так, чтобы они, осознав из этих [слов], что точное постижение даже последних среди творений превосходит силу нашей рассудочной (λογικῆς) деятельности,[2127] смогли сдержать безрассудный порыв к дерзновенным [суждениям] о том, что намного больше, <1225A> познав бессилие природы даже в малых [вещах].[2128] Ибо если мы изучаем некий «элемент» (στοιχεῖον),[2129] например, человека, коня или быка, нам для совершенного постижения (τελείαν κατάληψιν)[2130] недостаточно сказать, что этот элемент есть «тело»,[2131] или что человек, или бык, или конь – «рожденный» или «подверженный гибели», но следует представить, что для этих [свойств является] подлежащим (ὑποκείμενον) – то, что рождается, гибнет и наделено качествами (πεποίωται);[2132] каковое [подлежащее] никоим образом не есть ни тело, ни рождение, ни гибель, поскольку [в противном случае] из этого по необходимости последует, что если что-то есть тело,[2133] то оно есть и элемент, и если что-то есть рожденное или подверженное гибели, то оно есть человек, или бык, или конь.[2134] Ибо если что-то есть тело, то нет необходимости, что оно есть [некий] элемент: или человек, или бык, или конь.

Ибо если что-то есть элемент, то он во всяком случае по необходимости есть и тело, а если что-то есть тело, то оно не есть по необходимости и элемент.[2135] Также и если что-то есть тело, или рожденное, или подверженное гибели, оно не есть во всяком случае по необходимости и человек, поскольку иначе[2136] человеком будет во всяком случае по необходимости все, что ни есть тело, все, что ни есть рождающееся или гибнущее. Ибо если что-то есть человек, то оно во всяком случае по необходимости есть и тело, <1225B> и рождающееся, и гибнущее, но если что-то есть тело, или рожденное, или подверженное гибели, то оно не есть во всяком случае по необходимости и человек. Ибо одно из другого во всяком случае не следует, поскольку иначе человеком, элементом, быком или конем будет все остальное, что ни есть телесное, рождающееся и гибнущее. Ибо ни частные [понятия] не сказываются о всецелых,[2137] ни виды о родах, ни объемлемые об объемлющих;[2138] и поэтому ни всецелые не взаимообратны (ἀντιστρέφει)[2139] с частными, ни роды с видами, ни общие с особыми (τοῖς ἰδιάζουσιν), <1225C> ни, коротко говоря, объемлющие с объемлемыми.[2140]

Таким образом, согласно разъясненному принципу (λόγον), следует понимать и то, что касается быка, коня и чего бы то ни было другого. Итак, если для совершенного познания (τελείαν γνῶσιν)[2141] вещей недостаточно перечислить множество [признаков], которые усматриваются окрест них (я имею в виду телесность, бытие рожденным и подверженным гибели и все таковые [признаки], пребывающие окрест подлежащего), но, если мы намерены представить мыслимую [нами вещь] совершенно и ничего не упустив, то непременно следует указать, что является подлежащим для этих [признаков], наподобие фундамента, на котором они стоят (ибо что бы мы ни сказали – «человек», «бык» или «конь» – они не есть тела сами по себе, но телесные, и не рождения и гибели сами по себе, а рождающиеся и гибнущие, так что эти [признаки], то есть тело, рождение и гибель, пребывают окрест живых существ, но самими этими живыми существами они, то есть тело, рождение и гибель, не являются).[2142] <1225D>

Так вот, если вообще ничто из сущих – согласно самому бытию тем, что оно есть и чем называется – не есть совокупность [признаков], мыслимых и называемых нами окрест него, но что-то другое помимо них,[2143] то, окрест чего они пребывают, что содержит их, но само ими никоим образом не содержится (ибо [вещь], окрест которой эти [признаки] и пребывают, и называются, не есть ни из них, ни они, ни что-либо из них, ни из каких-либо или какого-либо из них, ни в них, ни в каких-либо или каком-либо из них); [так вот, если все это так], то пусть всякая душа, привыкшая каждым словом дерзновенно посягать на [то, что] окрест Бога,[2144] <1228A> прекратит попусту предаваться нечестию,[2145] узнав о собственном бессилии даже в малых [вещах], и пусть лишь молчанием чтит[2146] бытийность (ὀντότητα)[2147] Божественной сущности,[2148] неизреченную, [пребывающую] превыше понимания и за пределами всякого знания. Ибо, как уже прежде учил святой, «точное понимание творения даже в отношении малого»[2149] согласно истинному логосу не объемлется нашим знанием; [так что должно] и мне немного задержаться на [этом] речении и подивиться неисследимости, превышающей все премудрости.

Кто, даже из весьма премудрых, доверяясь логическим приемам и полагаясь на пустые[2150] доказательства, с помощью разума постигнет величие сущих и сможет познать его, выразить и показать? Какие логосы первоначально положены в основание существования для каждого из сущих – логосы, по которым каждое из сущих существует, выросло по природе (πέφυκε), наделено видом (εἰδοπεποίηται) и формой (ἐσχημάτισται), сложено (συντέθειται), обладает способностью (δύναται),[2151] действует и претерпевает,[2152] <1228B> не говоря уже о различии и особенности (ἰδιότητα) в количестве и качестве, в отношении, месте, времени, положении, движении и состоянии (ἕξει);[2153] в соответствии с каковыми [логосами] и нашей логической способности[2154] присуще великолепно расширяться, равночисленно [разделяясь] на ум, мышление (νόησιν), понимание (ἔννοιαν), размышление (διάνοιαν) и обдумывание (σύννοιαν), слово внутреннее и [слово] произносимое (κατὰ προφοράν) и выкликаемое (γεγωνότα), то есть голос и крик, а затем вновь сводиться;[2155] помимо этого [есть] различия и особенности по науке и искусству, подобно [различию] в количестве, качестве и в остальном, как было перечислено выше?[2156]

Кто знает логосы сущих, как они есть [как таковые] и как различаются (как я сказал), как они имеют неподвижный покой (στάσιν... ἀκίνητον)[2157] по природе и движение, никоим образом не переходящее одно в другое,[2158] обладая покоем в движении и, что самое удивительное, движением в покое?[2159] <1228C> Какова взаимная связь противоположных, [приводящая] к составлению единого мироздания, каков способ[2160] благочинного и не сбивающегося движения и устроения? Каково в наших телах сплетение противоположных [начал, происходящее] по смешению посредством сложения, которое приводит различающиеся по природе [начала] к дружескому союзу (συνοικίαν), [сведением] к середине умиротворяет резкость [различия] в крайностях,[2161] приготавливает их к проникновению друг в друга (χωρεῖν δι᾿ ἀλλήλων) без вреда [для частей] и творит сохранение сложных [вещей] и взаимопроникновение крайностей по смешению (εἰς ἀλλῆλα