– Расскажите, как у стражей с девушками? – предложила я новую тему для разговора.

– В смысле? – опешил Майкл.

– В Уставе вроде нет никаких запретов на отношения, свадьбы, но может есть какие-то негласные правила?

– Нет правил. Ты же встречалась… – Майкл резко замолк.

Улыбка сползла с его лиц, когда понял, какой темы коснулся. Я грустно улыбнулась, давая понять, что всё в порядке. До сих пор тоскливо и больно, но я вовсе не избегала разговоров о Дэниэле.

– Обо мне распространяли слухи, потому я никому не рассказывала. Дэниэль проводил меня в тот день. Было поздно. Я часто думаю, что если бы уговорила его остаться…

– Прошлого не изменить, Натали, – Алан сжал мою ладонь.

Зелёные глаза искрились участием. И мне стало чуточку легче.

– Знаю, – сжала его ладонь и уже задорно рассмеялась в желании сменить тему. – А вы когда-нибудь влюблялись? – подтолкнула Майкла в бок.

– Нет, никогда, – ответил он, не задумываясь.

– Ты, Алан?

Он вдруг смутился, и отвёл взгляд.

– Натали, ты – первая девушка, с которой он так тесно общается.

– Что, серьёзно? – не поверила я.

– Я рос в штаб-квартире, – буркнул он, взглянув на друга почти обиженно. – Потом учёба. Как-то не сложилось.

О, он – самое невинное существо на все километры вокруг, – пропела Лилит. – Ты уже не считаешься!

– То есть ты никогда и не целовался?

– Целовался, – он упрямо выпятил подбородок.

– Докажи, – я подалась к нему, положив ладони на его грудь.

Впервые увидела Алана таким смущённым. Он отчаянно покраснел, не зная, что предпринять.

– Расслабься, – подмигнула ему.

Алкоголь в крови, мой характер или мысли Лилит – не знаю, что стало решающим. Я приподнялась, и мягко коснулась приоткрытых в изумлении губ Алана своими.

– Будем считать, что я открыла счёт, – снова подмигнула ему, когда отстранилась.

– Чёрт, знал бы, тоже сказал, что несчастный девственник, – сокрушался.

– Я бы тебе не поверила! – шутливо растрепала его отросшую шевелюру.

Алан отмер и присоединился к марафону подначек. Но в первую очередь вдал Майку смачный подзатыльник.

– Насчёт дружбы, Натали, ты нам доверяешь? – спросил через некоторое время Майк.

Осторожно, будто боялся спугнуть момент.

– Да, доверяю, – ответила ни на секунду не сомневаясь.

Алан и Майкл стали моими первыми друзьями в академии. Всегда поддерживали, помогали. Особенно, когда я переживала смерть Дэниэля.

– И я знаю, о чём вы хотите спросить, – села ровнее и приподняла подол юбки, чтобы продемонстрировать печать. Провела кончиком пальца по основному знаку. – Могущественный демон может в момент смерти обратиться чистой энергией и поселиться в теле человека. Во мне две сущности. Демоническая и человеческая. Обе осознанные. А это – символ и источник единения. Печать демона.

– То есть в тебе сила умершего демона? – подытожил Майкл.

– Почти. Её сознание не умерло. Демон печати, печатница, называть можно, как удобно. Такие, как я – редкость.

– Это знак немного похож на Чёрную луну, – медленно произнёс Алан, внимательнее приглядываясь к моему бедру.

– Да. Я – печатница высшего демона Лилит, – заглянула попеременно в изумлённые глаза друзей. – Поэтому мне знакомы Асмодей и Адрамелек. Лилит общалась с ними в прошлой жизни.

– И… она в тебе? – неуверенно предположил Майк.

– Да, зудит, ворчит…

Эй! – прорычала Лилит недовольно.

– Но чаще всего поддерживает и подсказывает, – коснулась висков, ведь метания Высшей вызвали головную боль. – Она вам тоже доверяет, кстати.

– К такому я не был готов, – нервно рассмеялся Алан, запустив пятерню в волосы.

– Кто-нибудь ещё знает? – посерьёзнел Майкл.

– Нет, никому не рассказывала. Разве что Крис на тренировке сразу понял, что это за знак.

– Ну это же Крис, – Майк мимолётно с пониманием посмотрел в мои глаза.

Но стало понятно, что он в курсе того, что происходило между нами. Просто не расспрашивал, а я думала, что хорошо скрываю свои чувства. Но иногда кажется, что Майкл знает меня лучше всех.

К счастью, Алан не понял намёка и только согласился с тем, что известный разведчик снова оправдал свою репутацию.

– Вы меня специально напоили, чтобы я вам всё выдала! – рассмеялась, впервые за вечер вытаскивая телефон из кармана кардигана, чтобы посмотреть на время.

– Ты слишком высокого мнения о пиве, – Майкл приобнял меня за плечи, словно благодаря за доверие.

В груди потеплело. Прошёл год, а он не торопил, не требовал, не пытался выяснить. Таких друзей, как он, можно искать годами и никогда не встретить.

– Полчаса, как начался комендантский час. Пиво действует!

Майкл раздосадовано выругался под нос. Я лишь махнула рукой.

– Всегда есть шанс прорваться незамеченной. Раз уж тут засиделись, может расскажете, как скрывать энергию. Мне кажется, я готова попробовать.

– Или ты пьяна, – рассмеялся Алан.

– После пива у тебя всё равно будет болеть голова, так что давай пробовать, – Майкл потёр ладони и развернулся ко мне.

Сначала он принялся рассказать с научной точки зрения, и я толком ничего не поняла. Слишком много незнакомых терминов.

– Если говорить просто, то ты создаёшь постоянный барьер. Попробуй представить стену, которая не выпускает твою энергию наружу.

Я пробовала. Наверное, около часа, прежде чем мне удалось закрыть свою энергию на целую минуту.

– Разок получилось, значит дальше будет легче, – подбодрил меня Майкл. – Первое время барьер требует много энергии, это потом он становится подобным естественной защите и почти перестаёт потреблять силы.

– Хватит умничать. Завтра ещё раз попробуем, – помассировала виски. Майкл был прав по поводу головной боли. – Не вернуться мне незамеченной.

Парни пытались настоять на том, чтобы проводить меня. Но я запретила. Не хватало ещё всем получить выговоры. Мне то плевать на личное дело, а для них это важно, ведь оба метят в спецотряды.

В общежитии в это время было тихо. Я благополучно покинула здание и побрела к себе. Чтобы не светится на дорожках, двинулась в тени деревьев. Однако не успела отойти от здания и на пару десятков метров, как за спиной послышался шелест листвы. Я настороженно обернулась. С ветки дерева слетела тёмная фигура. Энергия неизвестного была скрыта, потому я не представляла., кто он. За спиной послышался новый шорох. Раньше, чем я обернулась, затылок прострелило болью. Реальность подёрнулась рябью и распалась.