— Я отменил занятия, — сказал Джексон, — и провел день вобществе самых жутких книг, какие ты можешь вообразить. В этот же день япропустил тридцать рецептов вызывания демонов через компьютер. Выявилиськое-какие общие элементы, довольно немного.

Он показал Хантону список, кровь девственницы, земля складбища, славная рука, кровь летучей мыши, ночной мох, лошадиное копыто, глазжабы.

Там были и другие, но они попадались реже.

— Лошадиное копыто, — задумчиво сказал Хантон, — Странно.

— Обязательный элемент. Но фактически…

— Можно понимать это как-нибудь по другому? — перебил егоХантон.

— Ну вот, например: можно считать мох, собранный ночью,ночным?

— Наверно, да.

— Вот и я думаю, — сказал Джексон, — Магические формулычасто двусмысленны и непонятны. Черная магия всегда оставляла место длятворчества.

— Что до конских копыт, то это, может быть, желе. Частопопадается в обеденных наборах. Я нашел баночку за панелью машины в тот день,когда погибла миссис Фроули. Желатин делается из конских копыт.

Джексон кивнул:

— Так. А остальное?

— Кровь летучей мыши… да, с этим тоже понятно. Место темное,мыши такие любят. Хотя я сомневаюсь, что начальство их терпит. Но одна вполнемогла залететь в машину.

Джексон наклонил голову и потер глаз.

— Совпадает. Все совпадает.

— Думаешь?

— Да. Кроме славной руки, конечно. Вряд ли кто-нибудьподбрасывал такое в машину до смерти миссис Фроули, и белладонна в этих местахв самом деле не водится.

— А земля с кладбища?

— Есть такая?

— Какое-то дьявольское совпадение. Ближайшее кладбище вПлизент-Хилл, всего в пяти милях от прачечной.

— Ладно, — сказал Джексон, — попрошу компьютерщика, — ондумает, что я готовлюсь к Хэллуону, — просчитать все элементы списка, главные ивторичные. Надо выявить возможные сочетания. Я выписал две дюжины наиболееобычных. Другими вызывают разных редких демонов. Но похоже, тот, с кем мы имеемдело, как раз из таких.

— И кто же это?

Джексон усмехнулся:

— Все очень просто. Этот миф берет начало в Южной Америке ираспространяется на Карибские острова. Он связан с культом воды. Литература,которую я смотрел, говорит о демоне-воре, его имя Саддат или Тот, кого нельзяназвать. То, что сидит в машине, забралось туда по-воровски.

— Ну, и что нам с ним делать?

— Нужны святая вода и частица причастия. И прочитать над нимместа из книги Левит. Христианская белая магия.

— Ты уверен, что не будет хуже?

— Лучше не думать о том, что будет, — грустно сказал Джексон,— Я не сказал тебе, что очень плохо, если там окажется славная рука. Это оченьсильная магия, джу-джу.

— На нее святая вода не подействует?

— Демон, вызываемый славной рукой, может съесть на завтракцелую стопку Библий. Если нам попадется такой, это может плохо кончиться. Отнего лучше держаться подальше.

— Значит, ты думаешь…

— Да ничего я не думаю! Слишком уж хорошо все сходится.

— Так когда?

— Чем раньше, тем лучше, — сказал Джексон. — А как нампопасть туда? Разбить окно?

Хантон улыбнулся, полез в карман и покрутил перед носомДжексона ключом.

— Где ты его взял? У Гартли?

— Нет, — сказал Хантон, — Мне его дал государственныйинспектор по фамилии Мартин.

— Он знает, что мы делаем?

— Я думаю, догадывается. Он пару недель назад рассказал мнезанятную историю.

— Про давилку?

— Да нет, — сказал Хантон, — про холодильник. Ну, пошли.

Адель. Фроули умерла. Кое-как собранная в одно целое, онапокоилась в гробу. Но если бы что-то от ее духа осталось бы в машине, которая убилаее, она бы закричала. Она предупредила бы их. У нее часто было расстройствожелудка, и она принимала таблетки E-Z, продающиеся в любой аптеке за 79 центов.На коробке содержалось предупреждение: больным глаукомой не рекомендуетсяпринимать таблетки, поскольку их составляющие могут усугубить болезнь. Ксожалению, Адель Фроули не страдала глаукомой. Она могла бы вспомнить, что задень до того, как Шерри Уэлетт порезала руку, она уронила полную коробку E-Z вдавилку. Но она умерла, и никто теперь не знал, что средство, которым оналечила изжогу, содержало производное белладонны, известное в странах Европы какславная рука.

И внезапно в ночной тишине прачечной раздался пронзительныйписк — летучая мышь камнем упала в дырку в изоляции машины, сложив крылья наслепых глазах. И тогда послышался звук, напоминающий хихиканье. Неожиданнодавилка заработала со страшным скрежетом; ленты уходили в темноту, деталисталкивались и расходились, тяжелые цилиндры набирали обороты.

Все было готово.

* * *

Когда Хантон заехал на стоянку у прачечной, было за полночь,и над цепью облаков светилась луна. Он выключил фары и посмотрел на сидевшегосзади Джексона.

Когда он заглушил мотор, стал слышен ровный свист —стук-гуд.

— Это давилка, — прошептал он.

— Да. Сама работает. Среди ночи.

Они посидели молча, чувствуя, как их ноги сковывает страх.Потом Хантон сказал:

— Ну что, надо идти.

Они вышли и направились к зданию, в котором все громчегудела давилка. Когда Хантон вставлял ключ в замок служебного входа, онподумал, что машина напоминает живое существо — в гудении будто слышалисьтяжелые вздохи и бормочущий ехидный шепот.

— Вот когда я рад, что со мной полиция, — сказал Джексон. Онперекладывал из руки в руку коричневую сумку. В ней были банка со святой водой,завернутая в вощеную бумагу, и том Библии.

Они поднялись в рабочее помещение, и Хантон повернулвыключатель у входа. Флуоресцентные лампы зажили своей холодной жизнью. В тотже миг давилка замолчала.

Облак?? пара поднялось над цилиндрами. Она поджидала их впугающем безмолвии.

— Боже, какая мерзость, — прошептал Джексон.

— Пошли, — сказал Хантон, — не том мы совсем раскиснем.