А теперь?

Впрочем, Абзалов со всеми своими деньгами и связями вряд ли сможет помешать больше, чем уже наворотил его сынок. Но… почему бы и не попытаться исправить ситуацию, если противник сам предоставляет такую возможность.

— Чем обязан? — нельзя сказать, что приветствие вышло слишком любезным, но Роан не стал исправляться. Пусть гость знает, что его здесь не слишком рады лицезреть.

— Так и будешь держать меня на пороге?

Роан поморщился. Как ни крути, а в данной ситуации Абзалов намного лучше держал себя в руках, что в первую очередь было обусловлено тем, что последнему не приходилось работать на износ, мотаться из одного учреждения в другое, быть круглосуточно на связи со своими агентами и думать… думать…думать, юлить, крутить, обещать и угрожать.

Абзалов определенно и спал достаточно, и ел деликатесы и не дергался из-за того, что кто-то из агентов долго не выходит на связь. С другой стороны, его благосостояние сейчас висит на волоске. В случае ареста Северьяна (в чем сам Роана сомневался), империя, которую на протяжении многих поколений создавали его предки, само собой не рухнет в одночасье, но все же репутация в мире бизнеса — вещь немаловажная. И Валерьян тоже пострадает и потеряет ряд преимуществ, если история с «Метелицей» станет общественным достоянием.

Впрочем, Роан не сомневался, что у Абзалова-старшего уже давно все схвачено, все доказательства уничтожены, улики припрятаны, а свидетели, если таковые и были, то давно получили взятки и забыли о том, что видели или не видели. И этот визит — ни что иное, как попытка прощупать почву и определить, станет ли Шермер камнем преткновения. Ведь, на самом деле, Роан вполне мог испортить не только биографию Северьяна, но и репутацию его папаши. А вот станет ли он это дело — вопрос особый.

— Входи, — он шире распахнул дверь и посторонился, пропуская визитера внутрь. В этот момент распахнулась дверь соседнего номера и в коридор вышла Маргарита.

Их взгляды встретились. В глубине глаз Гардовой вспыхнула надежда, сама женщина сделала непроизвольное движение в сторону Роана, определенно собиралась задать вопрос, но Шермер лишь едва заметно качнул головой, взглядом показывая на распахнутую дверь своего номера и виднеющегося в проеме Абзалова. Улыбнулся уголками губ, пытаясь таким образом дать Маргарите понять, что все в порядке.

Она кивнула, опустила глаза, и у Роана сжалось сердце от вида ее страданий. Он многое бы отдал сейчас за то, чтобы просто обнять ее, прижать к себе и пообещать… Да все что угодно пообещать. И это было непривычно. За долгие годы Шермер привык вот так относится к детям, но никогда — к женщине, которая, можно сказать, почти чужая ему. Не является ни членом семьи, ни родственницей, ни давней знакомой.

Странно ли это? Само собой.

Впрочем, сейчас у него не было ни времени, ни желания разбираться со своими мыслями и порывами, в номере ждал Абзалов, а разговор обещал быть трудным. Кивнув Маргарите, Роан захлопнул дверь и развернулся к своему гостю. Мысленно поморщился, когда по выражению лица Валерьяна понял, что от того не укрылись его перемигивания с Маргаритой.

Впрочем, Валерьян не стал заострять на этом внимания и воздержался от комментариев, что нисколько не успокоило Роана. Он видел, что его противник мысленно уже прикидывает, как можно использовать эту информацию в своих целях.

— Итак? — Роан заговорил первым, указывая Валерьяну на кресло, а сам направился к тому самому столику с коньяком. Выпить было уже просто необходимо, да и гостя, согласно всем правилам приличий, требовалось угостить. Плеснув напитка в два пузатых стакана, Шермер в очередной раз пожалел, что Абзалов не стал ждать и явился к нему именно сейчас. В Гардинере, в своем кабинете, Шермер определенно повел бы этот разговор иначе. И уж точно не предлагал бы выпить. — Чем обязан?

— Вот только не надо этого напускного непонимания, — усмехнулся Валерьян, принимая из рук Роана бокал. — Ты прекрасно знаешь зачем я здесь.

Шермер пожал плечами.

— И все же, мне бы хотелось послушать.

— Мой сын. Он… несколько оступился, ничего особенного, ничего такого, с чем бы я не мог справиться, но это маленькое недоразумение может испортить мальчику всю дальнейшую жизнь. Ты же понимаешь, что дети — это главное, что есть в нашей жизни и только ради них мы живем и стараемся. Все для детей.

Роан чуть прищурился, сделал малюсенький глоток коньяка. Абзалов решил ударить по самому больному. По детям. Знает, поганец, что сам Шермер в лепешку разобьется и пойдет на любое преступление ради своих детей. Причем, не особо делая выбор между родной дочерью и приемными детьми. Грязно играет Абзалов, очень грязно, но чего-то иного от него ждать не приходилось.

— Зачем ты пришел с этим ко мне? Знаешь ведь, что все это — не моя территория. Я не занимаюсь правонарушениями. Это все не в моей компетенции.

— Хватит, Роан, — Абзалов решил вести себя, как свой парень. Развалился в кресле, закинул ногу за ногу — и не поймешь, то ли он и в самом деле чувствует себя настолько уверенно и расслабленно, то ли хвастается новыми туфлями, стоящими столько же, сколько женщина вроде Маргариты получает за год. — Мы с тобой оба прекрасно понимаем друг друга. Я в курсе, что ты имеешь некий нездоровый интерес к главному виновнику произошедших недавно событий. И вот, я пришел к тебе, чтобы поговорить как отец с отцом. Северьян замечательный мальчик. Умный, талантливый, перспективный. Он оступился, и что? Теперь этот проступок, который, спешу заметить, он совершил не из корысти, а ради того, чтобы помочь другу, будет стоить ему так дорого? Роан, мы же с тобой почти друзья!

— Странное у тебя какое-то представление о дружбе, — задумчиво, словно бы разговаривая сам с собой, произнес Роан, — извращенное. Но дело не в этом. Мне просто непонятно, почему ты пришел ко мне? Уголовные преступления, даже тяжкие, — не моя компетенция. Не я веду это дело.

— Хватит! — Абзалов и не думал менять линию поведения. Он был уверен в своей победе. А еще от внимательного взгляда Валерьяна не укрылось перемигивание Шермера с незнакомкой в коридоре. Абзалов не знал ту женщину, хотя отметил, что она довольно хороша собой, блондинка, хрупкая, миловидная… Немного простовата, на первый взгляд, но при желании из нее можно сделать очень даже светскую красотку. Сделав себе мысленную пометку, обязательно разузнать о том, кто она такая и что ее связывает с Шермером, Валерьян довольно усмехнулся. Он не сомневался, что что победа уже у него в кармане. Иначе просто не могло быть. Валерьян Абзалов не проигрывает. Никогда, никому и ни в чем! — Роан, это уже не смешно. Ты понимаешь, зачем я здесь. Не надо юлить, мне доподлинно известно, что именно это дело ты держишь под личным контролем. И я прекрасно помню, как ты защищал этого парня… как там его? Гардов? Еще осенью. Хотя, стоит признать, что и в том случае, его участие во всех тех трагических событиях было очень даже непонятно. Но, боги с ним. Что было — то было. Сейчас меня не интересуют те события. Дело в другом. Мой сын. И то, что на его доброе имя брошена тень. Ты прекрасно знаешь, как в наше время важна чистая незапятнанная репутация. Я просто не могу позволить, чтобы репутация моего наследника хоть в чем-то подвергалась сомнению.