Многие из учеников, не прекращая шептаться, осторожно опустились на пол. Рассевшись в удобных позах, они замерли в ожидании возвращения героев. Случайные забредающие авантюристы, привлеченные странностью происходящего, старательно пытались узнать у кого-нибудь, что происходит.

— Это нормально, что столько людей наблюдает за нами? — неуверенно спросил Сойер.

— От части, — пожала плечами Эйн. — Естественно, новость о том, что хозяйка Гильдии Искателей пустила в некое тайное место самого Рэна Однорукого, очень быстро подняла панику в сторонних обществах. Но после первого появления Рэна в холе Гильдии, прятаться уже не имело смысла. Теперь важно все сделать быстро. И отправить все возможные последствия сотрудничества Гильдии с самым разыскиваемым преступником вместе с ним в новое приключение. Но сначала…

Гилдмастер осмотрелась. Вокруг нее заклубились потоки эо, приглушая голос.

— Ну, что же, Сойер? — тихо начала Эйн. — Я обещала рассказать тебе кое-что о Рэне Одноруком. Надеюсь, ты готов это услышать. Под понятием «готов» я имею в виду готовность сначала выслушать все до конца, принять к сведению и хорошенько подумать над этим.

— Да, Эйн, — спокойно ответил юноша, едва заметно кивнув головой, — я готов.

— Тогда слушай.

Эйн повернулась к юноше, встав напротив него. Какое-то время она собиралась мыслями и неуверенно вглядывалась в глаза собеседника. На лице гилдмастера появились беспокойство и тени сомнений. Но женщина не повзолила себе долго переживать об уже принятом решении.

— История Рэна Однорукого начинается спустя два года после Бескровной войны. Именно тогда Кид, победивший последнего врага, уже воспитывал годовалого сына. Это было прекрасное время! Все страдания и печали ушли прочь, нам больше не было необходимости скрываться, бегать и ждать постоянных нападений. Символы обеспечили нас защитой, домом. Надеждой.

Лицо Эйн посветлело, и женщина в порыве приятных воспоминаний развернулась вокруг себя, принявшись расхаживать перед аркой. При этом она то и дело поглядывала на учеников, убеждаясь, что ее голос не достигает их ушей.

— Но Киду было этого мало. Он слишком много времени провел в одиночестве, в кругу только своих юных учеников. О них не спрашивай — об этих двух ребятах даже я мало что знаю. Определенно, душевную компанию ему составляла его подруга детства, девушка, жена — Анио. Но она была слишком хрупка и слаба, что полностью разделить его энтузиазм. Они в слишком малом возрасте решили стать полноценной семьей. А еще ты ведь знаешь, что она была обычным человеком? Обычная девчонка и не самая крепкая. А Кид уже тогда стал намного больше, чем просто энтэссером. Даже не будь пришествия Корвеносцев, излучение, испускаемое самим Кидом и ее собственным ребенком, могло бы сточить ее годам… к тридцати.

— Кид позволил своей любви сделать такое? — осторожно поинтересовался парень.

— Это другая история! Между ними с Анио было много разногласий на эту тему. Но они, все же вместе решили, что аномалии их не остановят. И пусть любовь могла обжигать так сильно, они готовы были погрузиться в нее с головой. Даже зная, что им не дожить совместно до старости. Так или иначе одному из них пришлось бы преждевременно… К их… счастью, этой боли они так и не познали. Ушли из мира почти вместе.

Эйн постаралась улыбнуться и быстро уйти от темы, но голос ее при этих словах все-таки дрогнул. Возвращаясь к истории Рэна, она встала на воображаемое кольцо вокруг арки и медленно двинулась по нему.

— Семья, любовь — это все одно. Киду в те времена не хватало именно дружбы, братства. Кого-то равному ему. И тогда появился Рэн. Они удивительно быстро нашли общий язык. Сошлись душа в душу. И с тех пор, пожалуй, почти не было такого, чтобы где-то они появлялись по отдельности.

— Это мне известно. История ясно раскрывает те времена, — Сойер опустил взгляд. — Рэн Однорукий был ближайшим другом и сподвижником Кида. Но, пожалуй, даже тогда не было никого, кто бы не сомневался в героизме и доброте Рэна. Даже на фоне своего приятеля — истинного героя, он всегда оставался обольстительным бандитом, превыше всего ценящим свою собственную шкуру. Это объясняет, почему Рэн Однорукий пережил День Корва, когда его как-будто бы лучший друг умирал…

— Нет, Сойер. Здесь ты не прав, — на лице хозяйки Гильдии мелькнула горькая усмешка. — Признаюсь, я тоже была склонна верить этой теории девять лет. Но оказалось, что Рэн Однорукий, действительно, испытывал крайне дружественные, искренние чувства к Киду. И отправился с ним на бой в День Корва. И в этом бою он так же встретил свою смерть. Когда он рассказывал мне свою историю, я уверена — он не врал — энергия его текла ровно, ничего не скрывая. Да и в его сознании четко отпечаталось посещение гробницы Кида в Центре Сола. Если бы Рэн струсил в день гибели Кида, то и вернуться к нему в Гробнице Секретов он никогда бы не решился. Вина за содеянное его бы просто убила в буквальном смысле. Его второй заход в гробницу сегодня — последнее доказательство того, что Рэн Однорукий говорит правду. Он был с Кидом на дне Корва. И погиб там.

— Но что тогда произошло? Он воскрес? — Сойер непонимающе обратился к Эйн, но женщина встретила его взгляд уже не загадочной улыбкой, а нерешительным вздохом.

— Сейчас будь особенно внимателен, — еще тише продолжила Эйн. — Ибо я объясню тебе, почему Рэна Однорукого считали опаснее Кида. Почему он смог вернуться после смерти и откуда, в конце концов, у него эта кличка — Однорукий. Скажи, ты ведь знаешь, кто был настоящим врагом Кида? Кого в свое время считали героем? Когда Кид был всеми проклят, пока не открыл свои намерения объединить миры? Кто втайне проводил махинации мирового уровня, желая во чтобы то ни стало держать миры разбитыми и оставить человечество разъединенным? И кого настолько после этого испугались и возненавидели, что и имя его и факт существования старательно пытаются скрыть из истории миров?

Сойер замер, как вкопанный. Взгляд его остекленел и испуганно дернулся на потемневшее лицо Эйн.

— Хронос, — почти беззвучно выдохнул парень.

— Он, — коротко подтвердила Эйн, бегло оглядывая сидящих кругом учеников, чтобы убедиться, что их разговор, по-прежнему, не достигает ненужных ушей. — Никто иной, как ближайший друг Кида в юности. Когда Кид сбежал из своего мира, Ник стал для его товарищей новой опорой. Его команда отправилась в путь под его началом. И он угодил в аномалию. Особую сэнтрэй, именуемую Мета-ноль. Икс-рей исказил его до неузнаваемости, но аномалия убить не успела. Вместо искаженного тела ему подарили механическую оболочку и протезы. Но это уже был не тот человек. Так родился Хронос — механический голем с разумом эриада.

— Эрикрисс. Эриадный разум — это самая опасная черта в расширении сознания, за которую переходить нельзя, — озвучил свое знание Сойер. — Ее называли темным пределом. Запретом. Человек с таким мышлением, подобно запрограммированной машине направляется самим эриадом. В его воле нет ничего хорошего для людей. Ведь именно для уничтожения таких сущностей были основаны Обители и наше учение.