– Ты спутал меня с оживленным мертвецом.

– А, ну да. Сходство просто поразительное.

– Дор, ты ведь знаешь, что теперь нужно сделать с Лейфом, – сказал Мариан и, обернувшись, посмотрел на герцога. – Я хочу, чтобы ты отдал его мне.

– На опыты?

– Слишком много чести для такого подонка, – возразил Мариан. – Просто у меня руки чешутся самому отправить его в ад.

– Это из-за Кордии? – В голосе Дора прозвучала настороженность.

– Да тьма с тобой, конечно нет! Ты чересчур много думаешь об этой девице, Дор. И добром это не кончится. Кстати, что ты с ней собираешься делать?

– Женюсь на ней, – с наигранным равнодушием ответил Дор. Мариан едва сдержал смешок. – Так избежим скандала, а заодно укрепим отношения с Касталией. Это будет выгодный брак в политическом отношении.

– Если Кордия на него согласится.

– Я найду доводы, чтобы услышать от нее «да», – сурово ответил Дор, словно сильно сомневался в том, что получит желаемое.

И Мариан очень хорошо его понимал.

– Но ты же понимаешь, это будет неполноценный брак. Кордия девушка молодая и страстная, ты рискуешь быть обманутым.

– На эту тему мы договоримся лично. А ты должен сделать все, чтобы вытащить из меня это проклятие! Ты очень, очень плохо справляешься со своей работой, Мариан! – рявкнул Дор.

Чародей хмыкнул. Его слова задели герцога за живое. Стал бы он так реагировать, будь ему девчонка безразлична?

Узкая башня охранялась особенно строго. Здесь было четыре поста, которые нужно миновать, и три магических фильтра. Обычный человек их бы не заметил, но Мариан прекрасно видел световые ловушки и сотканные из плотного света стены, которые должны были задержать и растворить любое магическое вмешательство. А также обнаружить того, кто это сделал. Он сам несколько раз проверял, как они работают, и остался доволен, хотя его не оставляли сомнения, что и на такую мощную защиту найдется свой умелец, который сможет ее взломать.

– Вы можете поговорить с заключенным только по одному. Подходить близко и прикасаться к заключенному нельзя. Долгий зрительный контакт запрещен, – сказал им тюремщик. – У вас двадцать минут на встречу.

Мариан с Дором переглянулись.

– Иди первым, – сказал герцог. – У тебя к нему больше счет. Только оставь его в живых на пару вопросов для меня.

Мариан с благодарностью кивнул и двинулся за тюремщиком. Он несколько раз глубоко вздохнул, чтобы унять волнение. Это ему не помогло. Погладил по голове ворона, и тот нахохлился, обидевшись за нарушение личных границ. Массивная дверь открылась, и чародей вошел в небольшое, но очень светлое помещение. Стены, потолок, пол – все здесь было белым. От слепящей белизны у него заболели глаза. В окно, на котором были установлены две решетки – железная и магическая, пробивалось осеннее солнце. Посредине стоял стол, за ним сидел Сабола, прикованный наручниками к столешнице. Его окружало золотистое сияние – еще один защитный фильтр от магии. На вид ему было лет тридцать, светлая кожа, голубые глаза, волосы пшеничного цвета, остриженные на уровне подбородка. У него была прямая спина и широкие плечи. Держался чародей с таким величием, словно был королем мира. Мариан отметил про себя, что у них с Таликой почти нет внешнего сходства.

– Кажется, удача изменила тебе, – сказал Мариан.

– Удача переменчива, тебе ли не знать, – вальяжно ответил Сабола. – Проигравшие часто мнят себя победителями. Это их успокаивает. Я понимаю, ты рад видеть меня здесь, считаешь, что теперь справедливость будет восстановлена. Но это лишь начало игры, ее первый раунд.

– Дамьян мертв.

– Я знаю.

– Ты причастен к его смерти?

– К сожалению, нет. Девушки решили обойтись без меня.

– Альба и графиня Локк прибегли к твоим услугам?

– Разве искренняя дружба может так называться?

– Разве в твоем словарном запасе есть такое слово?

– Не всем обязательно знать правду. Она часто мешает дружеским отношениям, – улыбнулся Сабола. – Графиня Локк потрясающая женщина, и то, как она мастерски решила спасти своего сына, не перестает вызывать у меня восхищение и зависть. Особенно то, как она провела тебя. Я был в восторге!

– Что ты имеешь в виду?

– А ты сам не понял? – Улыбка Саболы стала шире. – Тебя использовали. Рени внушила тебе то, что было надо нам. Вела тебя. А ты такой мудрый, такой сильный даже не догадался об этом. Не почувствовал вторжения в свое личное поле. Зная, что Кордия наследовала магию Талики, она приходила к ней в тюрьму и частями забирала ее, а потом… Потом оставила ее магический след в спальне короля. Ай-ай-ай, видимо, моя сестричка плохо тебя учила. Впрочем, она сама не была особо талантливой, но думала об этом очень много. А все мои советы считала угрозой собственной безопасности.

– Ты лжешь.

– Да зачем мне это? Я за твой счет и так давно развлекаюсь. В какой-то мере мне даже жаль тебя. Талика использовала тебя как оружие против меня. Ты был ее игрушкой, в которую она много вложила, не спорю, но все ради своей выгоды. Ради своей иллюзорной правоты.

– А твоя правота материальна, значит? – проговорил Мариан, глядя на Саболу. Он все еще был оглушен его словами, и как бы ему ни хотелось отринуть их, в глубине души он знал – это правда.

– Не настолько, как мне бы хотелось, но с каждым днем все ближе к этому состоянию, – спокойно ответил Сабола. – Я умею ждать, Мариан. И однажды, когда мы сразимся по-честному, возможно, я назову тебя своим другом.

– В могиле я видел такую дружбу.

– Слова обиженного мальчика, – рассмеялся Сабола, откидывая назад голову. – Но, я надеюсь, ты вырастешь. Кстати, ты знал, что Талика прикидывалась подростком, чтобы ты с ней себя комфортно чувствовал? На самом деле, когда она нашла тебя, ей было далеко не четырнадцать.

– С какой целью ты мне все это рассказываешь?

– Чтобы мы стали ближе друг другу, разве это не очевидно? И я повторюсь – мне жаль тебя, потому что большая часть твоей жизни была ложью, – сказал Сабола, и в его глазах вспыхнуло сочувствие, словно он сам когда-то прошел через это.

– Время посещения закончилось, – сообщил тюремщик и сурово посмотрел на Мариана. – Прошу вас выйти.

– Еще увидимся, – сказал Сабола, и наручники на его запястьях звякнули.

Мариан сам не свой вышел в коридор. У него кружилась голова, мысли путались. Он едва не столкнулся с Дором, и только быстрая реакция герцога не дала ему этого сделать. Каменный пол под ногами казался палубой корабля, попавшего в шторм. Чародей привалился спиной к стене и закрыл глаза. Перед его внутренним взором снова возникла Талика. Как они мечтали и строили планы, какой важной и самостоятельной она казалась ему, когда они познакомились. Если бы он не видел письмо, что нашла Кордия, он бы усомнился в каждом слове Саболы, но сейчас… Он понимал, что это правда.