как мне связаться со своими и передать, что здесь готовится запуск первой ядерной реакции…

У меня глаза полезли на лоб.

— Здесь?! Вот прямо здесь?

— Нет, конечно, в ста милях отсюда, на острове Уэмуль имеется испытательная база. И там всё готово к тому, чтобы неизбежное свершилось. Небольшой, в семьдесят гектаров островок, может изменить судьбы мира, ты представляешь? Бомба окажется в руках человека, чьим кумиром был Бенито Муссолини! И если бы того это…

Я насторожился. Воистину, судьба, чуть было меня не угробив, напротив, толкнула в настолько нужном направлении… Гюнтер перешёл на шёпот и даже наклонился ко мне.

— На восточной окраине Барилоче есть вилла Сан-Рамон. Она принадлежит настоящему князю, Стефану Шаумбург-Липпе. Именно там располагается центр этой заразы. А недавно там нарисовался очень неприятный гость. Я видел только его фото, да и то любительского качества. Но этого вполне достаточно, чтобы предполагать, что всё происходящее здесь может в корне изменить сложившийся в мире послевоенный порядок.

— В чью сторону изменить: в вашу, конечно? — не удержался я от едкого комментария. Гюнтер поморщился:

— Не пори чушь. Нашим странам нечего делить. У нас уже хватает возможностей полностью истребить друг друга и пол планеты заодно. Дело в том, что теперь в игру собирается вмешаться третья сила. Ничего пока определённо сказать не могу, только одно: германские физики работают не на Аргентину. Они работают на возрождение Великой Германии, да, именно так, каждое слово с большой буквы… А значит наши страны — опять союзники. Война ещё не закончилась для нас, Генрих. И когда она закончится, теперь только от нас и зависит. Может быть, именно здесь и сейчас».

Аэродром Сан-Карлос-де-Барилоче. 26 января 1951 года.

Гостиница для лётного состава при аэродроме оказалась вполне приличным заведением. Немецкий «орднунг[84]» соблюдался во всём. Котов и остальные прошли регистрацию у портье, потом ему и Паттерсону, как главным, предложили отметиться в комендатуре, у господина Шварцмайера, который здесь что-то вроде инспектора по кадрам и инспектора иммиграционной службы в одном лице. О, господам нечего беспокоиться, это не отнимет много времени!

Распределившись по чистеньким комнатам и разложив небогатую поклажу по шкафам, Скиф пригласил Хелен прогуляться по окрестностям, предварительно заручившись согласием на это Котова и заверениями портье, что никаких запретов по этому поводу для гостей в Барилоче не предусмотрено. «Очень красивый городок, сеньоры, просто рай на Земле!».

А сеньор Ортега попросил подбросить его с мистером Паттерсоном до «…комендатуры или как тут это у вас называется», и через пару минут чёрный «плимут» уже катил по тихим улочкам Барилоче.

Комендатура оказалась простым домом барачного типа с то ли охранником, то ли просто дежурным на входе, который указал им на дверь в дальнем конце коридора.

Гюнтер Шварцмайер оказался на месте, чему Котов совершенно не удивился: опять же, порядок во всём. Поздоровавшись, он опустился на плетёный стул напротив канцелярского стола, Паттерсон остался стоять, привалившись к косяку входной двери в ленивой позе и жуя бетель[85].

Герр Шварцмайер был сама любезность и тотчас же поинтересовался, насколько согласуется временное пребывание гостей в Барилоче с их собственными планами.

— По чести сказать, — лениво произнёс сеньор Ортега, — нам бы не хотелось задерживаться лишнего в этом прекрасном месте. Нет, здесь действительно замечательно, но бизнес есть бизнес. Наниматели сказали, что будет попутный фрахт, и это хотелось бы сразу урегулировать.

— Конечно, конечно, — засуетился герр Шварцмайер, — это мы постараемся уладить поскорее. Но не в один день, сеньоры, ника уж не в один день…

— То есть, как! На придётся здесь зависнуть? — встрепенулся от двери Дик. Он даже жевать перестал. — Но это же рушит, к чертям, все наши планы!

— Спокойно, спокойно, сеньоры, — заволновался чиновник. Было видно, как на спине его сквозь светлую сорочку поступили пятна пота. — Всё решаемо. Предлагаю проехать до виллы Сан-Рамон, там есть человек, он всё вправе разрешить ситуацию каким угодно образом, а от меня в этом вопросе мало что зависит, я всего лишь мелкий клерк… Вы на машине?

— Да, — сеньор Ортега наконец разлепил губы. — Честно говоря, мне перестаёт нравиться наше положение. Да и присутствие на борту мисс Хелен Райт, подруги нашей неподражаемой Эвиты, делает нашу задержку совсем уж нежелательной.

При упоминании супруги диктатора Перона герр Шварцмайер совсем сник и полушёпотом пролепетал:

— Ну что ж вы молчали! Это совершенно меняет дело! Всё будет устроено в лучшем виде. Вы где остановились, наверняка в отеле при аэродроме?

— А есть варианты? — оживился сеньор Ортега. Чиновник воздел очи горе.

— Да боже ж мой! Конечно же, для таких гостей есть отдельные коттеджи, в жилой площади мы не стеснены… Один звонок, господа, всего один звонок…

Он поднял трубку телефона, набрал короткий номер. «Коммутатор», — понял Котов. Коротко сказал: «Вилла Б4», будем через несколько минут» — и положил трубку.

Потом суетливо вскочил, схватил со спинки стула пиджак, закрыл сейф и бросил ключ в карман, указал рукой на дверь гостям:

— Прошу. Я покажу вам ваши апартаменты, а потом уже завершим формальности.

Сеньор Ортега вальяжно поднялся и снисходительно, как и подобает особе, приближённой к диктатору, похлопал склонившегося в подобострастном полупоклоне клерка по плечу:

— Это меняет дело, приятель. Веди нас.

И проследовал за Швармайером, поймав по дороге восхищённый взгляд Патерсона.

Ехать действительно оказалось совсем недалеко. Да и как могло быть по-другому, если Барилоче был едва ли больше по населённости, чем иная европейская деревня[86]. Герр Гюнтер учелся за руль на правах хозяина и запять минут по пустынным улицам города доставил сеньора Ортегу и Дика Паттерсона на искомую виллу.

Вилла Б4 была, по-видимому, типичной для посёлка, то есть, практически не отличалась по архитектуре от окружающих, разве что стояла несколько на отшибе, поближе к озеру. У неё даже был собственный причал с парой привязанных вёсельных лодок.

Сам дом стоял в глубине лужайки, отделённый от дороги невысокой, аккуратно подрезанной живой изгородью. Гюнтер Шварцмайер ловко взбежал по ступеням, нажал на кнопку электрического звонка.

Сеньор Ортега поинтересовался, кстати:

— А откуда в посёлке электричество?

— Выше, в горах, построена небольшая гидроэлектростанция, — пояснил клерк, прислушиваясь к звукам за дверью. А там послышались лёгкие шаги, замок щёлкнул, и на пороге появилась… Габи собственной персоной.

На голове её был приколот кокетливый чепчик, белый передничек кокетливо смотрелся на цветастом домашнем халатике.

— Сеньора Лопес, а хозяин дома?

— Да-да, конечно, проходите… Он сегодня со смены, отдыхает…

Габриэла отошла в сторону, пропуская гостей, сеньор Ортега только остро взглянул на неё, но виду не подал, что узнал. И