Проклиная себя за малодушие, Стивен отошел от дерева,поставил бокал на ближайший стол и, пожелав гостям доброй ночи, отправился ксебе с намерением напиться так, чтобы у него не осталось сил пойти к Шерри.

У Шерри голова шла кругом, когда после целого днябесконечных событий и переживаний она входила в свою комнату напротив игровой.Осторожно передвигаясь в темноте, она наконец нашла столик с подсвечником, нотолько было стала зажигать свечи, как услышала низкий мужской голос:

— Вряд ли нам потребуется много света.

Шерри едва не вскрикнула и круто повернулась. Сердцерадостно забилось. На единственном стуле в непринужденной, как обычно, позе,закинув ногу на ногу, в рубашке с расстегнутым воротником сидел СтивенУэстморленд. Выражение лица у него было обыденным. Слишком обыденным. Где-то вглубине взбудораженного сознания мелькнула мысль, что это свидание для негоничего не значит, что показалось ей странным, но она была так счастлива, чтовидит его, так взволнована его близостью и так влюблена, что все остальное ужене имело значения. Решительно все.

— Насколько я понимаю, — сказал он, растягивая слова, отчегоу нее всегда замирало сердце, — в последний раз, когда я вас ждал, мысобирались венчаться.

— Да, я знаю и все могу объяснить. Я…

— Я пришел сюда не для объяснений, — прервал он ее. —Поскольку отчетливо понял, что вы предлагаете мне нечто большее, чемобъяснения. Или я ошибаюсь?

— Нет, — прошептала она.

Стивен молча, бесстрастно смотрел на нее, не как влюбленныйглупец, которым был раньше, а как знаток, и не мог не признать, что Шерри всетак же соблазнительна и экзотична… если не считать этой ужасной прически,которая его явно не устраивала, тем более что похоть и жажда мщения заставилиего путаться с этой хитрой, амбициозной шлюхой, а вовсе не целомудреннойнедотрогой, какой она сейчас выглядела.

— Распустите волосы, — нетерпеливо приказал он. Пораженнаяне только самим приказом, но и тоном Стивена, Шеридан подчинилась, вытащила изпучка кучу заколок, удерживавших тяжелую массу волос, и положила их на столик.А когда снова повернулась, он уже медленно расстегивал сорочку.

— Что вы делаете? — ахнула она.

Действительно, что он делает? Стивен проклинал себя. Какогодьявола он явился сюда, не важно, завлекли его или нет, и снова флиртует сженщиной, сбежавшей от него в день венчания?

Вместо ответа Стивен потянулся за своим шейным платком.

— Ничего не делаю, собираюсь уйти, — бросил он, направляяськ двери.

— Нет! — вырвалось у нее. — Не оставляйте меня! Стивенповернулся и уже хотел сказать все, что он о ней думает, но Шеридан прильнула кнему, нежная, умоляющая, и он почувствовал, что сходит с ума. Знакомый ароматее тела действовал на него, словно наркотик.

— Пожалуйста, не уходите, — плакала она, впиваясь ногтями вего плечо. Стивен стоял не двигаясь, но явно проигрывал сражение и не мог этогоне понимать. — Позвольте мне все объяснить… я люблю вас.

Он обхватил лицо Шерри ладонями, чтобы успокоить ее, не всилах отвести взгляд от ее приоткрытых губ.

— Поймите, я не поверю ни единому вашему слову. Ни единому!

— Но я докажу это вам! — с горячностью воскликнула Шеридан,обвила его шею руками и, прильнув к нему, стала его целовать с такой нежностьюнаивной девочки и врожденной чувственностью, которые всегда сводили его с ума.

И Стивен, запустив пальцы в ее мягкие, пушистые волосы назатылке, отвечал на ее поцелуи, все больше возбуждаясь и возбуждая ее. Нопрежде чем окончательно потерять голову, он, сделав над собой усилие, оторвалгубы от ее губ и дал ей последний шанс остановиться.

— Вы уверены, что хотите этого?

— Я знаю, что делаю.

И он взял то, что она предложила, чего он ждал с того самогомомента, когда впервые коснулся ее. Взял, не задумываясь, одолеваемый бешенойстрастью, которая потрясла его, довела до неистовства и передалась Шерри. Ониоба были охвачены диким, первобытным желанием. Но гордость не позволяла емувзять ее, прежде чем он не удостоверился, что она желает его так же, как и онее, и Стивен воспользовался своим многолетним сексуальным опытом, чтобыпрорвать оборону неопытной девушки, бессильной перед таким натиском. Онпогрузил палец в ее теплое влажное лоно, подергал затвердевший сосок, отчегоШеридан выгнула спину, вскрикнула и крепко обхватила его руками. Лишь послеэтого он взял ее, раздвинув ей обеими руками бедра и войдя в нее с такой силой,что она едва не ударилась головой о спинку кровати. При этом Стивен почувствовал,как она вся сжалась, впившись ему в спину ногтями, услышал ее приглушенный крикот шока и боли и весь похолодел. «Я знаю, что делаю»— вспомнил он ее слова.

Придя в ужас и замешательство, Стивен заставил себя открытьглаза. Шерри была в слезах, не чувствуя ни вины, ни радости оттого, чтозаставила его это сделать, независимо от причин, толкнувших ее на такойотчаянный шаг. Прерывающийся от слез шепот придал особую гипнотическую силувзгляду ее серебристых глаз, когда она положила руки на его сильные плечи.

— Обнимите меня. — Ее завораживающий шепот прозвучал, каксмиренная мольба. — Пожалуйста…

И Стивен позволил безрассудной страсти снова овладеть им. Онобнял ее, прильнул губами к ее губам. Ее руки ласково скользили по его плечам,податливое тело жаждало его, обволакивало, обещая блаженство… обещая, обещая,обещая…

И каждой клеточкой своего тела он желал снова испытатьнаслаждение, но, войдя в нее, сдерживался, чтобы дать Шерри первой прийти кфинишу. Она стонала, крепко зажмурившись, и испытывала чувство, похожее нажажду, когда пьешь-пьешь и не можешь напиться. Она задыхалась от неистового желания,а он хриплым голосом ее успокаивал:

— Ну сейчас, еще немножко, совсем немножко…

Не успел он договорить, как Шерри показалось, будто ееохватило пламя, и она изо всех сил сжала ноги. И в этот момент Стивен услышалсвой собственный стон. Такого с ним еще не бывало. Теперь можно было несдерживаться и самому испытать наслаждение, чем Стивен не преминулвоспользоваться, с успехом завершив начатое.

Мысли о мести и уязвимой гордости улетучились, как дым,когда Стивен привлек ее к себе. Она была слишком очаровательной, чтобы спать сней из мести, и слишком нежной, чтобы достаться кому-нибудь другому. С самогопервого их поцелуя он понял, что в интимном плане они как нельзя лучше подходятдруг другу, являя собой настоящую горючую смесь. И то, что произошло междуними, было тому подтверждением. Ни разу в жизни он не испытывал такогонеистового эротического возбуждения. И сейчас, когда она спала в его объятиях,изумлялся ее пьянящей безыскусной чувственности. Отдавшись ему, она непритворялась. Ни одна женщина в мире не смогла бы разыграть такую страсть, неимея богатого опыта в любовных делах, а у нее такого опыта не было, теперь он вэтом не сомневался.