– Да нет, мы с женой колмаковские, к свату собрались…

– Солдат по дороге не видели? В камуфляже, с автоматами, безвсяких транспортных средств?

– Ничего похожего, – сказал Мазур. – Витька Дрокинв камуфляже на рыбалку поехал, так он год армейское донашивает… Что стряслось-то?

Офицер досадливо пожевал губами, решился:

– Смотались дезертиры. С оружием. Под Керижеком вырезаливсех на ферме, так что имей в виду, а лучше всего дуй в деревню, по дорогам неболтайся. Район вот-вот закроют, облава будет…

– Ну, спасибо, командир, – сказал Мазур с встревоженнымвидом. – Раз пошел такой боевик, конечно, лучше сидеть дома…

«Первую проверку выдержали», – подумал он, плавновыжимая рычаг. Проверка, правда, была и не проверка, так себе, но все равно,подозрений не вызвали…

Если они поедут по указанной Мазуром дороге, в Керижек неприбудут и к вечеру – уклонятся к северу, запутаются в безымянных стежках, судяпо карте, кончающихся в тайге. Ну и черт с ними. Вряд ли догадаются, что это оннарочно, – крайним, как водится, будет солдатик-шофер, развилок и ельниковтут до чертовой матери, поди разберись…

Ветер бил в лицо, дорога шла по сплошной тайге, потом вывелак другой, довольно широкой, снабженной кое-где синими указателями,поддерживавшимися в неплохом состоянии. Через полчаса Мазур оставил позадиБайкальскую область и без малейшего триумфа и помпы въехал на территориюсоседней. Начали попадаться встречные и попутные грузовики, легковушки,лесовозы – и парочка мотоциклов, один был не обременен номером, как иМазуровский.

Судя по карте, совсем неподалеку проходила асфальтированнаяавтострада, транссибирская М-134, – но туда не стоило соваться, чтобы ненапороться на случайный патруль. Следовало преодолеть как можно большеерасстояние по глухим местам, и Мазур выжимал из мотоцикла все, на что тот былспособен. Помаленьку кончался бензин – он пару раз, почти не замедляя хода,левой рукой снимал крышку и убеждался, что горючка убывает с нехорошейбыстротой. Вскоре уровень бензина опустился ниже высокой трубки заборника – икранты, хоть и останется литров несколько, в карбюратор уже не попадет…

Пришлось рискнуть и выехать на сто тридцать четвертую радиспрямления пути. Сделав по ней километров пятнадцать, Мазур вновь свернул напроселок. Он уже дважды слышал за лесом прорывавшееся сквозь стукмотоциклетного мотора мощное громыханье поездов.

Финита. Гип-гип ура. Проселочная дорога вела кжелезнодорожной колее. Двойной рядок рельсов, полное отсутствие линииэлектропередачи, невысокие, черно-белые полосатые столбики – она,Транссибирская. Дорога шла параллельно рельсам, метрах в десяти от них, справа– тайга, слева – поля.

Мотор пару раз подозрительно чихал, и Мазур, наконец,решился перейти в пехоту – благо увидел возле путей то, что искал. Он поехалмедленнее, высмотрел подходящий просвет меж деревьев, повернул туда и,подпрыгивая на корнях, ехал, пока дороги для мотоцикла не стало никакой,переднее колесо замерло меж двух близко стоящих сосен.

– Приехали, – объявил он, выключая мотор. –Объявляю перекур, а также, ежели кто писать хочет…

– Не хочу, – сказала Джен. – Душа стремится напоезд…

– Аналогично. – Он сунул в рот сигарету и протянулей. – Ты вроде бы бросала, но что-то вновь начала, я смотрю.

– С тобой начнешь…

– А что? По-моему, я тебя вполне грамотно вытаскиваю.

– Вот только законы нарушаешь при этом с великолепнойнепринужденностью, – усмехнулась Джен.

– Эк, как в тебе законопослушание засело…

– Рефлекс, – сказала она, чуть ли не виновато пожимаяплечами. – Что поделаешь. Мы, конечно, не ангелы, случалось всякое, но япредставила, как средь бела дня и при нескольких свидетелях вырубаю шерифагде-нибудь в Массачусетсе – мурашки по коже… Выгнали бы, как пить дать.

– Подопрет – трех шерифов вырубишь, – проворчалМазур. – Ладно, я тебя могу обрадовать. Ничего особенно жуткого мы делатьотныне не будем – кроме маленькой диверсии на железной дороге. Не надо падать вобморок, мисс Деспард, миледи. Я же сказал – маленькой. Скорее уж хулиганство,чем диверсия. Ведь если я поезд под откос пущу, нам в него уже не сесть…Покурила? Бери свою сумочку и пошли.

Закинул на плечо свою – автомат и все прочее были завернутынадежно, железо не брякнуло. Они вышли на дорогу, и Мазур уверенно свернул вобратную сторону Несколько минут шагали вдоль рельсов, наконец показалсясветофор – двухцветный, стоявший меж колеями, над самой землей, по соседству скаким-то серым металлическим ящиком. Красный не горел, светился зеленый.

Мазур уже собрался было приступить к диверсии, но по тусторону путей показался верховой на невысокой, мышиного цвета лошадке. Пришлосьвновь достать сигареты и сделать вид, что всецело поглощен прикуриванием.

Всадник неторопливо проехал мимо, покосился с любопытством,но в разговор вступать не стал.

– Ковбой? – с любопытством спросила Джен.

– Ага, – сказал Мазур, подметив висящий у седлакнут. – Русский ковбой. Пастух, проще говоря. Кольта у него нет – так иваши настоящие ковбои их давненько уже не таскают… – Взглянул на ее напряженноелицо, подыскал в памяти подходящие архаические термины из английского иусмехнулся: – Хочешь исторический анекдот на тему верховой езды? В семьсотсемнадцатом наш знаменитый император Петр Первый издал указ: «Офицерам полковпехотных верхом на лошадях в расположение конных частей являться запрет кладу,ибо они своей гнусной посадкой, как собака на заборе сидя, возбуждают смех внижних чинах кавалерии, служащий к ущербу офицерской чести». Я тебе подлинныйприказ цитирую…

Она бледно улыбнулась:

– А про вас что-нибудь подобное было? Про моряков, я имею ввиду?

– Ого! – сказал Мазур. – «Всем чинам экипажей флотских,от матросов до адмиралов, в странах иноземных бывая, до смерти не упиваться,дабы не позорить честь флотскую и государство Российское». Понимал императорфлотскую психологию, слов нет… – Посмотрел вслед всаднику, казавшемуся ужеигрушечным. – Начнем, пожалуй…

Встал на колени, склонился, приложил ухо к прохладномурельсу. Не почувствовал ни малейшего содрогания – поезда поблизости не имелось.Выпрямился, задрав свитер, достал пистолет и, не колеблясь, метров с десятидважды выстрелил по линиям светофора.

Взлетело стеклянное крошево, зеленый огонек погас. Подобравгильзы, Мазур подтолкнул Джен:

– Пошли, живенько!

И быстрым шагом направился навстречу ожидавшемуся поезду, вту сторону, откуда они примчались.

– Правда, не будет аварии? – спросила Джен.

– Какая там авария, – отмахнулся он. – Встречногосостава не будет, иначе не горел бы зеленый, да и движение тут подчиняется темже законам, что и на шоссе, правостороннее, это колея для тех, что идут навосток…