– Что-нибудь случилось?

Она стояла посреди комнаты с несколько отрешенным видом, ееволосы были распущены по плечам, руки – в карманах джинсов.

– Нет, просто к вам приехал мистер Салливан.

– Джим? – удивилась Динна.

Потом она вспомнила: Марк-Эдуард предупредил, что Джим будетее навещать. Динна отметила про себя, что Джим времени зря не теряет, впрочем,он всегда выполнял указания своего партнера с большим рвением.

– Я сейчас спущусь.

Маргарет кивнула. Она сделала все правильно: Диннаопределенно не хотела бы, чтобы Джим поднялся в ее студию. Маргарет проводилаДжима в Зеленую гостиную и предложила чашку чаю, от которой гость с улыбкой отказался.Он был абсолютно не похож на Марка-Эдуарда, они являли собой полнуюпротивоположность друг другу. Маргарет всегда относилась к Джиму с симпатией. Уэтого американца были несколько грубоватые черты и легкий, добродушный нрав, аглаза всегда таили обещание открытой ирландской улыбки.

Когда Динна вошла в гостиную, Джим стоял у окна и смотрел натуман, поднимающийся над заливом. Казалось, чья-то невидимая рука тянет заверевочку огромные клубы белой ваты, которые проплывают между пролетами моста изависают в воздухе над яхтами.

– Здравствуйте, Джим.

– Добрый день, мадам.

Джим отвесил легкий поклон и сделал движение, как бысобираясь поцеловать ей руку. Но Динна со смехом отмахнулась и подставила емущеку, которую он и поцеловал без церемоний.

– Признаться, это мне и самому больше нравится, а тоискусство целовать руку я так и не освоил в совершенстве. Никогда не могупонять, собирается ли женщина пожать мне руку или ждет, что я эту руку поцелую.Пару раз мне чуть нос не сломали – те, кто как раз собирался здороваться заруку.

Динна рассмеялась и села.

– Вам нужно попросить Марка, пусть даст вам несколькоуроков. У него по этой части талант, уж не знаю, потому ли, что он француз, илиу него просто хорошо развита интуиция. Выпьете что-нибудь?

– С удовольствием. – Джим понизил голос дозаговорщического шепота. – Маргарет, кажется, считает, что мне следовало выпитьчаю.

– Какой кошмар.

Динна снова рассмеялась. Она подошла к отделанномуинкрустацией бару и под ободрительным взглядом Джима достала два стакана ибутылку шотландского виски.

– Динна, вы пьете?

Джим спросил это небрежно, но он явно был удивлен. Онникогда не видел, чтобы Динна пила виски. Возможно, у Марка-Эдуарда все-такибыли веские причины попросить его навещать жену. Но Динна замотала головой.

– Я собираюсь налить себе воды со льдом. А вывстревожились?

Передавая Джиму стакан, она посмотрела на него с насмешливыминтересом.

– Немного.

– Не беспокойтесь, я еще не пристрастилась к выпивке отодиночества. – В глазах Динны появилось тоскливое выражение. Она отпила изстакана и аккуратно поставила его на мраморный столик. – Но это лето обещаетбыть ужасно длинным.

Она вздохнула, посмотрела на Джима и улыбнулась. Он похлопалее по руке.

– Я знаю. Может быть, мы с вами как-нибудь сходим в кино?

– Джим, вы очень славный, но неужели у вас нет занятийпоинтереснее?

Динна знала наверняка, что есть. Четыре года назад Джимразвелся и сейчас жил с моделью, которая несколько месяцев назад переехала изНью-Йорка. Джиму нравились женщины такого типа, а они обожали его. Высокий,красивый, атлетического сложения, с голубыми глазами ирландца и черными каквороново крыло волосами, едва тронутыми сединой, Джим действительно во всехотношениях был полной противоположностью Марку-Эдуарду. Там, где Марк был формальным,Джим был непринужденным; Марк придерживался европейских манер, а Джим былстопроцентным американцем, при этом на удивление непритязательным, опять же вотличие от Марка-Эдуарда, который почти не скрывал своего снобизма. Диннуудивляло, что Марк выбрал своим партнером именно Джима, однако это был оченьмудрый выбор. Они с Джимом прекрасно дополняли друг друга, каждый был своегорода светилом, но сияли они по-разному и двигались по совершенно разныморбитам. В светской жизни Дюра очень редко пересекались с Джимом. У Джима быладругая жизнь, вполне насыщенная, и своя коллекция моделей, которая сейчассократилась до одной женщины, вероятно, до поры до времени – Джим никогда неоставался надолго с одной и той же женщиной.

– Чем вы сейчас занимаетесь? Джим улыбнулся:

– Как обычно – работаю, играю. А вы?

– Как обычно, занимаюсь всякой ерундой в своей студии.Динна, по обыкновению, принижала свои занятия живописью.

– А как насчет лета? У вас есть какие-то планы?

– Пока нет, но будут. Возможно, я съезжу в друзьям вСанта-Барбару или еще куда-нибудь.

– Боже!

Джим состроил такую гримасу, что Динна расхохоталась.

– Что в этом плохого?

– Чтобы получить удовольствие от такого отдыха, вамнадо быть восьмидесятилетней дамой. Почему бы вам не поехать в Беверли-Хиллз? Притворитесь,что вы кинозвезда, ходите на ленч в «Поло-лонж» и делайте вид, что принимаетевызовы на пейджер.

Динна снова рассмеялась:

– А что, вы именно так развлекаетесь?

– Конечно. Каждый уик-энд. – Джим усмехнулся, поставилна стол пустой стакан и посмотрел на часы. – Ладно, не важно. Я запросто могуустроить это для вас в любое время, но сейчас, – закончил он с явнымсожалением, – мне нужно бежать.

– Спасибо, что зашли. Признаться, я чувствовала себянемного не в своей тарелке. Так странно, что нет ни Марка, ни Пилар.

Джим кивнул, вдруг посерьезнев. Ему было знакомо это чувство– он сам испытывал то же некоторое время после того, как его жена и двое детейуехали от него. Тогда ему казалось, что он сойдет с ума от одной только тишиныв доме.

– Я вам позвоню.

– Хорошо. И вот еще что, Джим... – Динна посмотрела нанего долгим взглядом. – Спасибо.

На прощание Джим взлохматил ее длинные темные волосы ипоцеловал в лоб. Садясь в свой черный «порше», он помахал Динне рукой с мыслью,что Марк, наверное, сумасшедший.

Динна Дюра была единственной женщиной, про которую Джим могсказать, что готов отдать почти все ради того, чтобы ее заполучить. Он,конечно, был не настолько глуп, чтобы играть с огнем таким манером, но это немешало ему считать Дюра сумасшедшим. Может, Марк даже не замечает, как красиваего жена? Или замечает? С этими мыслями Джим уехал. Динна вошла в дом ибесшумно закрыла за собой дверь.

Она посмотрела на часы, думая о том, скоро ли позвонит Марк.Он обещал позвонить вечером. Со стороны Джима Салливана было очень любезнонавестить ее.