— Дуг, ты считаешь, его убили?

— Не знаю, но о такой возможности нельзя забывать.

— Кто об этом знает?

— Ты.

— Еще кто? Газеты Лос-Анджелеса?

Селби покачал головой:

— Мы не намерены ничего говорить, пока доктор Трумэн незакончит вскрытие.

— Когда это будет?

— Я разбудил его. Думаю, он уже приступил.

Сильвия сунула в сумочку блокнот и поднялась с места.

— ОкейО'кей, Дуг. Я пошла… Почему Гарри Перкинс решил, чтоэтот тип не был простым бродягой? Что заставило вас заняться его ботинками?

Селби неопределенно махнул рукой.

— Просто мелочи выпадали из общей картины.

— Прошу тебя, не скромничай. Если ты мне не расскажешь, япойду к шерифу, он-то мне все выложит.

— Ладно… Я заметил его носки. Они были такого качества, чтоникак не вязались с твидовыми обносками. Заметил маникюр на ногтях. Потомобратил внимание на дорогие заказные ботинки. Конверт в кармане пиджака былдесятилетней давности.

— Иными словами, если бы не ты, никто ничего бы непредпринял?

— Ну, я бы этого не сказал.

— Зато я говорю, — улыбнулась она, — даже напишу.

Подойдя к двери, она задержалась на самом пороге.

— А почему, собственно, Кармен Фрилмен упала в обморок? Трупчто, страшно изуродован?

— Не надо печатать об обмороке. Пока, во всяком случае.

— Почему?

— Понимаешь, если в газете чуть-чуть перестараются, пойдутсплетни, что их связь была более интимной, чем в действительности. А ведь онавышла замуж всего четыре месяца назад. Так что будет куда спокойнее, еслигазеты Лос-Анджелеса не пронюхают про обморок.

— Ты хочешь сказать, что, если я им ничего не скажу, самиони ничего не узнают?

— Совершенно верно.

Сильвия вторично повернулась к выходу.

— Ты крепкий орешек, Дуг, и чертовски предусмотрительныйпарень.

Билли Рэнсом, городской судебный исполнитель и бывший шефполиции Лас-Алидаса, добродушный верзила, вышел навстречу машине шерифа.

— После вашего звонка я сразу вышел на крыльцо, — сказал он,понизив голос.

— Давайте не будем разговаривать здесь. Я не хочу, чтобы оназнала, что я уезжаю. Каждый раз, когда бывают ночные вызовы, она воображает,что меня убьют. Мы можем…

Из-за плотной занавески на окне раздался высокий женскийголос:

— Валяйте, продолжайте говорить прямо на пороге.

И не воображайте, что вам удастся незаметно улизнуть.

Билли Рэнсом, пора бы тебе запомнить, что меня не обманешь!Это вы, шериф?

Брэндон, усмехнувшись, добродушно прогудел:

— Все в порядке, миссис Рэнсом, нам тут надо проверить однумашину.

— Ладно, присматривайте за Билли, — сказала она. — С негохватит нарваться на пулю. А он слишком большой, чтобы в него не попали.

Брэндон хлопнул Рэнсома по плечу.

— Мы можем и здесь поговорить. Один парень из Оклахомынапился и украл машину, зарегистрированную на имя Роберта К. Хинкла,проживающего в доме 605 по Честнат-стрит. Хорошо бы его найти. Машина разбита,в аварии погиб бизнесмен из Лос-Анджелеса.

На машине оклахомский номер. Прописка в Лас-Алидасевременная.

— И это все? — раздался женский голос.

— Практически все, — заверил ее шериф.

Они услышали, как зазвенели пружины матраца.

Миссис Рэнсом сказала:

— Ладно, Билли. Отправляйся. И больше не пытайся меняпровести. Слышишь?

— Да, дорогая.

— Если бы я проснулась и увидела, что тебя нет в доме, я быочень беспокоилась. А теперь отправляйтесь, я хочу поспать до вашеговозвращения.

— Да, дорогая.

Они направились к машине шерифа.

Селби негромко сказал:

— В этой истории много странного, Рэнсом. Что вам известно оХинкле?

— Ровным счетом ничего. Думаете заглянуть по этому адресу?

— Не помешает.

Они сели в полицейскую машину. Стук захлопнувшейся дверцыпрозвучал в ночной тишине, как взрыв.

Рэнсом, взглянув на светящийся циферблат часов на щиткеуправления, произнес:

— Без десяти два. В это время полагается быть дома.

Поехали. Первый поворот направо, потом прямо. Через пятькварталов начнутся пятисотые номера по Честнат.

Еще один поворот налево — и нужный дом — второй от угла.

Дом оказался небольшим калифорнийским бунгало с подъезднойдорогой к гаражу. Он был погружен в темноту. Узкие дорожки напоминалипризрачные ленты, отражающие свет уличных фонарей, а строения — мрачныенадгробия, хранящие неразгаданные тайны.

Брэндон постучал в дверь дома Хинкла. Ответа не последовало,и он постучал вторично. Селби достал миниатюрный фонарик-карандаш, чтобы найтизвонок.

Билли Рэнсом нажал кнопку, Брэндон продолжал стучать.

Через несколько минут сонный мужской голос крикнул:

— Эй, Боб, кто-то у дверей.

Зажегся свет. Послышались неспешные шаркающие шаги.

Тот же голос повторил:

— Боб, кто-то стоит у дверей.

Брэндон сообщил:

— Это шериф. Мы хотим с вами поговорить.

Осветилось еще одно окно. Через минуту человек со взъерошеннымиволосами и опухшей от сна физиономией, застегивая на ходу пояс рабочих штанов,приоткрыл входную дверь и выглянул через щелку.

Над крыльцом зажегся фонарь, человек спросил:

— Чего вы хотите?

— Мы ищем мистера Хинкла.

— Я и есть Хинкл.

Билли Рэнсом представился:

— Я здешний начальник полиции, со мной шериф и прокурор.

— Ну и что вам надо?

— У вас есть автомашина?

— Да.

— Где она?

— В гараже. А в чем дело?