спорить с командованием было бесполезно, оставалось теперь решать, как выпутываться из этой ситуации. Но самое страшное, что сверху приказали раздробить группу. Сказали, что уходить они будут двумя направлениями. Китайцы выведут Андрея на западное побережье континента, в Чили, через Анды и в Сантьяго посадят на какой-нибудь корабль до Гонконга или даже до Владивостока. В Гонконге он должен будет прийти в российское консульство, а там уж — дело ясное. С Владиком и того проще.

А вот Скиф… На него у Командования были совсем другие планы. Предполагалось, что после акции он должен будет вместе с Хелен Райт покинуть страну и добраться до Соединённых Штатов Америки. Там встретиться с резидентом и, натурализовавшись, поступить с Массачусетский технологический… А для чего, почему — в известность страна не ставила, просто приказывала. Да и не его, Котова это уже игра, тут другие силы задействованы.

Майор повернулся в Дику:

— У тебя есть выпивка?

— Найдётся, — Паттерсон разлаписто полез в салон, покопался в каких-то ящиках и сундуках, достал пыльную бутылка, на которой Котов с изумлением разглядел знакомую этикетку…

— Это откуда такое счастье? — восхитился он, разглядывая силуэт гостиницы «Москва» и надпись «Столичная». Паттерсон усмехнулся:

— Контрабанда есть везде, приятель. Тебе ли не знать?

— Это точно, — улыбнулся майор. — Ну, что ж, разливай, успокоим нервы…

Из дневника Генриха Штраубе. Сан-Карлос-де-Барилоче. 10 февраля, 1951 год.

«Завтра всё произойдёт. Мне почему-то совершенно не страшно. Всё столько раз отработано, просчитано. Выверено. Котов точно определил главные постулаты: охраны мало, но это — профессионалы. Поэтому бить нужно неожиданно и в разных точках, тогда точно этих парней из «Бранденбурга» на всех не хватит.

Оружия у нас