– Мы с Вини принесли весь реквизит, который я успела собрать, когда сбегала за шкатулкой домой.

– А наша Эби-копуша наверняка уже на рабочем месте, если не задержалась где-нибудь по пути перекусить, – новичок раздумывал вслух.

– Вот и иди её искать.

Рика злорадно улыбнулась, и только Мад понял, о чём она думала в этот момент. Он провёл рукой по блестящим волосам и тихонько предложил:

– Вам уже пора переодеваться. Рика, ты первая давай. А мы подождём за дверью. Помимо тебя, только Вини нужно одеть в костюм швейцара.

– Точно.

Девушка опомнилась и многозначительно указала коллегам взглядом на дверь.

– Давайте поживее, время дорого.

Не сказав больше ни слова, парни покинули каморку, оставив Колски наедине с чепчиком, рюшками, гольфами, фартуком и тёмно-коричневым платьем горничной. Дело было за малым: выглядеть опрятно при условии, что костюм из-за лежания в мешке слегка помялся. Но даже из-за подобной заминки, приведя наряд в порядок, Рика успела вовремя подойти к апартаментам Райена Эттенгофа сразу после пробуждения последнего и получить от него столь подходящее для общего плана поручение: отнести костюм в прачечную.

Невероятная беспечность, с которой молодой сын владельца отеля распоряжался собственным имуществом, сыграло с ним шутку, по его мнению вовсе не злую, а очень даже приятную. Вот только не все были согласны с этим утверждением. И Эбигайль Кросс – одна из них.

Глава 7. Конфуз

Это утро сложно было назвать удачным для обитателей фешенебельных джунглей под названием отель «Метрополь», усеянного пальмами в кадках подобно необитаемому острову, но многие из них тешили себя надеждой, что оно быстро пройдёт и наступит чуть более удачливый день. Который, в свою очередь, уступит место приятному вечеру и интригующей ночи, и так до следующего утра. Изо дня в день. Снова и снова.

Улыбчивый консьерж обязательно встретит вас, лениво бредущего к пляжу, приветливым взглядом, пожелает отличного настроения и снова займётся немаловажными делами по расселению новых измученных приездом постояльцев. Добродушная прислуга будет рада видеть вас и ответить на любой вопрос, который вообще полагается задавать туристам в этой связи, и было бы странно, будь в элитном заведении иначе.

Но это утро стало совершенно вопиюще неудачным для многих, проживающих на втором этаже главного корпуса отельного комплекса, занятого семью Гранд-люксовыми номерами, расположенными вдоль длинного коридора. Широкая лестница справа вела к первым трем номерам и помещению, отведённому для Музея Искусств. Левая – четырём апартаментам, ныне пустующими в ожидании скорейшего заселения. В центре главного здания, занимая пространство до самого потолка, располагался холл, украшенный маленьким фонтаном, множеством пальм а-ля живой уголок. Завершал это великолепие красивый, абсолютно круглый стеклянный купол, освещающий помещение до самого вечера естественным образом.

Итак, дверь третьего Гранд-люкса открылась. Опытный сердцеед пропустил сотрудницу полиции нравов вперёд и тотчас плотно закрыл за собой дверь, не забыв о тайной бесшумной щеколде на случай острой необходимости репортёров заглянуть к нему с неожиданным визитом неизвестно зачем. На самом деле Райен Эттенгоф ещё раздумывал над недавним пари и не спешил соблазнять девушку, чтобы поскорее отделаться от щекотливого обещания.

Увы. Едва эти двое вошли, ловушка захлопнулась и шкатулка опытной куртизанки под действием сложного верёвочного механизма, привязанного к ручке двери, открыла крышку. Песня русалок заиграла в следующий миг.

Секунда на изумлённое созерцание артефакта. Две – на растерянное осознание происходящего, три – на попытку сопротивления тайным, дремлющим в каждом из них чувствам. Вопреки ожиданиям многих, Эбигайль Кросс взяла инициативу в свои нежные, но от этого не менее волевые руки. Она растрепала волосы и призывно прикусила губу.

Фьють!

С громким стуком по полу запрыгали стилизованные под жемчужины пуговицы белоснежной рубашки. Оторопевший от подобного поведения Райен быстро нашёлся и тоже приступил к демонстративному раздеванию. Себя в первую очередь. Он скинул халат и шагнул к невероятно пылкой и безумно красивой девушке.

Соблазняющая мелодия приторным голоском зазвучала в уме, напрочь лишая обоих самообладания. А едва юбка упала на пол, Эби запрыгнула на опытного сердцееда, словно тигрица, и повалила бы его на пол, если бы не встреченная его спиной стена.

– Оу!

Яркая вспышка боли от столкновения кожи с металлическими крючками на гардеробной доске вмиг прошла, будто и не было, а приятное оцепенение вернуло его лицу мечтательное выражение.

Эбигайль была в ударе. Она захватила его губы неистовым поцелуем. Словно путник, истосковавшийся по влаге, прижалась сильнее к его поджарому полуголому телу и испустила громкий стон удовольствия. А мелодия шкатулки всё продолжала и продолжала играть, отзываясь в ушах сладкой речью на непонятном певучем языке.

Последующие события происходили столь бурно и столь громко, что помимо стоящего в дверях ряженого швейцара по имени Винистер, собралось целое столпотворение соседей-постояльцев и их изумлённых жён. Даже зазывала Мадеус явно растерялся, поднимаясь наверх вместе с тремя репортёрами, вооружёнными фотоаппаратами для верности и ради красивой картинки с места события. Никто из здешней публики и не подумал прекратить происходящее за дверьми безумство, всем было интересно слушать: «Бум!», «Хрясь», «Ох!», «М-м-м» в разных сочетаниях и разной степени громкости.

– Всё бы отдал, чтобы посмотреть воочию, что там происходит, – проворчал тихонько мужчина средних лет.

– О, это мы щас, – Винистер взялся за ручку двери, дёрнул один раз – закрыто. Второй раз – тоже закрыто.

Он бы дёрнул ещё сильнее и в третий раз в надежде вырвать замок с корнем, чтобы бесцеремонно вломиться в чужие апартаменты, если бы не явление нового действующего лица, секретаря владельца отеля.

Одетый с иголочки, тощий и вооружённый выразительным строгим взглядом Винвиг был зол, это ему чертовски шло и добавляло представительности.

– Что здесь происходит? – послышалось за спинами смущённых подслушивающих. – Кто вы все такие и что забыли под чужими дверьми?

Репортёры тотчас опомнились и принялись за дело.

Щёлк! Щёлк! Щёлк!

Яркие вспышки фотокамер создали на толстых очках секретаря белоснежные блики.

– Скажите, а вы знаете, кто живёт за этой дверью?

– Конечно же я знаю, кто живёт в отеле моего хозяина!

– И кто