– Понял!

Путилов чувствовал, что падение с одного каменного уступа на другой, которые он разглядел, задрав голову, теперь отдаются в его спине и боках тупой болью. Он был уверен, что и ноги, и руки покроются синяками, не говоря о туловище. Кожа на ладонях и лице ныла от ссадин. «Повезло, что черепушка не треснула», – подумал Олег и для верности ощупал голову. Никаких жутких ран он на ней не обнаружил – немного кожу ободрал только. Глаза постепенно привыкли к темноте, и теперь Путилов увидел рядом с собой ещё и обломки жердей, брёвен. Несколько деревянных подпорок ещё остались нетронутыми взрывом и находились по контуру пещеры. Чуть впереди виднелся узкий ход, в котором играл свет от какого-то небольшого пламени. Олег прислушался – в той стороне кто-то шоркал ногами и негромко бубнил себе что-то под нос. Путилов бросился искать в обвалившемся грунте свой автомат. Не сразу, но руки нашарили в грязи холодный металл ствола. Переведя рычаг автоматической винтовки на одиночные выстрелы, Олег направился в сторону прохода, стараясь ступать как можно тише. Тоннель, созданный слепыми силами природы, имел бугристое мокрое дно. Над головой свисали совсем крохотные сталактиты. На стенках иногда попадались пятна лишайника. Источник света был где-то за поворотом, шепчущий человек тоже. Олег почувствовал, как его начинает охватывать тревога. Пугала не близость схватки с повстанцем, – Путилов был уверен, что именно его он встретит за поворотом, – а сам звук голоса, слабые всполохи огня, грубая текстура стенок пещеры, вид высолов над головой, запах сырости и плесени. Хотелось прекратить всё и сразу. Не видеть и не чувствовать. Понимая, что даже стоять на месте становится сложно, Олег шагнул навстречу врагу.

Посреди небольшого подземного зала стоял человек в шкурах. Одеяние из оленьего меха покрывало тело мужчины с головы до пят, лицо скрывалось плотно прижатыми ладонями. На стенах пещеры были закреплены три факела, из огня которых струился тёмный дымок. Даже при их дрожащем пламени было видно, что грудь человека в шкурах была запятнана кровью. Алые струйки текли по тыльным сторонам его ладоней. Шёпот на непонятном языке отскакивал от кривых стен, создавая зловещее эхо. На другой стороне пещеры, на своде светились какие-то точки, будто их проставили фосфорной краской. Олег медленно вошёл в подземную «залу», двигаясь вдоль ряда сталактитов, которые продолжали стенку хода на стыке с пещерой.

Нервно, не скрывая злости и страха, Олег крикнул: «Сдавайся! Подними руки!»

Бормочущий на неизвестном языке человек никак не отреагировал, он продолжал свой монолог, шоркая ногами и покачиваясь из стороны в сторону. Олегу показалось, что сквозь пальцы этого мужчины потекла свежая кровь, что хрустнула кость.

«Да пошёл ты!» – плюнул боец и нажал на спусковой крючок. Выстрел грохнул, прокатился по тёмному своду, безжалостно врезав по барабанным перепонкам. Сразу после вспышки, вылетевшая из ствола автомата пуля настигла повстанца и снесла ему верхнюю часть черепной коробки. Человек рухнул замертво. Наступила оглушительная тишина.

Олег остановился. Тревога исчезла. Возник ступор. Парень был ошеломлён. Ещё никогда ему не доводилось убивать человека вот так вблизи. Видеть, как падает бездыханное тело, как живое становится мёртвым из-за его действий, из-за простого движения пальцем. Он уже участвовал в нескольких боях, но там это всегда происходило по-другому. И даже сегодня он убивал лишь в горячке боя, по команде, как и все рядом с ним. А здесь всё произошло не так. Он сам, а не кто-то за него решил лишить жизни этого мужчину. Может, защищая себя, а может, и нет. Скоро оторопь прошла. Неприятные ощущения, восприятие пространства вокруг вернулись с новой силой. Теперь стало казаться, что свод хочет упасть на голову. Пальцы сами перевели режим огня на автоматический. Пространство вокруг хотело его сдавить, накинувшись со всех сторон. «Где-то же здесь должен быть выход!» – плохо владея собственными мыслями, Путилов просто пошёл вперёд, желая поскорее выбраться из проклятого подземного зала. Сильный удар слева свалил его с ног.

«Ценр йыагара! Ааа!» – взявшийся из ниоткуда противник занёс палку для второго удара. Олег увидел над собой фигуру в медвежьей шкуре. Лицо, обезображенное гримасой ненависти, было вымазано белой и чёрной краской. Этот узор внушал любому взглянувшему страх перед звериной сущностью безумного воителя. Голову повстанца венчала шапка из нацепленных на нити костей. А сверху к ней крепился рог. Олег вспомнил жуткий силуэт, лес, темноту, отрезанную голову новобранца. А сейчас этот потрошитель кинулся к нему, чтобы добить. Путилов резко притянул к себе автомат за рукоятку, оставшуюся в правой ладони, даже после падения. Левая рука, пылая от боли, повисла плетью. Он нажал на спуск, не думая прицеливаться: времени не было, даже десятых долей секунды. Прогрохотала очередь. Несколько пуль попали в мятежника и перебили ему ноги, сломав кости, порвав мышцы, разодрав сухожилия голеней в лоскуты. Человек в зверином облачении упал, не издав ни звука. Лишь мельком бросив взгляд на изуродованные кровоточащие ноги, однорогий пополз к Олегу, издавая то ли рык, то ли хрип. Путилов попытался перехватить автомат и ударить бешеного воителя прикладом: стрелять было нечем, а быстро перезарядить оружие стало попросту невозможно. Подползший повстанец схватил автоматическую винтовку за ствол и вырвал из руки Олега. Отбросив оружие, словно мусор, в сторону, дикарь сделал последний рывок и навалился на Путилова, придавив его к каменному днищу пещеры своим весом. В нос ударил кислый, прелый запах немытого тела и пропитанной грязью шерсти. Повстанец вцепился руками в горло солдата и стал душить. Олег попытался оказать сопротивление, но тщетно: хватка была мёртвой. Глаза душителя, налитые кровью, а в них чёрный зрачок, пульсирующий от удовольствия созерцания расправы. Сквозь зубы лесной воитель издавал нечеловеческие завывания. Путилов отчаянно пытался вдохнуть воздух, но это было невозможно. Казалось, что сейчас его глотка выскользнет в ротовую полость – так сильно её сдавило. За несколько мгновений до предсмертной агонии Олег вспомнил про штык-нож на поясе. Ловко и быстро вытащив его из ножен у правого бедра солдат ударил лезвием своего противника так сильно, как мог. Сталь с хлюпаньем вонзилась в горло дикаря. Из прорези вылетела алая струя тёплой крови. Человек в шкурах быстро ослабил хватку, но не убрал руки. Олег попытался сделать ещё один удар, но не до конца извлёк лезвие и вонзил его почти в тот же раневой канал. Тело повстанца дрогнуло и обмякло. Олег убрал с шеи ладони мертвеца и сделал вдох. Самый сладкий вдох в его жизни. Тут же солдат