Гром повторял ритм «Огонька», а перед глазами Дариона плавали клочья золотого тумана. Мыслесиловой удар! Судороги Предка! Хорошо, что у Дариона есть способности мыследея, он легче переносит это, чем повелители вещей. А как там ученый брат Геранд? Змей летал кругами над полем боя, дыша огнем, и на очередном круге Дарион увидел, как повелитель вещей сел на стене, прикрыв глаза рукой. Кажется, ему достается, но что делать – война! Пилейцы ставили новые лестницы и карабкались по ним на стену, но золотая река, разливаясь все шире, уже захватила площадку перед воротами и текла мощным потоком прямо на пилейское войско. Золотистое облако снова мелькнуло перед глазами, но это была совсем не дымка мыслесилового удара, а Истинный, которого он сам накануне прозвал Спокойным.

– Лети рядом! – скомандовал Спокойному Дарион, внушая как мог. – А ты, Дирт, давай еще круг над крепостью, и оттуда дай пару струй огня по тем, кто лезет наверх!

– Задерживаеш-ш-шь меня! – недовольно прошипел Спокойный. – Мешаеш-ш-шь!

– А ты чем занят? Опять Предку судороги устраиваешь?

Змей выпустил струю огня на лезущих по лестницами пилейцев, они прыгали с лестниц, разбегались и мчались к своим. Река золотистой жидкости уже заливала их сапоги, и они увязали в ней прямо посреди поля боя, Дирт попробовал пустить огонь еще раз, но огня не было.

– Лети на гору и садись над крепостью! – крикнул ему Дарион, но змей и так слышал мысли. Спокойный Истинный попытался улететь, но Дарион не отпустил. – А ты сиди и объясняй, что вы там натворили!

Змей промчался к горе и лег там на скалу, так что Дариону было видно, что происходит. Гора дрожала и гремела.

– Неблагодарнос-с-сть! – прошипел Спокойный в гневе. – С-с-спасаем тебя и всех твоих уродов, а ты говориш-ш-шь!

– А Предка кто спасать будет?

– Ты будеш-ш-шь! И проклятый! Вас-с-с надо береч-ч-ччь! И это не мы устроили, это ваш-ш-ш урод хвос-с-стом хлопал по корням! Он все ус-с-строил!

– Вы могли и остановить его, как меня вчера остановили!

– С-с-сейчас вас-с-с надо было с-с-спасать, и мы ему разреш-ш-шили! Но теперь вс-с-се соверш-ш-шилос-с-сь! – и Спокойный Истинный улетел.

Вот почему Дирта долго не было видно! Но что там у них совершилось? От Голого Камня побежала, раскрываясь все шире, длинная трещина. Трещина в земле разрослась в щель, узкая щель превратилась в глубокий провал, а провал в одно мгновение сделался огромным ущельем, раскрывшись прямо под тем местом, на котором стояли отряды под бело-красными знаменами. Крики людей и рев ящеров потонули в грохоте и громе подземелья, из растущего провала вырвался новый поток живого огня, а в нем забурлили и забарахтались какие-то существа размером с ящера. Вроде не живоглоты, но кто? Таких нельзя подпускать к городу!

– Дирт, вперед, посмотрим на этих!

Дарион крепче сжал рампер. Одно из существ подняло белесую безглазую морду и принялось шипеть и свистеть, разинув пасть с двумя зубами внизу. На него напирали еще с десяток таких же, и все они помчались на пилейских бойцов, разбрызгивая живой огонь короткими ногами. Ног у каждого было по шесть. На гладкой шкуре у зверей пробивалась редкая слипшаяся от живого огня короткая шерсть, а в боках виднелись сквозные дыры, в каждую из которых мог бы пролезть человек. Как же они могут жить? Звери с дырами в боках один за другим выбирались из живого огня и слепо бежали вперед.

Пилейские всадники рубили чудовищ мечами и били копьями, но испуганные ящеры не слушались и уносили своих хозяев от незнакомого врага. Наконец на залитой живым огнем степной траве не осталось ни одного стоящего на ногах пилейского бойца, а вдали исчезли последние знамена пилейских князей.

Глава двадцать четвертая. Голый Камень

Черный извилистый провал пересекал залитый живым огнем луг, а между площадкой и воротами столпились десятка три огромных, нелепых шестилапых зверей. Временами они принимались грызть траву двумя зубами, напоминая что-то знакомое. В трех дырах на боках мелькали то ворота, то кладка стены. На кого они похожи? Ворота стояли крепко, но звери туда и не стремилимь, они просто бродили по лугу и жевали траву.

– Может, разогнать их? Огня у меня больше нет, но если я отдохну и постараюсь… – прорычал Дирт.

– Сегодня ты опять перестарался, хоть я и обещал тебе этого не говорить! К воротам! А с этими я сам сейчас разберусь,  – скомандовал Дарион, и змей сел около ворот. Дарион сжал в руке рампер Правого Дела, спрыгнул на залитую липким живым огнем площадку и пошел к зверям.

– Князь-под-горой! Не трогай их, пусть пасутся! – услышал он сверху знакомый звонкий голос. Нарика! Она что-то знает?

– Почему?

– Ну, посмотри на них, это же семикрылы!

– Какие семикрылы, когда тут дыры вместо крыльев! И где шерсть? – привычно возмутился сверху советник Дагор. – И семикрылы один раз уже исходили из живого огня, а это новый исход!

– У вас тут семикрылов не держат, почтенный советник, – настаивала Нарика. – А я их знаю, это просто их личинки из куколок! Куколки такие плотные, в шерсти, и размером не длиннее локтя, их никто не открывает, потому обычно никто не знает, как они выглядят. Но пока они в виде личинок развиваются внутри, у них такие же дырки в боках вместо крыльев, и глаз нет! А родятся они из куколок только тогда, когда у них вырастут крылья, глаза и усы!

Дарион сделал несколько шагов к дыробоким зверям, они не поворачивали головы, мирно жуя траву. Он еще держал наготове рампер Правого Дела, но оружие тоже было спокойно. Через несколько мгновений открылись ворота, и все, кто был рядом, высыпали из них.

Советник важно подошел и брезгливо потрогал ближайшее чудовище посохом.

– Да какой это семикрыл, тут даже шерсти нет!

Нарика подбежала к странному зверю и храбро потерла в ладонях клочок желтоватой шерсти.

– Вот она, шерсть, да какая! Вот ототрется живой огонь, подрастет шерсть и будут такие пуховые, что ни одна порода не сравнится!

– Но ведь перворожденные всегда взрослые выходили, и Дирт сразу взрослый был! – свесился со стены Торик. Сафи держала его за крыло, пытаясь заклеить листом златоцвета сквозную рану. – А эти почему недоразвитые?

Дарион, кажется, начал понимать.

– А вот это мне уже объяснял Спокойный, а сейчас ты, Дирт, объяснишь еще раз. Где ты стучал хвостом, когда отзывался на мой стук?

– Рядом с Голым Камнем, мне же сказали, что рядом – место исхода рудоделов, и трогать нельзя. Под самим камнем что-то вроде колодца, это где мыслесила для