— А что нам остается делать, командир? Если будем здесь, то у нас будет пожар, и воды не хватит, чтобы его потушить. Если пойдем в атаку и попытаемся разбить катапульты, нас уничтожат на полпути к ним. Если отойдем к лагерю и третьей стене, отсрочим все на пару часов.

Катон понимал, что его друг прав.

— Главное — тушить огонь. У нас достаточно воды в хранилищах. Можем послать туда людей, чтобы они ее принесли, если потребуется…

Катон умолк. И хлопнул себя по бедру раздраженно.

— Ну что я за дурак!

Он повернулся к Макрону.

— Принимай командование. Будь готов наступать, когда наступит подходящий момент.

Катон быстро пошел от стены, и Макрон окликнул его:

— Что? Что ты хочешь сказать, командир?

— Увидишь, — ответил Катон, устало улыбаясь.

Он побежал, подзывая Криста и выживших гвардейцев второй центурии, крича, чтобы они бежали быстрее. Макрон смотрел ему вслед, злясь, что друг оставил его, так ничего и не объяснив толком.

Но очередная катапульта выбросила свой горящий снаряд, и Макрон переключился на текущую задачу. Проследил за дугой полета, с облегчением поняв, что снаряд не попадет на его участок стены. Снаряд упал рядом с желобом для воды, вспыхнуло пламя, и тем, кто тушил пожары, пришлось отойти.

— Вот этого нам и не хватало, — буркнул Макрон.

* * *

Дорога к лагерю шла по крутому склону, и Катон выдохся. Крист и гвардейцы нагнали его, когда он достиг проема в стене в верхней части дороги. Стену успели выстроить лишь наполовину.

— Какие приказания, командир? — спросил Крист.

Катон еще не перевел дыхание и просто показал жестом, чтобы они следовали за ним. Снова побежал мимо казарм гарнизона и бараков рабов к хранилищам. Забрался на край первого, того самого, которое дало течь несколько дней назад. Прокашлялся, прочищая легкие от пыли, а затем объяснил свой план Кристу и остальным:

— По четыре человека на сливных затворах, на каждом хранилище. Когда дам приказ, открываем все затворы быстро и аккуратно. Все, кроме этого. Иначе мы устроим помывку не только бунтовщикам, но и Макрону и остальным нашим. Вы же не хотите, парни, чтобы к вам сюда прибежал злой центурион Макрон, а?

Одни усмехнулись, другие выразительно закивали, видимо, уже хорошо узнав, как легко сыплет оскорблениями и угрозами первый центурион когорты.

— Как только хранилища будут пусты, закрываем затворы и бегом возвращаемся ко второй стене. Не останавливаемся ни в коем случае. Если повезет, то ход боя переменится в нашу пользу. Вопросы? Нет вопросов? Тогда по местам. Быстро, как только можете.

Крист пробежал вдоль хранилищ, расставляя людей. Механизм затворов был достаточно прост. Колесо со спицами рядом с желобом, в котором стоит задвижка. Когда все были готовы, Катон подбежал к краю утеса. Его взгляду открылось зрелище штурма второй стены в двух сотнях футов внизу. От нескольких пожаров на стене шел дым, из пламени выскочила крошечная фигурка гвардейца. Катон поглядел на противника. Отсюда была возможность в полной мере оценить размер войска, напавшего на когорту. За катапультами скопилось не менее десяти тысяч человек, целое море униженных и оскорбленных людей, фанатично желающих уничтожить защищающих рудник римлян — всех, до последнего. Справа была разрушенная стена, за которой виднелись медленно идущие к лагерю бунтовщиков люди. Раненные в сегодняшнем бою. В лагере было еще две-три тысячи сподвижников Искербела — женщины, дети и те, кто был слишком стар или слаб, чтобы отправиться на бой.

Катон услышал несколько громких щелчков и снова поглядел на вторую стену. Три зажигательных снаряда взлетели вверх, футов на пятьдесят ниже него, так что он разглядел языки пламени на горлышках амфор. Снаряды на мгновение зависли и обрушились на стену. Два упали за стеной, и гвардейцы разбежались, видя их. Третий попал в ворота, и их охватило пламя, окутывая дымом башню. Бунтовщики торжествующе закричали, потрясая оружием.

Катон отбежал назад и забрался на край второго хранилища, а затем повернулся к Кристу и остальным.

— По команде…

Гвардейцы крепко ухватились за спицы колес и встали покрепче.

— ДАВАЙ!

Колеса завертелись скрипя, но этот звук быстро заглушил шум воды, хлынувшей через затворы. Вода полилась по желобам к краю утеса. Затворы поднялись выше, до нормального рабочего положения, и потоки воды превратились в пенные струи, переливаясь через края желобов и стекая по земле по обе стороны от них, неся вместе с собой землю и камни. К краю утеса понеслась пенная волна с ревом и обрушилась вниз, на бунтовщиков.

Передняя часть надвратной башни была объята пламенем, от огня, сжигающего ворота, шел удушающий дым. Макрону и остальным, оставшимся на башне, пришлось отойти назад, и центурион прикрыл лицо рукой от жара.

— Уходим отсюда! — крикнул он. — Покидаем башню. Живо!

Гвардейцев не требовалось уговаривать. Они сбегали по лестнице так быстро, как могли, чтобы спастись от адского пламени. Макрон ушел последним, закрывая глаза. Лицо и открытые участки кожи жгло. Когда он спустился ниже уровня площадки, башня закрыла его от огня, и спустя мгновение он отошел на безопасное расстояние, глядя вместе с несколькими гвардейцами, как огонь охватывает всю башню.

— Вот теперь нам совсем конец, — сказал Пульхр. — Когда это погаснет, они очень быстро разнесут все своим тараном.

— Хвалю за храбрость, — сухо ответил Макрон.

Пульхр прикусил губу.

— Возможно, пора подумать о том, чтобы сдаться.

— Сдаться? — переспросил Макрон, приподняв брови. — Этому сброду? Вряд ли. Сомневаюсь, что теперь их заинтересует наше предложение… кстати, мне казалось, что гвардейцы погибают, но не сдаются.

Пульхр сплюнул.

— Очередная чушь.

И тут Макрон услышал, что шум боя изменился. Все так же гудело пламя, но добавился новый звук. Стоны и топот за стеной и что-то еще. Нахмурившись, он взбежал на стену к стоящим у частокола. Все смотрели на утес справа, не отводя взглядов.

Сначала Макрон просто не поверил своим глазам. В нескольких местах с утеса лилась вода, обрушиваясь вниз. Ниже поток расходился по всей длине утеса так, будто на месте рудника разлилось море, поглотив его. С утеса падали огромные куски земли и громадные камни, и их несло дальше бурлящим потоком воды. Мутная вода ударяла в основание утеса, поднимая тучи брызг, и текла дальше, к ущелью. Она поднялась уже до уровня бедер стоящих там бунтовщиков. Те стояли, оцепенев от шока и разинув рты при виде постигшей их катастрофы. Поток воды ударил в них прежде, чем они успели обратиться в бегство. Многих сбило с ног и понесло дальше, они врезались в других. Поток уносил их всех, и в нем были видны переворачивающиеся тела. Те, кто оказался подальше, бросили оружие и побежали. Некоторые успели добраться до второй стены, другие бежали к первой. Но основная масса бунтовщиков бежала прямо к ущелью, пытаясь спастись от потока воды. Слишком поздно они поняли, что обрекли себя на верную смерть.