ближайший форт, они пройдут здесь.

– Иди дальше, – велела Тишина дочери. – До пристанища всего час ходьбы. Проверишь, как там дела.

– Я тебя не оставлю, матушка.

– Ты обещала слушаться. Хочешь нарушить слово?

– А ты обещала, что позволишь помочь. Нарушишь свое?

– Здесь ты мне не понадобишься, – ответила Тишина. – И будет очень опасно.

– Что ты собираешься делать?

Тишина опустилась на колени возле дороги, запустила руку в рюкзак и вытащила маленький бочонок с порохом. Вильям-Энн побелела, как грибы на опушке.

– Матушка!

Тишина достала бабушкино огниво, хотя даже не знала наверняка, работает ли оно. За всю жизнь она так и не решилась сжать две металлические ручки, похожие на клещи. При их соприкосновении создавалось трение, извлекающее искру, а пружина посередине заставляла клещи снова разойтись.

Тишина бросила взгляд на дочь и подняла огниво к ее лицу. Вильям-Энн отступила на шаг назад и осмотрелась по сторонам, оглядывая ближайшие тени.

– Неужели дела так плохи? – прошептала девочка. – У нас?

Тишина кивнула.

– Ладно тогда.

Глупая девочка. Ну что ж, Тишина не станет ее прогонять. По правде говоря, ей, скорее всего, понадобится помощь. Она намеревалась вернуть труп Честертона. Трупы тяжелые, а отрезать только голову в Лесу, в окружении теней, нет никакой возможности.

Тишина порылась в мешке, извлекая медицинские припасы. Они были привязаны к паре небольших дощечек, которые можно использовать как шину. Без труда она привязала две дощечки к каждой рукояти огнива. Затем ручной лопатой выкопала неглубокую ямку в мягкой дорожной почве, как раз под размер бочонка с порохом.

Откупорила пробку и устроила бочонок в яме. Намочив носовой платок в масле из лампы, Тишина засунула один конец в бочонок, установила на дороге огниво с дощечками, а второй конец платка подсунула поближе к ручкам, где рождалась искра. Засыпав все приспособление листьями, она получила примитивную ловушку. Если кто-то наступит на верхнюю доску, ручки сожмутся и высекут искру, которая подожжет платок. По крайней мере, хотелось надеяться.

Она не могла сама разжечь огонь. Тени сначала придут за тем, кто вызвал пламя.

– А вдруг они на нее не наступят? – спросила Вильям-Энн.

– Тогда мы переставим ее в другое место на дороге и попробуем снова.

– Ты же понимаешь, что может пролиться кровь.

Тишина не ответила. Если на ловушку кто-то наступит, тени не свяжут огонь с Тишиной. Они нападут на того, кто привел ловушку в действие. Но если прольется кровь, то они придут в ярость. И вскоре станет не важно, кто это начал. В опасности будут все.

– До рассвета еще несколько часов, – произнесла Тишина. – Прикрой свою банку.

Вильям-Энн кивнула, поспешно накрывая банку со светящейся пастой. Тишина снова осмотрела ловушку, а затем взяла Вильям-Энн за плечо и потянула на обочину дороги. Здесь рос густой подлесок, поскольку дорога вилась там, где густые кроны деревьев немного расступались. Люди старались искать в Лесу места, где было видно небо.

Спустя какое-то время на дороге появились охотники за головами. Они ехали молча, освещая путь банками светящейся пасты. Ночью жители фортов не разговаривали. Они поравнялись с ловушкой, установленной на самом узком участке дороги. Тишина задержала дыхание, наблюдая, как шаг за шагом лошади проходят мимо бугорка над прикрытой доской. Вильям-Энн сжалась и заткнула уши.

Лошадь копытом наступила на ловушку. Ничего не произошло. Тишина разочарованно выдохнула. Что делать, если огниво все же сломано? Сумеет ли она найти другой способ…

Взрыв накрыл ударной волной, сотрясая все тело. Тени мгновенно исчезли из вида, распахнулись зеленые глаза. Лошади вставали на дыбы и ржали, кричали люди.

