Шварцмайер с видом бывалого гостя решительно проследовал в дом, направляясь сразу в гостиную. Остальные последовали за ним.

Большая комната с окнами от пола до потолка была залита солнцем. У одной стены бал большой камин, несомненно необходимый в промозглые зимние месяцы. Высокий книжный шкаф занимал противоположную стену. Посреди гостиной стоял обширный стол, накрытый белоснежной скатертью с большой вазой, наполненной полевыми цветами, посередине. Несколько стульев стояли вокруг него, пара кресел у камина и громадный кожаный диван с наброшенным на него пледом устроился возле лестницы на второй этаж.

Сеньор Ортега прошёл в комнату и решительно опустился в одно из кресел.

— И где же наш хозяин? — с великолепной надменностью вопросил он.

Герр Шварцмайер расплылся в улыбке:

— Он — перед вами, сеньор… El Gato!

И направил на него ствол кольта. Габи равнодушно отошла в сторону и прислонилась к стене. Паттерсон рефлекторно поднял руки.

— Терпение, всего минуточку терпения, господа, — по-английски сказал немец, чем весьма удивил пилота.

— Ты кто ещё, сука? — выдавил он, свирепо вращая глазами.

— Друг и союзник, — донеслось с лестница. На ходу вытирая голову, облачённый в великолепный синий банный халат, по лестнице спускался Фома.

— Генрих! — вскипел сеньор Ортега. — Это что ещё за спектакль?

— Опусти пистолет, Гюнтер… Спокойно, сеньор Ортега, так было надо. Оказывается, мистер Салливан вас прекрасно знает и расколол ещё в Буэнос-Айресе, после вашего визита в полицейский участок…

— Суки продажные, — с некоторым облегчением произнёс Котов. — Как и вся полиция в Латинской Америке… Копам нельзя доверять.

— Именно так, — согласился с ним Салливан, он же Шварцмайер, убирая пистолет в кобуру под мышкой. — Продадут, причём за дёшево.

— Ну, опознал — хорошо… А узнал меня откуда?

— Это долгая история, — покачал головой Фома-Генрих. — Поэтому предлагаю всем пройти к столу, Габи уже накрыла в столовой. Мы ждали вас, Мигель передал, что вы вылетели.

— У тебя есть связь с Мигелем? — опешил Котов. Фома кивнул.

— Со вчерашнего вечера. Гюнтер только достал рацию.

— А мы прихватили с собой в самолёт аппарат специально на этот случай…

— Тоже пригодится. Так вот, мистер Салливан несколько лет проработал в Москве… шпионом, так сказать.

Тем временем все прошли в столовую, и Котов на время своё изумление оставил при себе. Он уже понял, что, как говорил Киплинг, «не закончилось ещё время жестоких чудес». Он мысленно «прокачал» ситуацию и теперь смотрел, какую из неё можно извлечь выгоду.

Пока все рассаживались, разбирая столовые приборы, Паттерсон, занявший на всякий случай место рядом с «сеньором Ортегой», прошептал на ухо:

— Что-то мне не нравится это место… Откуда столько случайных встреч? Как я понимаю, вы тоже слегка, мягко говоря, в обалдении?

— Не то слово… Хотя некоторые встречи были ожидаемы и даже желательны. Но не всегда идёт всё по твоим задумкам.

— Во-во, как говорится, если хочешь рассмешить Господа, расскажи ему про свои планы, — согласился пилот.

— Так что там насчёт шпиона в Москве? — поинтересовался Котов у Салливана, когда все уже покончили с аперитивом и приступили к яичнице в беконом. — Мне не послышалось?

— Я действительно до недавнего времени работал у вас. Шпионом, как тонко подметил ваш коллега. И мой, как я понимаю, тоже.

— А что уехали? Климат не понравился?

— Можно сказать и так, — рассмеялся Салливан. — Как, впрочем, и Наполеону когда-то…

— Ага, понятно… Вы тот самый агент, который намылился прочь через Финляндию, оставив наших волкодавов ловить конский топот, — догадался Котов и расхохотался. Фома недоумённо уставился на него.

— Так вы всё знали? — изумился он. Котов покачал головой.

— Далеко не всё. Например, откуда этот господин узнал меня?

Теперь уже пришла очередь веселиться Салливану. Скрывая улыбку, он сообщил:

— Мистер Котов, он же comandante El Gato! Вы не поверите, насколько вы в Центральном разведывательном управлении США популярная личность! На ваших операциях мы учимся, как и на опыте работы товарища Судоплатова. Павел Анатольевич, случаем, тут не с вами?

— Нет, — сухо обрезал Кот, — у него хватает своих забот…

— Жаль, искренне жаль… Его операция по устранению господина Троцкого в Париже вошла во все учебники наших разведок. Как и ваши действия во франкистской Испании в тридцать шестом. А когда я обнаружил вас случайно в компании своего приятеля Андрея Фоменко в пивнушке на Арбате, то сразу понял, что Советы начинают большую ядерную игру. Нам тогда пришли сведения о беглых физиках, а то, что специалист-ликвидатор вербует студента-физика навёл на некоторые размышления. Мы тоже работаем, господин Котов.

— И вы последовали за нами сюда? — недоверчиво покосился тот.

— Нет, ну что вы, — сплеснул руками американец. — Я действительно уносил ноги из России! А дома моё руководство решило усилить мной здешнюю опергруппу, поскольку я, всё-таки, физик по образованию. К сожалению, парни полегли почти в полном составе в провинции Мисьонес. Со мной сюда прилетел единственный специалист, он сейчас на заброшенном ранчо, в горах. Ждёт сигнала. А я пока разбираюсь на месте.

— И насколько разобрались?

— Вот честно: не знаю. Пока знаю только, что заправляет всем некто Рональд Рихтер, профессор… Ему лет сорок пять, родом из Австрии, закончил Карлов университет в Праге, специализировался, по его словам, в естественных науках. С 1939 по 1943 год работал в Германии, в команде знаменитого специалиста в области авиации, инженера Курта Танка. Говорят, что тот свалил в Аргентину в первой волне беглецов и перетащил с собой сюда Рихтера. Он же и представил его Перону. А вот с какого перепугу он стал заниматься ядерными исследованиями — непонятно… Хотя, именно исследовательская жилка, по мнению учёных, его сильная сторона. Возможно, те двое настоящих ядерщиков, что работают с ним, и ведут настоящие исследования, а он лишь использует свои навыки, организуя сам процесс, так сказать.

Тему подхватил Фома:

— Вы посмотрите, сеньор Ортега, как здесь всё грамотно организовано: лаборатория на острове, вокруг — полно воды. Она нужна как для охлаждения обогатительного реактора, так и доя производства тяжёлой воды — дейтерия[87]. Без неё невозможно замедлять скорость реакции деления ядер, управлять ей. Она же служит теплоносителем. В общем, всё одно у одному. Физики живут отдельно, возле озера, у них свой причал, там катер. Охрана. И кто-то ещё живёт на вилле Сан-Рамон, как мне сказал мистер Салливан… Но это, по-моему, отдельная история…

— Совершенно отдельная, — кивнул американец, и Котов почувствовал, как тот напрягся.

«Ох, не всё же ты говоришь нам, шпиён проклятый, ох, не всё… Ну, да ладно!» — подумалось майору. Все живы, значит, не всё так уж плохо складывается, хотя в разведке