– Разумеется. Вообще-то о нем поговаривали… строго говоря,именно из-за него и слетела Тамара с должности директора канала: все-такибюджетные деньги оказались на счету частной компании, среди учредителей которойнет ни одной государственной организации. Это же прямая дележка междуакционерами! Новое в материале Ал. Фавитова то, что в качестве источникапокрытия кредита были установлены средства фонда непредвиденных расходов погородскому бюджету. Распоряжение номер такой-то за подписью Чужанина. Вы этоткредит тоже гасили, не сомневайтесь, – сочувственно сообщила Римма. –Как и прошлый! С процентами за оба – под восемьсот миллионов старых рублей! Пононешним временам, стало быть, восемьсот тыщ выходит. Тоже хорошие денежки. Ивы их заплатили, друг мой… И ваши папа с мамой. И я. И та бабушка-фронтовичка,с которой начался наш разговор. А между прочим, бывший приятель Глебушки,помните, Бусыгин, знатный кораблестроитель и его соперник на прошлых выборах, сидит– за что? Тоже якобы за невозврат кредита. И опять-таки только новорожденный незнает, что кредит этот давался с личными гарантиями Чужанина. То есть Глеб –подельник Степана Андреича Бусыгина, получившего семь лет строгача сконфискацией имущества! Но вся между ними разница, что один сидит, а другойнет. И Тома почему-то не сидит. Правда, и она не стала жертвой привычки Глебкиразделываться со своими бывшими друзьями. Ведь она на что надеялась? Онанадеялась, что Глеб заберет ее с собой в Москву! Хотела стать владычицейморскою, чтобы жить ей в окияне-море… А он ее кинул к разбитому корыту…

– Почему, кстати, он не взял с собой Шестакову? –спросил Юрий. – Я далек от всего этого, но помню, как живо обсуждаласьситуация в городе. Он уезжает, берет с собой того, другого, третьего, дажеэтого, как его, мелкого жулика, который стал на время его начальником… ну, онвсе время что-то пьет из кружки, когда выступает по телевизору, мордашка такаячестнейшая… Как его? Тьфу, забыл!

– Я поняла, – кивнула Римма. – У меня тоже изпамяти вылетел его псевдоним. У Глеба к подобным сявкам особое пристрастие,потому что он и сам такой. Но все-таки он у нас провидец. Не захотел вешать насебя такой камень, как Тамара, как Степан Бусыгин, которому он тоже что-тообещал… Это ведь практически все равно, что татуировку на лбу сделать: я – вор,по мне зона плачет. И как только Чужанин умотал в столицу, телеканал «ОкоВолги» под сурдинку прикрыли. Якобы неуплата электросетям. Ну, может, она иправда была, та неуплата… Короче, Тамара выпала в осадок и перебиваласьслучайным журналистским хлебом до тех пор, пока Глебчик не загремел со своихгорних высей. Но Мидас – он и в Африке Мидас. На Чужанина, вернее, на эту егонепропеченную партию, делаются какие-то политические ставки, денег у него опятькуры не клюют, он собирает под свои знамена всех бывших друзей-приятелей, итех, кому нагадил в душу, и тех, кому не успел. Но очень сомневаюсь, что емуудастся удержать в руках такую мстительную особу, как Тамара. Ведь онапрекрасно понимает, что…

Римма осеклась и вопросительно уставилась на Юрия. Емупотребовалось некоторое время, чтобы вспомнить: у них все-таки обменкомпроматами, а не политинформация. Значит, настало его время подавать реплику.Ну что же, Римма ее честно отработала!

– Кстати, о телевизионном мастерстве. Призрак с набитоймордой оказался студийцем Тамары Шестаковой. Роль призрака была оплаченародителями убитого… который, между прочим, тоже посещал означенную студию,прежде чем решил ограбить, а то и убить участницу войны.

Римма громко сглотнула. Черные глаза вспыхнули, бледные,даже несколько зеленоватые щеки зарозовели, и вид сделался такой, безпреувеличения сказать, похотливо-страстный, что Юрий с опаской покосился настол, но потом вспомнил о нетрадиционных пристрастиях разговорчивой газетчицы –и несколько успокоился.

– Мне будут нужны имена или хотя бы инициалы, – сказалаона, придвигая к Юрию блокнот и ручку. – Имейте в виду, я могу узнать имявашей бабули сама – об этом наверняка писали в свое время!

После некоторого раздумья Юрий черкнул в блокноте:«В.В. – пострадавшая, Д.К. – артист, П.? – убитый».

Римма поморщилась насчет знака вопроса, но мелочиться нестала. Убрала блокнот и заявила:

– Когда в нашей газете появилась статья о кредитах, я еще небыла редактором. Сидел здесь один слабак, а с ним корешил Толик Козлов, нынедиректор телеканала «2 Н». Тома же и этот Толик – большие друзья. И Толик забутылкой выбил из нашего бывшего шефа сведения о человеке, который прислалинформацию. Хоть она пошла за подписью «Ал. Фавитов», но на переводе-то стоитсовсем другая подпись! Я потом из любопытства посмотрела. Инициалы – И.И.Представляете?!

Юрий очень хотел понимающе поцыкать зубом или сделать ещечто-нибудь столь же многозначительное. Римма смотрела торжествующе, а он ничего,ну ничегошеньки не понимал! И не было у него больше ничего за душой, в обмен начто она раскрыла бы ему тайну этих инициалов…

– Ладно, – внезапно сказала Римма. – Поскольку мыс вами где-то товарищи по несчастью, то… Хрен с вами, пользуйтесь моей добротой!«И.И.» – это Ираида Ивановна. Редкое имя, правда? Я лично знаю только однуИраиду Ивановну – жену Глеба Чужанина.

– Ну…

– Вот вам и ну. Ираидка без санкции Глеба шагу не шагнет. Идать материал с подробностями, о которых знали только самые доверенные лица,самостоятельно ни за что не решилась бы. Глеб обрубал все концы, а верная И.И.ему помогала.

– Стало быть, Тамаре это известно…

– Давно.

– И все-таки вы переоценили ее мстительность. Ведь она взялау Чужанина деньги на студию телемастерства. Значит, простила.

– Простила? – взвилась Римма. – А зачем же онатогда написала ту статеечку по поводу гибели директора «Меркурия», в которойфактически смешала с дерьмом самого Глеба?

– Да с чего вы это взяли?! Вы же говорили, что статьюприслал какой-то В.Ш.!

– Говорила, – азартно кивнула Римма. – Но этокогда было? Позавчера. А потом я вдруг пораскинула мозгами и проверила досьеТамары Шестаковой. Просто так, повинуясь интуиции. Так вот, чтобы вы знали:«В.Ш.» – значит «Валерий Шестаков»! Держу пари на что угодно! А ВалерийШестаков – это муж Тамарки.

– Риммочка! – захохотал Юрий. – Не многовато липризраков?! Он же погиб на героической заставе!

– Ни на какой заставе он не погиб, а застрелился. Почему –это мне пока неизвестно. Но я узнаю, непременно узнаю! У меня на нее такоедосье, она бы ахнула, узнав! С тех пор, как она уволила меня с телеканала «ОкоВолги» за…

Римма буквально, просто-таки физически прикусила язык,спохватившись, сколь далеко завела ее страсть к обличениям. Краска прилила к еещекам, и Юрий сделал все, что мог, чтобы заплатить добром за добро и поступить,как подобает мужчине.