Стряхнув оцепенение, Тишина схватила Вильям-Энн за плечо и вытащила ее из укрытия. Ловушка сработала даже лучше, чем она предполагала; пока тряпка горела, наступившая на доску лошадь успела пройти несколько шагов, прежде чем раздался взрыв. Никакой крови, лишь перепуганные животные и сбитые с толку люди. Крошечный бочонок пороха нанес намного меньше урона, чем она ожидала. Часто истории о грозной мощи пороха оказывались столь же преувеличенными, как и рассказы о родине. Но звук взрыва был невероятным.

У Тишины все еще звенело в ушах, пока она пробиралась мимо растерянных горожан в поисках добычи. Труп Честертона лежал на земле, выброшенный из седла брыкающейся лошадью, чему наверняка поспособствовала перерезанная веревка. Вместе с Вильям-Энн они подхватили тело за руки и за ноги и боком двинулись в сторону Леса.

– Придурки! – взревел Рэд на фоне общего замешательства. – Остановите ее! Она…

Он резко замолчал, когда заметил приближающийся по дороге рой теней, готовых обрушиться на его отряд.

Рэд сумел удержаться в седле и успокоить лошадь, но теперь ему приходилось пятиться, отступая от теней. Разъяренные призраки полностью почернели, хотя вспышка и звук взрыва наверняка их оглушили. Они колыхались вокруг, словно мотыльки над огнем. Зеленые глаза. Еще есть надежда. Если глаза окрасятся красным…

Тени ринулись на охотника, стоявшего на дороге и озирающегося по сторонам. Его спина выгнулась, на коже выступили темные прожилки вен. Он упал на колени и закричал, кожа и плоть на лице стремительно усыхали, обтягивая череп.

Тишина отвернулась. Вильям-Энн в ужасе не могла оторвать взгляда от упавшего мужчины.

– Не торопись, дитя. – Тишина пыталась говорить успокаивающе, хотя это мало помогало. – Осторожнее. Надо отойти от них подальше. Вильям-Энн, посмотри на меня.

Девочка повернулась к ней.

– Не отрывай от меня взгляда. Идем. Вот так. Помни, что тени сначала пойдут к источнику огня. Они тоже ошеломлены. Они не способны чуять запах огня, как крови, поэтому будут высматривать тех, кто двигается рядом. Двигайся медленно, не торопись. Пусть тени отвлекутся на мечущихся горожан.

С мучительной осмотрительностью они двинулись вглубь Леса. Перед лицом творящегося хаоса и грозящей опасности казалось, что они ползут.

Рэд сумел наладить сопротивление. С обезумевшими от огня тенями можно было бороться, уничтожать их с помощью серебра. Тени все прибывали, но если охотники не растеряются и им улыбнется удача, то они сумеют победить ближайших призраков и затем медленно отойти от источника огня. Они еще могут скрыться и выжить. Возможно.

Если кто-то случайно не прольет кровь.

Тишина и Вильям-Энн вышли на опушку со светящимися, как крысиные черепа, беззвучно лопающимися под ногами грибами. Удача чуть не подвела их. Как только схлынуло ошеломление, вызванное взрывом, пара теней на опушке леса развернулась и поплыла вслед за спасающимися женщинами.

Вильям-Энн ахнула. Тишина медленно опустила на землю верхнюю часть тела Честертона и достала кинжал.

– Продолжай идти, – прошептала она. – Тащи его дальше. Только медленно. Очень медленно.

– Я не оставлю тебя!

– Я догоню, – пообещала Тишина. – Ты пока к такому не готова.

Она не видела, послушалась ли Вильям-Энн. Тишина не сводила глаз с теней. Черные как смоль фигуры летели к ней по земле, покрытой белыми бугорками грибов. В сражении с тенями сила ничего не значила. У них не было физической сути. Только две вещи могли помочь: способность быстро действовать